Сергей кивнул в ответ, и она продолжила:

— Космос и его пустота, так и притягивает таких, как ты. Но зачем? Ведь жизнь человека происходит здесь, на Земле. Только здесь он может дышать. Мы созданы не для космоса. Любить и размножаться мы можем только на Земле. Мы и Земля неразделимы.

Нет, Сергей не может просто так, слушать и молчать, это не в его характере, тем более, когда разговор касается принципов.

— Ты говоришь о Земле, как её коренной житель. Ты землянка и это вполне понятно. Но представь себе Галактику, как начало начал нашей планеты. Итак, мы порождение, прежде всего Галактики.

Сергею дай только пищу для дискуссии, и он автоматически оказывается в своей стихии.

" Ну, вот, — так же подумала Аннушка, — он и завёлся".

— В центре любой Галактики регулярно происходят спонтанные столкновения гигантских звёзд, благодаря которым и рождаются новые звёзды и планеты. А период этих столкновений составляет приблизительно пять миллионов лет.

— Разве науке уже известно об этом?

— Это азы астрономии.

— Можно себе представить, чем обернётся это зарождение для уже существующих звёзд. И как ты сможешь узнать о столкновениях с ещё более длительным периодом.

— Никак. Я об этом ещё не задумывался. В любом случае, мы сможем зафиксировать начало этого события, за период нескольких световых лет, высчитать мощность потока волны и подготовиться к спасению.

— О каком спасении может идти речь. Это будет чистка Галактики или обыкновенный конец света и тогда, лишь через миллиарды лет появятся новые биосущества, вроде нас с тобой.

— Аннушка, — удивился Сергей, — как ты до этого дошла? Ты что, тоже об этом думала?

Дар красноречия Аннушки моментально пропал после этого нежного — "Аннушка". Сергей так и не понял, как в порыве спора проговорился.

— Какая разница. Я не советую тебе идти в лётное, вот и всё.

Она, глубоко вздохнув, села на стул и не расслабляя спины, замерла. А он стоял у окна и молча смотрел на её профиль. Он пытался понять всю логику их спора. Но, может быть, даже она сама не понимала того, что она пыталась ему сказать. Что здесь главное? После затянувшегося молчания, он тихо спросил:

— Так ты придёшь?

— Я подумаю, — ответила она, не поворачивая головы.

Сергею большего и не нужно было. Окрылённый, он выбежал на улицу и до Аннушки донёсся приглушённый, ленивый лай собаки.

Ровно через пять минут в дом вошла мать. Немного полнеющая, однако, она выглядела очень молодо. Мать плюхнула на стол сумку с продуктами и, оттопырив у груди ворот блузки, подула в неё.

— Ух, какая жара, а ведь ещё почти утро. Что ж тогда будет днём?

Аннушка таинственно улыбалась и наблюдала, как мать в замедленном действии выкладывает на стол хлеб, пакет с сахаром, две бутылки молока, кефир.

— И днём будет жара, — без эмоций произнесла Аннушка.

Определённо, что-то произошло. Луч солнца коснулся её длинных ресниц и, застыв в глубине глаз, засверкал вишнёвым светом. Мать не могла этого не заметить. Оглядев дочь изучающе, она проговорила:

— Я поняла, здесь был этот мальчик, который встретился мне на пути. Поэтому ты не покрасила окно.

Взглядом следопыта, мать оглядела комнату.

— Вы сломали стремянку.

— Подумаешь, стремянка.

Поднявшись со стула, Аннушка загадочно посмотрела на себя в зеркало. Сдёрнув с головы косынку, она растрепала волосы и, накинув её на плечи, залюбовалась собой. А там, на подоконнике скромно лежал билет на дневной сеанс фильма "Последний звонок". Тот фантастический сон, что снился ей накануне, вдруг стал приобретать черты реальности. Не зная зачем, Аннушка ухватилась за это чувство, как за спасение, вглядываясь в зеркальное отражение своих расширенных зрачков. Фантазии, сон, явь, всё смешалось в её воображении, так что голова пошла кругом. Стены комнаты, маячившая за спиной мать вдруг растворились в никуда. Что это? Память прошлого или будущее?

— Ужин, Госпожа Листвинская.

Анна, медленно оторвалась от невесёлых мыслей. Голову слегка кружило. Кукольное личико биоробота — бортпроводницы сияло приветливой улыбкой. Взглянув на светящееся, на её груди имя, Анна коротко бросила:

— Нет, спасибо, Люси.

До станции "Удача", куда направлялась Анна, оставалось час, с небольшим. Не хотелось набивать живот в дороге, когда можно будет спокойно поесть в гостинице. Бездумно она устремила свой взгляд в пустоту иллюминатора. Полёт совершал рейсовый гиперчелнок — ГЧ лётной компании "Слава".

Отдаленные звёзды, окружающие ГЧ со всех сторон, являли собой скучное зрелище, длящееся на протяжении, вот уже пяти часов. Но преимущество длинной дороги в том и заключается, что она даёт уникальную возможность немного отойти от заполошного ритма жизни, подумать и поразмышлять. Хотя, назойливые мысли, о её личных проблемах, не давали особенно расслабиться. Не хватало ещё, чтобы они помешали ей сосредоточиться на вопросах, связанных с делами по работе. И Анна решила зацепиться мыслями за то, что сопровождает её всю дорогу- это космос. Космос, манящий, завораживающий и дающий понять как ты, человек мал в этом мире и беззащитен. Где-то сбоку, вдали светилось зарево другой малой станции. В скоплении "Сигма" их около двухсот, а так же штук пятьдесят крупных станций. Сама же Анна держала путь из, идущего в фарватере скопления "Альфа". Её дом — столичная станция "Надежда".

Взглянув на хронометр, Анна тяжело вздохнула, — ещё пол часа! Бортовой сервис предложил заезженный фильм о последних днях Земли. Точнее не Земли, а Землян, потому — как, Земля существует и поныне, но без атмосферы и соответственно без землян. Сосредоточившись на фильме, Анна отметила, что очередная версия вполне качественна и даже интересна. Вот, ещё один плюс дороги. Не могла она видеть этот фильм раньше, хотя и знала о нём по рассказам дочери. Что ж, теперь наслаждайся игрой актёров. Актёры, они и есть актёры. А вот, о настоящих героях тех событий, Анна знает со школьной скамьи. Их пятеро тех, что погибли на Земле, до конца удерживая силовое поле защиты. А улыбку командира Катона "Арктур" знал каждый житель ГЕЛИОПУТИ. С тех пор прошло около пятисот лет. Родная галактика осталась позади, сияя расплывшейся туманностью газов, такой плотности, что разглядеть её в подробности не представляется возможным. Но люди знают и помнят, — там их дом, там Родина всех Землян.

Философские мысли Анны вновь прервал голос бортпроводницы:

— Господа, мы входим в зону притяжения станции "Удача" скопления "Сигма", приготовьтесь к некоторым перегрузкам торможения.

Анна с облегчением вздохнула: "Ну, наконец-то".

ГЧ спокойно, в автоматическом режиме вошёл в ворота шлюзов станции и так же автоматически произвёл посадку именно в то место, которое было предназначено для челноков этого класса. Ожидая дальнейших действий со стороны космопорта, Анна оглядела незнакомую обстановку. Подобное оборудование она могла видеть на многих малых станциях, с одной лишь разницей: на " Удаче" это оборудование не реконструировалось лет сто.

Обыкновенный, допотопный транспортёр выполз из ближайшего дока и медленно направился в их сторону.

— А не зря болтали о неполадках на "Удаче", — проговорил кто-то из пассажиров.

Верхняя полупрозрачная часть их челнока отошла в пространство, и тут же раздался мягкий женский голос:

— Господа, станция "Удача"-317 приветствует вас у себя на борту. Добро пожаловать, Господа!

Действия ГЧ закончились после того, как последний из пассажиров сошёл с дрожащей поверхности транспортёра. Анна с облегчением взглянула в ту сторону, где по её мнению должен находиться пульт управления. Так и есть, эта штука не самоуправляемая, ей руководит человек, примерно такого же возраста, что и это средство передвижения. Анна удивилась, когда он приветливо помахал ей рукой, сияя белозубой улыбкой. Но её удивление удвоилось, когда она увидела рядом с обросшей седовласой личностью вихрастого, черноголового ребёнка лет пяти. Анна медленно раскрыла рот и, не ответив на жест аборигена, отвернулась в другую сторону.