— Но ведь ВЫ говорили, что ВЦ стараются отвести от Земли угрозу гибельной катастрофы или смягчить ее?

«Независимо ни от чего кармические катастрофы все равно произойдут, они всего лишь инструмент в руках Бога, с помощью которого и очищается планета».

— Есть предположение, что над Москвой существует своеобразный энергетический колпак, экранирующий космическое воздействие на людей. Если это так, то каковы причины его появления и природа этого колпака?

«ОНИ говорят, что подобное предположение неверно — никакого энергетического колпака над Москвой нет. Вообще же, поясняют, когда в древности люди стекались жить в одно место, то природа сама устраивает подобную защиту не только для людей в данном месте, но и для всех живых организмов. Поэтому в Древней Руси над Кремлем действительно какое-то время существовало нечто в виде энергетического колпака».

— Ученые, изучающие резервные возможности человека, убеждены, что былое могущество России можно вернуть лишь в том случае, если восстановится единое энергоинформационное поле народа, которое разрушено нарастающим злом, безнравственностью и безверием. Есть ли тут доля истины?

«ОНИ говорят, что да. Людей, страну может объединить сплочение перед лицом опасности. Нарушение единого энергоинформационного поля народа — это симптом гибели нации, оно связано с кармой народа. Но, как ОНИ говорят, подобное может появиться и в связи с зарождением новой расы».

ИЗ ПИСЬМА ЛИНДЫ. «Это произошло накануне моего дня рождения, где-то часов в девять вечера. Я была на кухне и вдруг почувствовала, как кто-то тронул меня за плечо, затем услышала голос: „Пойдем…“. Я оделась и вышла на улицу, словно мною управляли. Однако во дворе наткнулась на стену — по цвету она напоминала мраморную, в ней увидела двухстворчатую дверь с большими бронзовыми кольцами и белыми ручками. Створки двери сами собой бесшумно раскрылись — в глубине оказалась винтовая мраморная лестница, круто уходящая вверх. Я долго по ней поднималась, касаясь руками голых мраморных стен вокруг и отчетливо ощущая холод камня. Вскоре добралась до лестничной площадки, по сторонам которой, справа и слева, находились такие же двухстворчатые двери. Но справа — с золотыми кольцами, рядом застыл страж — высокий мускулистый воин, в руках которого сверкал меч, упирающийся острием в золотую чашу на полу. Он стоял, не шелохнувшись и не мигая, похожий на статую, обернутую белой блестящей материей до колен, на голове убор из такого же материала, на лбу белая повязка. Глаза его — большие, голубые и бездонные — смотрели куда-то вдаль.

У двери слева на страже стоял такой же воин, только черный, как негр, и во всем черном и блестящем; меч его тоже отливал черным блеском, он острием упирался в черную чашу на полу. Двери эти были такие же белые, только ручки — черные.

И тут неизвестно откуда рядом со мной возник старец, весь в белом, с бледным лицом и длинными седыми волосами, лоб его опоясывал золотистый обруч, в руках сиял жезл. Он меня спрашивает: „Куда сначала пойдешь — в рай или в ад?“ Лучше в рай, говорю. Старец сияющим жезлом открывает дверь справа и первым входит туда, я за ним, при этом чувствую себя совершенно спокойной.

Тут я вижу дорожку, посыпанную как бы мраморной крошкой. Она проходила по лугу среди низкой кудрявой травы голубоватого и сочного салатового цвета. Голой земли вокруг вообще не было. Неподалеку росли деревья: яблони, груши, сливы, абрикосы — плоды на них висели крупные. Я не удержалась, съела два яблока, а потом рвала сливы, абрикосы…

Подходим к беседке, увитой виноградной лозой. В ней стоял стол, крышка которого представляла из себя как бы две половинки, каждая с невысокими бортиками. Вокруг стола — сплошные сиденья вроде лавок, но мягкие, и все белого цвета. На столе высились шикарные вазы с фруктами. Смотрю, к беседке начали подходить и другие обитатели рая, святые, одетые тоже во все белое, на головах обручи и у каждого сияющий жезл определенной формы. Освещение в раю было равномерное и шло как бы со всех сторон, но, как я заметила, если старцы оказывались в тени, то от них исходило ослепительное сияние. Они подходили и здоровались друг с другом наложением ладоней рук.

Среди таких величественно-красивых святых я чувствовало себя неважно. И тут один из старцев с улыбкой говорит мне: „Ну что ж, посмотри, какая ты есть на самом деле“. Он подводит меня к стене, на которой широкой полосой что-то сверкало и переливалось так, словно струилась чистейшая вода. В этой струящейся полосе, как на экране, я и увидела сначала отражение старца, стоявшего рядом со мной, а затем вроде собственное, но совершенно на меня не похожее в отличие от старца. Лицо „моего“ отражения было бледно-голубоватого цвета с большими голубыми глазами, волосы золотистые, а на голове блестящая корона; голубоватое прозрачное платье крепилось на плечах двумя застежками, сзади виднелось что-то вроде накидки. Пальцы рук у меня ТАМ показались мне очень длинными, но я быстро сообразила, что каждый палец имел как бы продолжение в виде энергетического лучика…

Затем в беседке состоялся долгий разговор со старцами, среди которых оказались и две женщины. Но о чем шла беседа, я не помню. Вскоре вместе со своим провожатым я отправилась к выходу из рая…

Что касается ада, то там были такие же белые дорожки, аллеи, но трава уже темно-зеленая и синяя, а плоды на деревьях мелкие и вялые; свет кругом сумрачный. Я видела, как обитатели ада пололи траву и сами были почему-то прозрачными. Мы пошли за лесок, где стояли небольшие домишки, в которых проживали, как мне объяснили, родственники. Я сказала старцу, что с детства нам вдалбливают в голову, как люди горят в адовом огне, корчатся в страшных мучениях, а тут, мол, все наоборот. „Вы, люди, очень далеки от истины в этом вопросе, — ответил он. — Существует два вида ада. Первый для людей, не совершивших плохих поступков против своей воли… Кромешный же ад для совершивших деяния против воли Всевышнего, продавших свои душу дьяволу, нечистой силе. Это колдуны, знахари, лекари не от добра, а за деньги; люди с отрицательной энергией…“ Я спросила у старца: нельзя ли мне посмотреть кромешный ад? Однако он ответил, что там я просто не выдержу. Но так как мне очень хотелось хотя бы приблизительно иметь представление о наихудшем загробном мире, я продолжала все упрашивать его. Тогда мне дали метровую трубку с раструбом на конце, очень напоминающую огромный стетоскоп, затем открыли люк в полу, вернее, вытащили из пола что-то вроде пробки. Я опустила в образовавшуюся дыру трубку, а ухом приникла к раструбу. В то же мгновение я невольно содрогнулась от душераздирающих воплей и стонов, весь ужас от которых передать словами просто невозможно. Увидев мое состояние, старец покачал головой и сказал: „Нервы у тебя слабы“.

Мы вышли из ада и пошли по винтовой лестнице вниз.

Вот и все, дальше в памяти провал. Очнулась дома в спальне, лежа на кровати рядом со спящим мужем. Однако самое паршивое началось у меня позже. Я вдруг стала чураться людей, у меня к ним появилось непонятное отчуждение — не привлекала даже встреча с друзьями. Затем неожиданно прорезалось видение людей в их „настоящем“ обличье. Приходит как-то ко мне на прием человек и на моих глазах начинает меняться обликом — то похож на старика, то вместо лица появляется оскал собачьей морды, шипящая голова змеи, потом он вновь как бы становится человеком. Теперь я многих вижу и свиньями, и рогатыми чертями и всякой нечистью. А отключить это видение не могу, и так порой тяжело…»

Я это письмо Линды с описанием ее путешествия в рай и ад считал чистейшей выдумкой, а чтобы перепроверять подобную лжеинформацию — такого у меня и в мыслях не возникало. Прошло довольно много времени, прежде чем я рассказал об этом Амуни, но представил как пример получения на контакте дезинформации. Какого же было мое изумление, когда всегда сдержанный в эмоциях Амуни вдруг замотал головой, даже не дослушав меня до конца, и отрывисто произнес: