— Какой ишак? — изумленно глянула на меня Линда.

— Ладно, давай дальше.

Про Ходжу Насреддина она явно не слышала.

— Затем ровно через месяц, то есть 14 февраля, погибнет Неля — в автомобильной катастрофе. За ней Вия. Ее убьют 14 марта во время ограбления квартиры. Потом Валентина… Кто это такая, я не знаю.

— Я тоже. И никто из нас не знает, так что не будем отчаиваться. Раз существуют неизвестные лица, значит, информация твоя может оказаться блефом. Связи не вижу. А про себя что молчишь? — вспомнил вдруг я.

— Следующей как раз мне и умирать, — хмыкнула Линда.

— Тебе, небось, по знакомству легкую смерть уготовили? — с иронией заметил я.

Чем больше слушал я Линду, тем крепче во мне зрела уверенность в том, что все эти предсказания, как и «телеграмма», сущая ерунда.

Приедет завтра Вия, и мы быстро выясним источник этого жестокого космического надувательства. Неужели ОНИ думают, что нас можно так легко запугать? От этой мысли я развеселился.

— Веревка мне уготована, — несколько даже обиженным тоном произнесла Линда. — Я видела себя висящей…

— Опять? — я расхохотался. — Вот настырный народ!..

— Ты идешь последним. Вот и подумай, когда, где и почему ты свалишься головой вниз.

Совершенно непроизвольно у меня неприятно засосало под ложечкой. А если во всем этом есть доля правды?

— Как это — головой вниз? — не понял я, силясь улыбнуться, хотя вряд ли у меня это получилось.

— Сначала, если ты последний, прикинь, в каком месяце это случится с тобой, а потом я скажу, что в этот день произойдет, — Линда оставалась серьезной.

Да что тут прикидывать, подумал я, если 14 января — Сергей, потом… Так, а кто после? Все названные Линдой даты из памяти повыскакивали! Я снова попытался вычислить месяц, но все время сбивался, зацикливаясь на марте и вспоминая, какой по счету этот месяц. Пусть это не покажется странным, но я действительно не мог сообразить, в каком месяце мне предстояло упасть вниз головой. Может, вся беда в том, что у меня из-за гриппа была повышенная температура?

— Это произойдет 14 июня 1996 года, — с усмешкой сказала Линда. — В этот день ты поссоришься с женой — она решит мыть окна в квартире. Ты сам возьмешься за мытье и упадешь с пятого этажа…

Она еще что-то говорила, но я не слышал ее. Поражен я был другим — все это было очень даже реально, мытье окон вполне могло стать причиной падения с пятого этажа. У нас постоянно случались ссоры с женой по этому вопросу, я запрещаю ей влезать на подоконник, но вряд ли, кроме нас двоих, такие тонкости могли быть еще кому-то известны.

Вот это настораживало и как-то пугало.

Но почему с пятого этажа? Я ведь живу на четвертом и вряд ли уже перееду или поменяю квартиру. Хотя…

— Не знаю, — на мой вопрос у Линды ответа не было. — У меня в памяти отложилось четко — вниз головой с пятого этажа.

— Ладно, приедет Вия — все выяснится, — разговаривать на эту тему мне больше не хотелось. К тому же появилось предчувствие, что и приезд Вии ничего не решит.

Я и сам не знал, почему вдруг меня начали раздирать сомнения. Но что, собственно, выяснять? Угробят нас неведомые силы в 1996 году или все это пустые слова? Если мы лезем не туда, куда надо, то почему бы с нами не разделаться сейчас, сегодня? Все это, по-моему, чушь собачья, и не стоит вообще себе забивать голову. Да, но почему все-таки по телефону Вия сказала, что это серьезно?..

— Кстати, знаешь, что ОНИ мне еще сообщили? Мой сын должен воспитываться дома только до шести лет. Потом его надо отдать в буддистскую школу, которая вроде находится в Карелии.

— Все правильно, — не удивился я. — Все равно придется отдать, не туда, так в другое место.

— Почему? — испуганно взглянула на меня Линда.

— Как почему? Твоему сыну сейчас два года, в 1996 году ему исполнится шесть лет. Если ОНИ тебя переселят в мир иной в том же году, то, естественно, ты вынуждена будешь отдать сына в буддистскую школу. А вот почему именно туда, выясняй у НИХ сама.

Говоря это, я даже не улыбнулся. Подобный «штрих» в дополнение к общей картине явно нашел свое место. Или действительно у НИХ все до деталей рассчитано?

— Я как-то об этом не подумала, — растерянно пробормотала Линда.

По выражению ее лица я убедился, что до этого момента и она не особо верила в то, что ей «передали». Если хорошенько покопаться, то можно найти еще кучу таких дополнительных «штрихов». С такими подробностями это сообщение казалось еще более убедительным. Да и все ли Линда выложила? По-моему, она тоже впервые всерьез задумалась — а вдруг это все правда?

— Лучше о таком вообще не думать, — тоном опытного человека посоветовал я.

Вот еще, — хмыкнула Линда, — думать об этом. Мне уже не раз предсказывали, что со мной на тридцать четвертом году тоже что-то такое произойдет. Только вот что — не знаю.

А когда тебе 34 исполнится? — насторожился я, сам не зная почему.

— Считай, с 1963 года рождения… Получается — 1997 год.

— Вот тебе и предсказание! — Я усмехнулся.

— Ой, что я говорю, — всплеснула руками Линда. — Это же у меня по паспорту 1963 год рождения. На самом деле я с 1962 года. Мне же специально год прибавили… — она смутилась. — Так мне сказали…

«Опять все совпадает, — подумал я. — Еще одна случайность?..»

Хватит об этом. Голова просто раскалывается — все ощутимей болезнь дает знать о себе, а утром мне ехать на вокзал встречать Вию.

Как ни крути, но, по моему мнению, все эти роковые предсказания — обычная дезинформация, пусть даже и полученная таким необычным способом. Иначе говоря, целенаправленная ложь…

Значит, цель существует?!

Но может ли это быть?..

Предположим, что все это делается для того, чтобы вывести нас из душевного равновесия, каким-то образом сбить с толку. Если ОНИ не хотят, чтобы вышла книга, тогда понятно, зачем они пытаются вызвать у меня нервный стресс. Это, по крайней мере, поддается разумению.

Хотя трудно представить, что в имеющейся у меня информации — в дневниках участников экспедиции, результатах обследований, кратких цитатах — есть что-то такое, что могло их насторожить. Тем более испугать! Но какое отношение к экспедиции имеют пятеро других? Трое вообще в ней не участвовали. Или и на этот раз идет такое же массовое воздействие, какое мы ощутили на себе в зоне на Камчатке? Там тоже были и контакты, и сомнения, и неосознанное ожидание чего-то скверного…

Из дневника Татьяны

Лагерь разбили в перелеске, на высоком, поросшем густым кустарником берегу с редкими деревьями — внизу речушка, вокруг — заросли. Никаких необычных ощущений, если не считать, что ночью без конца просыпалась. Почти не спала.

Кгтяй — одну из контактеров Вии — я не просто стала ощущать энергетически, но и смогла побеседовать с НЕЙ по двоичной системе «да — нет».

Обратилась к Кгтяй с просьбой личного характера. Вия утверждает, что ОНА постарается по возможности помочь. Но добавляет, что это не более чем уступка моему мятежному характеру.

Первая же ночь показала, что мы встали там, где хотели— в геопатогенной зоне земного разлома. Субъективно я этого не ощущаю, но упали напряженность биополя, температура тела и изменились другие показатели. У меня напрочь поменялись энергетические знаки — сплошные нули и плюсы совсем не там, где им следовало быть. Догадалась почему, и «друзья» Вии подтверждают — личные заботы одолевают.

С утра пошла купаться — вода очень холодная. Залезла под обрыв, минут пять выбиралась — совсем занемела.

После обеда почувствовала ломоту в пояснице и в позвоночнике.

Неля еще раньше продиагностировала меня, выявила целую кучу разной дряни.

На этот раз почувствовала, что сама не выздоровею. Терпела часа три, потом сказала Вие и Неле.

Вечером Неля меня подлечила. Удивительно мощное у нее воздействие, даже боль прошла, хотя она, конечно, снимала не только боль, а лечила все мои болячки. Причина, как она сказала, в том, что три года и пять дней назад на меня навели порчу, не сняв которую я буду лишь «катать» свои болячки по организму.