Крис кивнул, хотя и еле-еле. Валья снова подняла его к себе на спину, и Крис с трудом стал шарить ногами, стараясь получше ее оседлать. Когда вроде бы получилось, Валья двинулась дальше.

До первой жилы троса оставалась какая-то сотня метров. Незадолго перед прибытием Крис расслышал перемену в стуке Вальиных копыт. Вместо глухих ударов о глубокий песок теперь, когда они достигли твердого камня, слышалось приятное сердцу постукивание. Вскоре Крис уже смог коснуться массивной жилы рукой. Валья развернулась, и они стали вглядываться в безбрежное море пустыни. Нигде ни следа ни Сирокко и Менестреля, ни Габи, Фанфары или Робин. Хотя где-то вдалеке ревели воздушно-реактивные двигатели, не видно было и бомбадулей.

— Вон там, — сказала Валья. — К востоку.

Там, на песке, творилась какая-то суматоха. Множество духов изменчивым облаком сновали над чем-то, лежащим недвижно.

— Это Фанфара, — тихо сказала Валья.

— Нет. Не может быть.

— Но это так. А вон там, справа от останков, боюсь, это наша спутница Робин.

Из-за наклонной жилы троса в поле зрения появилась низенькая фигурка. Она была метрах в трехстах-четырехстах от них. Крис увидел, как она остановилась невдалеке от кровавой бойни. Присела на корточки. Приложила ладони ко рту, затем выпрямилась. Крис был уверен, что ее дальнейшие намерения ему ясны.

— Робин! Робин, не надо! — закричал он. Видно было, как она остановилась и стала оглядываться.

— Слишком поздно, — поддержала его Валья. — Она уже не жива. Иди к нам. — Она повернулась к Крису. — Я сбегаю подберу ее.

Крис крепко сжал ее запястье.

— Нет. Подожди ее здесь. — Слова эти показались ему чудовищно негеройскими, но ничего он тут поделать не мог. Перед глазами у Криса все еще стояли щупальца духа, тянущие Валью в песок. Потом он взглянул на ее ноги и похолодел.

— У тебя же…

— Не так скверно, как кажется, — успокоила его Валья. — Порезы неглубокие. В основном.

Но выглядело все это просто ужасно. Левую ногу Вальи сплошь покрывала подсыхающая кровь, а по крайней мере один из порезов оторвал целый пласт кожи. Крис беспомощно отвернулся. Робин бежала к ним. Бежала она нетвердо, руки и ноги летели сами по себе. Крис выбежал ее встретить — и сразу поспешил назад, поддерживая девушку за плечо. Задыхаясь, Робин рухнула на каменный пол. Говорить она не могла — только цеплялась пальцами за твердую поверхность, словно та была ее старой подругой. Крис перевернул девушку на спину и взял за руку. Она была без мизинца.

— Мы уже были здесь, — сумела, наконец, выговорить Робин. — Здесь, под… тросом. А потом Габи увидела бомбадуля, и… и он шел на низкий заход. Первый раз за… за все время. И она его пристрелила! Из бомбадуля что-то вылетело с парашютом… и она бросилась туда. А вода их не убивала! Они появились прямо перед нами, и… и…

— Я знаю, — утешал Крис. — Мы тоже видели.

— … А потом Фанфара побежала искать Габи и… меня не взяла. Я не могла двигаться! Но я двинулась… я встала и пошла… за ней. Она там лежала… а потом вы меня позвали… а Габи все еще где-то там. Нам надо ее найти, надо…

— И Сирокко с Менестрелем куда-то пропали, — сказал Крис. — Но они тоже могут быть под тросом. Ты, наверное, вошла под трос западнее нас. Сирокко тоже могла войти с другой стороны. Мы… Валья, сколько я был в отрубе?

Титанида помрачнела.

— Мы тоже уже были под тросом, — сказала она. — Мы были в безопасности, но затем увидели Габи. Она бежала одна. Мы побежали ей помочь — тут-то нас чуть и не пришибло. Кажется, я и сама ненадолго забылась.

— Ни черта не помню.

— Прошло, наверное, декаоборотов пять… или тридцать минут — с тех пор, как началась бомбежка.

— Значит, у Сирокко была куча времени, чтобы добраться до троса. Надо вначале обыскать наружные жилы троса. — Крис не стал добавлять, что тот, кто до сих пор остался в песках, наверняка уже мертв.

Все чувствовали, что надо спешить, — и в то же время трудно было выбраться из таким трудом обретенного убежища. Тогда решили потратить некоторое время на осмотр ран. Робин досталось меньше всех, да и у Криса не было ничего такого, что за несколько дней не вылечила бы обычная перевязка. А вот с Вальей пришлось повозиться. Когда разодранную ногу перевязали, титанида явно не стремилась особенно ее нагружать.

— Ну, как вы думаете? — спросил у них Крис. — Кто-то вполне может оказаться с другой стороны вот этой самой жилы, глядя в сторону песков и стараясь нас там высмотреть.

— Мы могли бы разделиться, — предложила Робин. — Они должны быть где-то у самого края. И мы пошли бы с обеих сторон.

Крис пожевал губу.

— Не знаю, не знаю. Во всех фильмах, которые я видел, такое разделение всегда приводило к большой беде.

— Ты что, свою тактику на фильмах основываешь?

— А на чем мне еще ее основывать? Может ты в таких делах большая специалистка?

— Честно говоря, нет, — признала Робин. — Нам давали подготовку для нескольких видов вторжения, но я не вижу, как ее здесь применить.

— Разделяться нельзя, — отрезала Валья. — Разделение порождает уязвимость.

Время для выработки решения вдруг вышло само самой. Робин, оглядывая пустыню, увидела появившуюся на вершине дюны Габи. Габи неслась длинными, свободными прыжками, которые давно уже перестали казаться странными Крису. Теперь он так хорошо изучил этот способ передвижения, что мог сказать: Габи страшно устала. Она слегка клонилась вбок, будто старалась не порвать там шов.

Расстояние постепенно сокращалось. Когда их уже разделяло полкилометра, Габи замахала рукой и что-то крикнула — но никто ее не расслышал.

И она тоже их не слышала, когда все трое начали бешено вопить, пытаясь предупредить ее о приближающейся сзади смертельной угрозе.

Первой вперед рванула Валья. Крис припустил следом, но титанида быстро от него оторвалась. Она была все еще в 300 метров от Габи, когда бомбадуль повел носом вверх — и сбросил свой смертоносный груз. Крис в ужасе смотрел, как яйцо бултыхается в воздухе, а его ноги сами колотили по песку. Бомба упала как раз перед Габи. Она стремительно промчалась сквозь столб огня, вся объятая пламенем.