— Нас прислали… помогать вам во всем, — сказал мальчик.

— Во всем, — пропищала девушка, кивая и разглаживая складки на своем длинном передничке.

— Вы и ему помогали? — Драко мотнул головой на комнату, по которой Поттер расхаживал, поправляя костюм, гремел, сопел, булькал, и вообще вел себя не как гость, а как полноправный хозяин замка.

— Да, — выпалила девица.

— Мыться помогали? — уточнил Драко со слабой ухмылочкой.

— Господину Поттеру… да, — кивала она, не сводя с Драко зачарованного взгляда.

— Ну просто-таки королевский сервис, — похвалил Драко. — Вон отсюда. Я вам в отцы гожусь. Справлюсь и без вас. Кыш! И нечего на меня пялиться.

Они отступили на шаг, двигались синхронно и неловко, мальчик кинул быстрый взгляд на комнату и отпустил край портьеры.

Драко ударил ладонью по воде.

— Ну надо же, — крикнул он, — Гарри? Гарри, ты времени не терял.

Гарри ответил не сразу. Было слышно, как прыснули дети. Наверное, они даже зажимали себе рты руками. Совершенно безобразное для королевских слуг поведение.

— Это Кай и Кайса. Они близняшки. Кай был так любезен, что принес лучшего мыла… А Кайса принесла полотенца и свежее белье. Что еще ты хочешь о них знать?

— Ничего, — пробурчал Драко, глядя в собственное лицо, колыхавшееся в воде, — ничего больше. Ни слова. Ничего о том, зачем ЕЩЕ тебе нужны дети, когда ты сидел тут голый, Поттер. Я все понимаю, они хороши, прелестны даже… Но, ради Мерлина! Ты и правда просто животное.

Он бормотал так, вытянув из воды руку и свернув пальцы кольцом. Мыльная пленка натянулась в этом кольце, Драко рассеянно подул, и над ванной поплыл радужно переливающийся пузырь.

Поттер отодвинул портьеру. На его губах застыла мягкая, удивленная усмешка.

— Вот как ты обо мне думаешь, Драко? А я думал, ты уже хорошо меня знаешь.

— Я вообще тебя не знаю.

Он подул еще раз. Второй мыльный пузырь взлетел выше, подхваченный сквозняком.

— Они очень славные, услужливые ребята. Но, поверь, если бы я что-то там такое… хотел. Черт! Ты тоже заметил? Они ровесники моего Джейми. Не старше.

— И? Тебя это не остановило…

Гарри шагнул к нему и шлепнул по мокрому затылку.

— Малфой, Малфой. У тебя уже галлюцинации от воздержания. Бред. Бредовые сексуально окрашенные идеи.

Драко попытался вывернуться, но тяжелая рука придавила ниже — и он, отчаянно булькнув, с головой погрузился в воду. Поттер держал крепко. И, кажется, смеялся. Драко принялся колотить руками по бортикам, и в конце концов его отпустили. Он вынырнул, широко раскрыл рот, из носа бежала мыльная пена.

Гарри взял бутылочку с чем-то остро и сладко, цветочно, пахнущим, налил себе в ладонь и стал намыливать волосы Драко.

— Ладно. Тебя не устраивают дети, будешь терпеть меня.

— Не трогай, — Драко так шарахнулся, что едва не опрокинул кривоногую конструкцию. Вода выплеснулась на сапоги Поттера, темными ручейками потекла по полу. — Не трогай меня!

— В чем дело? Что я такого делаю-то? Я тебя трогал и видел много раз… Что с тобой, Драко?

Гарри нахмурился и отодвинулся. Обе руки, в пене, обнаженные до локтя, он держал перед собой, ладонями наружу — будто сдавался.

— Ты меня чуть не утопил, — промямлил Драко, вытирая глаза, всхлипывая.

— Только хотел помочь…

— В чем? Чтобы я поскорее сдох?

— Господи, Малфой. Ты невыносим. Просто домывайся и одевайся, ладно? Обещаю, я больше не буду… хотя кто знает, когда в следующий раз мы попадем в такое место, где есть и вода, и тепло, и мыло, и…

— Пошел вон, — буркнул Драко, не поворачивая лица. Он чувствовал себя одновременно неописуемой истеричкой и полнейшим дураком… Собственно, само это ощущение было знакомо — из ранней, что называется, юности. И он простился с ним. И был так доволен собой…

Он торопливо закончил с мытьем головы, ополоснулся из кувшина. Вытерся мягким, тончайшим и нежным, как лепестки, полотенцем. В него и завернулся.

Поттер сидел у стола и опять что-то жевал, с этой расторопностью человека, которого уже, кажется, никогда и никому не удастся накормить досыта.

Драко, не говоря ни слова, присоединился. В молчании, тяжком, но крепком, как объятие, они разлили по чаркам золотистое медовое вино, догрызли куриные крылышки, сжевали мясной пирог, еще один, с ягодами, и целую тарелку ореховых сладостей.

Поттер протянул руку и вытер что-то со щеки Драко. Драко поймал его пальцы, остановил, сжимая.

— Что-нибудь слышно о том… когда нас примут? Что эти Кай и Кайса тебе сказали?

— Они ничего не знают, — беспечно сказал Гарри. Его рука, в отличие от тона и равнодушного выражения на узком худом лице, продолжала какую-то свою, вполне отдельную от разговоров и дел, жизнь. Она огладила скулу Драко, пальцы коснулись лба и отвели в сторону мокрую тяжелую прядь. Жесткие, горячие, пальцы. Загрубевшие от тяжелой работы, от изнурительного пути, с ободранными кончиками и обломанными ногтями.

— Слышишь музыку? — спросил Драко.

— Слышу. Довольно мило с их стороны так нас развлекать…

— Я предпочел бы что-нибудь по делу, — с напускным раздражением выдавил Драко.

— Я говорил тебе много раз — у людей тут свои порядки… Будь учтив с ними, и они тебе помогут. Будешь хамить и строить из себя особу… — Гарри холодно улыбнулся, — особу голубой крови, они вышвырнут тебя за Кольцо, к тварям в гости…

— Не думаю, что до такого дойдет. Мы все-таки герои.

— «Мы», — передразнил Гарри.

— Так они считают. Ну и… к лучшему. Все же предпочитаю быть героем, а не рабом этой шлюхи Шэннон. Я Малфой, а никакой не «Драко из Льняного Края»…

— Приятное чувство, а?

Опять в тоне Поттера слышалась насмешка, но такая спокойная и нежная, что Драко не нашел слов, чтобы нагрубить.

Рука Гарри замерла у него под ухом, слегка напряглась, надавила, и Драко пришлось наклониться ниже. Он почти задевал губами шею Поттера.

— Ты не оделся, — заметил Гарри.

— Нет.

— Тебе нравится, когда я… тебя держу?

— Нет.

— Скажи — я отпущу.

Драко подумал. Ему было одновременно и жарко, и холодно — его плечи тряслись, словно он собирался заплакать. И в третий раз, очень тихо и очень кратко, он прошептал непослушными губами:

— Нет.

В дверь застучали. Драко резко отодвинулся, вскочил. Поттер толкнул его в плечо.

— Что ты? Это, наверное, как ты выразился, «по делу». Я велел им сообщить, как только нас соизволят позвать…

Гарри показал пальцем куда-то наверх.

Он поправил свой роскошный костюм и подошел к двери. Явилась Кайса, передничек она уже сняла, а вместо серого платья на ней было нарядное, бледно-розовое, с кружевной оторочкой по вороту, с пышными присборенными рукавами. Белые — по последней моде, очевидно — туфельки неслышно ступали по полу. Она присела в глубоком поклоне. Лицо ее было бесстрастным, без улыбки.

— Ну, Кайса, — Поттер кивнул ей, словно не виделся долгое время, — скажи нам что-нибудь хорошее.

— Вас просят в покои Королевы, — тонким от напряжения голоском проговорила она. — Вам предоставили честь на половину часа…

Драко встал и прислушался. Из окон, теперь лишь он расслышал, долетали какие-то не то приветственные, не то воинственные, крики, шумела толпа, но шумела слаженно, как в большие праздники или на парадах. Слышен был треск шутих, оборванные и вновь возникающие трели музыки, звон трещоток и гул барабанов.

— Что это такое?

Глаза девочки остановились на его лице. Меленькие темные веснушки казались родинками на белых щеках.

— Праздник, — застенчиво сказала Кайса.

— В нашу честь? — не утерпел Драко.

И едва не сел обратно, когда она ответила:

— В вашу? О, нет. Вы просто гости. Гости Королевы.

— В чью же тогда? — спросил Гарри, хохотнув. Наверное, самодовольство Драко его развеселило.

Она покачалась с пятки на носок.

— Разве вы не слышали еще? Ах, да ведь вы спали…

— Я знаю, что долго проспал. Уж прости. Спасать ваших местных детишек, знаешь, не так уж легко было, — вновь ввернул Драко.