«Тебя».

Эта мысль появилась и исчезла с такой быстротой, что у Аманды не было полной уверенности в том, что это не игра ее воображения. Ибо в тот момент, когда он заговорил, она узнала этого мужчину и поняла, что это не тот.

— Извините, — сказала она и быстро отдернула руку, пока никто не заметил, как близко она подошла. — Я как раз собиралась выйти подышать свежим воздухом. Засмотрелась на солнце и потеряла ориентацию.

Дюпре заметил, что, когда она говорила, возле левого уголка ее рта обозначалась ямочка, заставлявшая собеседника забывать о том, что она говорит.

Он отступил на шаг и махнул рукой в сторону дворика.

— Сочту за честь сопровождать вас, мэм.

— Я думаю, мы можем обойтись без формальностей. В конце концов, у нас уже установились столь близкие отношения, чтобы не говорить друг к другу «миссис», «мистер», вам не кажется? — Она улыбнулась, продемонстрировав свою ямочку.

Дюпре почувствовал себя неуклюжим подростком и едва сумел выдавить из себя ответ:

— О, вы имеете в виду то падение.

— Я собираюсь найти тенистое местечко, посидеть там и выпить чего-нибудь холодного, — сказала она и направилась к двери, оставив детектива ошеломленно и немо взирать ей вслед.

Бледный от ревности и злости, Дэвид наблюдал, как его жена удаляется с подиума. Он узнал в мужчине, говорившем с ней, детектива и злился, оттого что тот имеет все законные основания вступать в разговоры.

Его глаза прищурились, когда он увидел, как отвечает ему Аманда. Он не мог припомнить, чтобы у нее когда-либо достало наглости так щебетать с кем-нибудь, как с этим мужчиной, особенно когда она находилась вне пределов его слышимости.

Потом увидел, что Аманда пробирается сквозь толпу, и нахмурился. Он с удивлением понаблюдал, как она исчезает в саду. Конечно же, это не он. Но семена сомнения были посеяны, и ярость уже была тут как тут. Дэвид сошел с подиума и направился вслед за Амандой.

Ноги Дюпре отказались повиноваться ему — женщина его мечты удалялась от него, становясь недоступной. Его сердце так бешено заколотилось, что он боялся, оно разорвется, и страсть, вскипевшая в нем во время их коротенькой беседы, дала о себе знать. Что за несчастье! Здесь, в центре вечеринки, он оказался в окружении веселящейся публики на грани сердечного приступа и одновременно в сильнейшем возбуждении.

Но тут его отпустило. Он сделал глубокий вздох и рассмеялся над собой. Не раздумывая, он взял с подноса официанта пару стаканов каких-то прохладительных напитков, выпил их и последовал за Амандой Поттер.

Она уселась в саду под раскидистым дубом. В воздухе витал едва уловимый запах испарений бензина от неровного потока автомобилей, движущегося за стенами дворика, но тут было все же свежее, чем в удушливой атмосфере в вестибюле приюта, где слонялась толпа гуляк и курильщиков.

Аманда огляделась вокруг и удивилась, куда подевались бродяги, которые обычно находились здесь. Она подозревала, что их просто прогнали с глаз долой до окончания вечеринки. Это показалось ей несправедливым. Стыдиться людей, которым они вознамерились помочь, и собирать при этом средства, чтобы продолжать эту помощь, — в этом было какое-то противоречие.

Она взглянула через ворота на старика, ковыляющего вдоль улицы. Он показался ей смутно знакомым. А потом она обратила внимание на его пальто и, улыбаясь, подбежала к воротам.

— Дэви! Дэви! Это я, Аманда! — крикнула она.

Бинер даже глаз не поднял. Он так давно не слышал своего настоящего имени, что почти забыл его. Но потом он припомнил хорошенькую женщину, которую видел в приюте, и разглядел, что она машет ему сквозь ворота. Он улыбнулся и направился к ней, ощупывая лацканы своего нового пальто.

— О Бог мой!

Вскрик ужаса вырвался у Дэвида Поттера как раз в тот момент, когда Джефферсон Дюпре отыскал глазами Аманду и нахмурился, увидев нищего, который, вероятно, попрошайничал у ворот. Не догадываясь, что у них обоих возникла одна и та же мысль, мужчины одновременно устремились к Аманде.

— Аманда!

Ее имя донеслось практически одновременно с противоположных концов сада. Она обернулась на возгласы, с удивлением обнаружив своего мужа и детектива Дюпре, бегущих к ней. Дэвид достиг ее первым.

— Отойди от него, Аманда! Ради Бога, что ты хочешь…

— Дэвид, это тот человек, который нашел мою сережку. Поблагодари его, пожалуйста. — С холодной улыбкой, неизвестно откуда возникшей на ее лице, она ждала, когда он выполнит ее просьбу.

Дэвид, не успев как следует подумать, поймал себя на том, что протягивает руку сквозь железные ворота и произносит какие-то слова. Когда их ладони соприкоснулись, он перевел взгляд на заскорузлые пальцы старика, охнул и отдернул руку именно в тот момент, когда подошел Дюпре.

— Бинер! Черт побери, ты…

— Детектив Дюпре… Я думаю, вы знакомы с моим другом Дэви, — обратилась к нему Аманда. Она вспомнила слова старика о вознаграждении, данном ему Дюпре от их имени. А детектив ни разу не сделал попытки востребовать то, что ему пришлось заплатить.

У Дюпре отвисла челюсть. Дэви? С чего это вдруг?

— Привет, Бинер… э… то есть Дэви… в чем дело, приятель?

Наблюдая за выражением лица детектива и своего мужа, Аманда внезапно поняла: они оба считали, что бегут ее спасать. Отказываясь давать какие-либо объяснения или извиняться, она находилась в выгодном положении.

— Привет вам, детектив. Давно не виделись, — сказал Бинер.

Дюпре улыбнулся. Уж он-то знал, когда это было в последний раз.

Почти беззубая улыбка Бинера заставила Дэвида содрогнуться и непроизвольно потрогать языком собственные зубы.

— Конгрессмен Поттер, как вы считаете — САССТ окончательно добьет экономику или поможет ей? — спросил Бинер, зная, что недавно подписанное Североамериканское, соглашение о свободной торговле было главным предметом споров на Капитолийском холме, как, впрочем, и в любой кофейне страны.

— Э… я… э… — Дэвид потрясенно заморгал, услышав столь неожиданный вопрос.

— Я читаю газеты в постели, — добавил Бинер и захихикал, довольный своей шуткой, ведь часто случалось так, что газеты служили ему и матрасом, и покрывалом.

Дюпре улыбнулся, мгновенно уловив намек. Дэвид, напротив, оставался в растерянности. Он не относился к тем политикам, которые могут свободно общаться с кем-либо, кто не носит одежды от Брук Бразерс. Но, взглянув повнимательнее на пальто на нищем, он охнул. Это было его пальто!

Аманда посмотрела на Дюпре и заметила, что тот улыбается, очевидно, забавляясь ситуацией. Потом детектив бросил взгляд на потрясенное лицо Дэвида и улыбнулся самому себе. На его взгляд, друг у Аманды был лучше, чем муж.

— Аманда, нам пора идти, — сказал Дэвид, используя свои отработанные навыки общения с недовольными избирателями: игнорировать их.

Она вздохнула.

— Дэви, было так приятно снова с вами встретиться.

Он кивнул и заковылял дальше, но ее тихий голос остановил его:

— Дэви?

Он обернулся.

— Вам ничего не нужно?

Джефферсона Дюпре стала мучить совесть. Эта женщина, которой впору самой задать такой вопрос, думала о ком-то другом. И он чуть глубже увяз в своей любви, отчаянной, безнадежной.

— Нет, мэм, кажется, не нужно, — ответил Бинер, поразмыслив, и побрел прочь.

Дэвид схватил Аманду за руку и сжал так, что ее нежные пальцы почти исчезли в его кулаке.

— Что это ты вздумала заводить беседы с…

Она высвободилась и бросила на него холодный предостерегающий взгляд, потирая занемевшую ладонь.

— Дэвид, мне кажется, что мы должны детективу Дюпре деньги.

Дюпре удивился. Он не догадывался, что она знала о его щедротах по отношению к Бинеру.

— Нет, мэм, вы ничего не должны, — отрезал он.

Дэвид почувствовал, что земля уходит у него из-под ног. Где-то в промежутке между этим местом и приемной залой он заблудился. Все происходящее не имело ни малейшего смысла.

— Ради Бога, почему я должен давать деньги этому парню? — спросил он ее, не желая напрямую спрашивать Дюпре.