Но его разбудил вздыхающий голос Элойз.
— Ты слыхал, что сказала эта милая девушка? Она говорит, чтобы ты на мне женился. Женись на мне, Дэн! Женись!
Гордон невольно улыбнулся. Диана удостоила его уничтожающим взглядом.
— Сделай меня вновь такой же хорошей, какой я была тогда, когда ты увез меня из Коннектикута, — умоляла Элойз. — Неужели мои мольбы не смягчат твоего сердца? Вспомни о моей старой матери, которая сидела на крыльце дома и читала Библию! Верни мне те старые, добрые времена!
Последние слова она произнесла тихим голосом, перешедшим в плач.
— Что собственно означает этот визг? — осведомился он, пытаясь освободить свою руку.
— Сударь! — в бешенстве воскликнула Диана. — Не забывайте, где вы находитесь?
— Клянусь вам…
— Что, вы женитесь на этой девушке?
— О нет… У меня нет с ней ничего общего. Я не могу и не хочу жениться. Ступайте вы все к черту!
Элойз разразилась рыданиями.
— Ну ты ведь обещал мне, Дэн… вспомни о своей клятве. Эта молодая, милая девушка совершенно права: мы оставим нашу опасную неблагодарную работу! Мы начнем новую жизнь. Ты обещаешь мне это, Дэн? Не сердись, дорогой, мы должны благодарить нашу славную хозяйку, которая дала нам приют вместо того, чтобы передать в руки полиции.
— Ах ты, проклятая курица! — крикнул Гордон в ярости. — Провалитесь вы все! Вам мало, что вы меня так жестоко обманули, и смеете еще требовать, чтобы я на вас женился? Диана, разве ты не видишь, что это комедия? Она разыграла перед тобой роль несчастной женщины! Между нами вообще ничего общего не было!
— Ах, Боже, он еще издевается надо мной! — воскликнула Элойз и грохнулась на пол.
Диана помогла ей подняться.
— Пойдемте со мной, дорогая Элойз, все просьбы и мольбы ни к чему! Вам не удастся смягчить сердце этого развратника. Как вы смеете издеваться над бедной женщиной? Вы еще смеетесь?..
— Нет, — оскорбленно сказал Гордон. — Было бы глупо смеяться над этой подлостью. Если тут можно смеяться над кем-нибудь, так только над вами — видя, как вы даете себя обмануть этой аферистке.
Диана с презрением посмотрела на него. Утешая Элойз, она предложила ей деньги на обратную дорогу.
— Завтра вы их получите. Теперь пойдемте со мной.
Мошенница нежно обняла Диану.
— Нет, мисс, я хочу остаться здесь, — сказала она печально. — Мне нужно кое-что сказать Дэну… Чего не должна слышать другая женщина.
Диана смутилась.
— Ах, я понимаю! — дружески заметила она и вышла.
Элойз выждала некоторое время, подошла к двери, прислушалась и вдруг разразилась хохотом.
— Браво! Милый мой, вот это девушка! Сущий ангел!
— Ах ты мерзавка, негодница! — негодовал Гордон. — Как ты смеешь… это уже верх бесстыдства!
— Не прикидывайтесь дураком, сэр! Я должна, наконец, позаботиться о себе. У меня нет ни доллара за душой. Если Дэн потерпит неудачу, я не получу ни цента и не сумею вернуться домой. Мне придется ночевать на улице, поняли? Я отдала все свои деньги подруге. Будьте же благоразумны!
— Вы подло обманули мисс Форд!
— Но у меня не было другого выхода.
Гордон в бешенстве зашагал по комнате взад и вперед, бормоча что-то про себя, и вдруг остановился перед Элойз.
— Вы обвинили меня в позорных преступлениях, вы погубили мою репутацию… вы назвали меня Дэном — Двойником!
Та опять зажгла папиросу, села на край стола и начала выстукивать фокстрот.
— Итак, сэр, у вас нет чувства! — с удовлетворением сказала она. — Черт возьми, знаете ли вы, что Диана прекрасно одевается? Платье, которое было на ней сегодня после обеда, просто изумительно! По сравнению с ней я выгляжу старухой.
Гордон понял, что дальнейший разговор с ней бесполезен.
— Я уверен, что закончу свои дни в доме для душевнобольных. Но я столь же уверен, что Двойник очутится за решеткой.
— Не беспокойтесь о нем, сэр! Уж он постоит за себя! Для него эта операция только маленький эпизод. Уверяю вас, что скоро игре придет конец. Я блестяще выполнила свою роль. Через несколько недель мой Джон вернется домой, а с Двойником я тоже справлюсь.
— Вы думаете, что он все-таки придет? Мы еще увидим его?
— Я увижусь с ним, и он опять исчезнет, — таинственно ответила Элойз. — Он жестоко ошибается, если думает, что я удовлетворюсь лишь двадцатью процентами, а остальные он возьмет для себя. Я признаю только «фифти-фифти», то есть пополам.
— Но предупреждаю вас! Дело зашло уже слишком далеко, — резко сказал Гордон. — Двойник, по-видимому, придет сюда, потому что у меня в сейфе пятьдесят тысяч долларов. Но сомневаюсь, знает ли он…
— Пятьдесят? — изумилась Элойз. — Вот где собака зарыта! Он знал об этом — проклятый Дэн! Как-то в дружеской беседе вы сказали мне, что храните в доме не больше восьмисот или тысячи фунтов, но такая сумма?..
— Это случайность, они предназначены для уплаты американцу, — нетерпеливо произнес Гордон. — Кроме того, я не обязан объяснять вам, почему деньги лежат именно там. Они есть и этого достаточно!
Элойз глубоко задумалась.
— Так вот почему он хотел работать один. Хороший куш — нечего сказать! — Подобной подлости еще не было в наших кругах. Я никогда не слыхала, чтобы так обманули коллегу!
— Перестаньте жаловаться, — это меня нисколько не интересует! Вор вора обманул, — проворчал Гордон.
— Не оскорбляйте порядочную женщину, компаньонку великого Двойника! — гневно потребовала она.
Все ужимки интеллектуалки были ею позабыты. Она испытующе посмотрела на Гордона, но, услышав на лестнице шаги Дианы, мгновенно превратилась в разбитую горем женщину.
— Я больше ничего не прошу у тебя, Дэн, ты тверд, как кремень. Желаю тебе всего хорошего. Неужели ты не пожмешь мне руку в последний раз?
Как рассчитывала мошенница, Диана слышала последние слова. Гордон беспомощно опустил под ее уничтожающим взглядом голову.
— Я прощаю тебе все, что ты мне сделал. Будь счастлив! — Элойз протянула руку. Гордон с удовлетворением дал бы ей пощечину.
— Убирайся вон, подлая тварь!
— Ах ты, гадкий проходимец, немедленно подайте ей руку! — громко приказала Диана.
— Она обманщица и аферистка!
— Подайте ей руку, или!..
Гордон с отвращением подчинился.
— …Прощай!
Диана знала, что преступники большей частью черствые, тупые, бесчувственные люди, но она никогда не представляла, чтобы они могли быть столь подлы и грубы, как компаньон этой несчастной женщины!
— Пойдемте, дорогая. Больше не должны вы его видеть.
— Очень вам благодарен, — поклонился Гордон, — это первые приятные слова, которые я от вас слышу.
— Молчать, презренный бандит!
Элойз робко посмотрела на Диану.
— Мисс Форд… смею ли я вас просить?
— Конечно, милая!
— Мой наряд совершенно не соответствует моему настроению, он слишком вызывающе для девушки с разбитым сердцем. А ведь одежда так много значит для женщины. Если бы у вас нашлось что-нибудь скромное некричащее… более подходящее для убитой горем…
Диана улыбнулась. Она хорошо поняла Элойз.
— Не беспокойтесь. Следуйте за мной. Я пришлю Сюпербуса, чтобы он наблюдал за этим… этим человеком.
Гордон вскочил.
— Диана, умоляю, ничем не помогайте этой женщине! Во имя всех святых, выслушай меня! Уверяю тебя, что она компаньонка Двойника! Не давай ей ни одного из своих новых платьев. Она может выманить тебя из дома и появиться в твоем образе.
Глаза Дианы горели ненавистью и презрением.
— Молчите, подлец и негодяй! Идите спать… если ваша совесть даст вам такую возможность!
Глава 25
Гордон лежал в постели и прислушивался. Соборные часы пробили один раз. Прежде чем пойти спать, он зашел в столовую, где сидели Диана, Элойз и Боб.
— Спокойной ночи! — сказал Гордон.
— Пусть вам приснится дьявол, — ответил Боб, только что вернувшийся из Скотленд-Ярда, где безуспешно пытался поговорить с полицейским инспектором. Тот, по-видимому, был занят наблюдением за Двойником.
