— А почему он нам предложил? — задал я почти риторический вопрос.

— Сам подумай! Вся кухня на наших плечах держится. Гуэй еле шевелится. Я математик. Ты лингвист. Им такие люди, работящие и умные, нужны. Это здесь называется headhunting [хэдхантин].

— Охота за головами? — усмехнулся я. — Значит, мы — это дичь, головы?

— Нет, мы это Job Нunting [джаб хантин], тоже охотники, — отвечает более компетентный в местной жизни Чи. Он уже второй год учится в Штатах…

Итак, headhunt [хэдхант] — это не охота за головами индонезийских или африканских туземцев. Хотя именно так это слово и переводится. В английском языке слова охота, охотиться, часто обозначают поиск. House [хауз] (дом) hunting — значит поиск дома, жилья. Wife [уайф] (жена) hunting — поиски жены. Нет, не то, чтобы она была, да пропала. Нет. Просто если кто-то решил жениться, то в данный момент он ищет, на ком бы. Husband [хазбэнд] (муж) hunting это то же самое, что и поиск жены, только, как вы успели заметить, наоборот: леди ищет хасбэнда. Ну а jobhunting — это то, чем мы с пекинским студентом Чи в данный момент озабочены — поиск работы. Headhunting в быту англо-американской жизни давно означает поиск рабочей силы, умелых работников, нужных сотрудников и специалистов, а не охоту за головами.

С нашим понятием найти блатную работу, работу по блату это не стыкуется. Скорей, это наоборот. Это когда ищут не но знакомству, а по умению, опыту и знанию, для чего все их компании и фирмы, а теперь и многие наши предприятия, проводят интервью, на котором тебе задают вопросы, а ты отвечаешь. Тут наша врожденная славянская скромность совершенно плохой помощник. В этом случае надо не то чтобы хвалить себя, но стараться описать с лучшей стороны и вспомнить все свои способности, пригодные к предполагаемой работе. Здесь вы, будущий кандидат, одновременно и товар, и продавец.

Мы с Чи еле дождались уик-энда, и вот, на машине Тома, с его женой и двумя маленькими сыновьями, беспрестанно воюющими между собой, едем из крохотного штата Роуд Айленд в Массачусетс. Дома у Тома мы с Чи накормили будущего работодателя китайской кухней, а потом Том стал нам показывать журналы, ярко и наглядно иллюстрирующие счастливых людей, решивших заняться сетью малого бизнеса и преуспевших в этом. Когда просмотр однообразных фотографий журнала явно затянулся, мы начали как могли намекать, что нас агитировать зарабатывать деньги не то чтобы не надо, но не так, чтобы надо очень долго. Мы эдак скромно дали понять, что давно как бы хотим подзаработать, и лишних уговоров тут не требуется. Тогда Том, решив, что “клиент созрел”, усадил нас на диванчик и со значением установил перед нами грифельную доску, на которой с умным видом написал слово EFFORT [эфорт] (усилие) розовым маркером.

— Усилие, — продублировал написанное Том? — если вы хотите начать сеть малого бизнеса, вам нужно приложить усилие. — Потом Том нарисовал в верхнем углу кружок и объяснил, что это-де мы. То бишь yаше дело. Потом он пририсовал снизу к кружку еще три кружочка.

— А это еще три человека, которых вы вовлекаете в свое дело и которые, работая по вовлечению других людей, — и Том пририсовал снизу еще большее количество кружков, — будут тоже работать на вас. Те, вовлекая следующих, все больше увеличивают вашу сеть бизнеса, -Том изобразил еще несколько кружочков, отходящих от предшествующих. “Боже, если он собирается зарисовать всю доску, то это надолго,” — подумал я, начиная уже клевать носом.

Пирамида, скажете вы. Ну да, пирамида. Нечто подобное я увидел в действии чуть позже, после возвращения на родину и знакомства со всякими мавродиевскими и хапероинвестовскими пирамидами. Но уже в тот момент мы с Чи прекрасно понимали, что это действительно так: чем больше народу на тебя работает, тем больше ты получишь, а каждый новый последний снизу рискует быть и последним вообще. Хотя в ту минуту, когда Том читал перед нами свою лекцию, эта идея нам нравилась. Мы только так и не усекли, что же мы должны делать.

— Но какое дело, как и где мы можем организовать? С кем контактировать? С какими верительными сопроводительными и иже с ними документами нам нужно идти к нашим русско-китайским чиновникам, бюрократам и ретроградам? — стали мы засыпать Тома вполне естественными вопросами. Каково же было наше удивление, когда Том не смог ответить ни на один из них. Он даже не знал, куда адресовать нас за получением дальнейшей информации, то есть, кто нам хоть что-то может сказать по поводу того, что открывать, как, где и под каким соусом, какого рода продукцию мы должны будем распространять, будем ли мы вообще что-нибудь распространять… Короче, какого черта вообще от нас требуют. Увы. Видимо, в компетенцию Тома это уже не входило. Его дело было только чисто агитация…

— М-да, — говорил я Чи, вновь стоя за кухонным разделочным столом, тоскливо рубая перец ножом, ну и работенка у Тома. Мне бы такую…

Я хотел было сказать “по блату”, но осекся. А как будет по блату? По-английски это Networking [нетуоркин]. Но их networking это не так уж и плохо, то есть не так аморально, как считается у нас. Мы просто привыкли, что работа по блату — это когда кто-то, не умея делать чего-то хорошо, тем не менее влез, сволочь, на незаслуженное место, вместо того чтобы уступить это самое место достойному специалисту. У них же Network [нетуорк] это даже неплохо. Многие предпочитают и поощряют, чтобы работники приводили не просто хороших спецов, но знакомых.

Итак, на прошлом нашем уроке вы узнали, как я с китайским другом Чи Вэем хлебнул первого неудачного опыта устройства на работу в Америке по блату.

— Все, что нам теперь остается — это Jobbing [джабин]. — грустно заметил Чи, — с беловоротничковой работой, похоже, придется подождать…

— Jobbing? What do you mean? [уот ду ю мин | — “Джабин"? Что ты хочешь этим сказать? — не совсем понял я своего приятеля. Я сразу, было, подумал, что мой китайский друг из коммунистической страны имеет и виду “работать, работать и еще раз работать”, как завещали Мао или Ленин. Но нет. Чи имел в виду нечто совершенно другое.

Оказывается, в английском языке масса “инговых” форм, которые обожают англичане и американцы, и употребляют их в те моменты, когда мы тратим на это целые предложения. Так их Shopping [шапин] -это, как вы уже все, должно быть, знаете, noxoд по магазинам, покупки. Jogging [джагин] — бег трусцой по утрам. Boating [боутин] — катание на лодках, a Jobhunting [джабхантин], о чем уже говорилось — поиск работы. Ну а само Jobbing, от слова job [джаб] (работа) — это мелкая подработка в разных местах. Эту неделю, к примеру, вы моете посуду, следующую посвящаете погрузке мебели и доставке документов по адресам. Вот это и имел в виду Чи.

А есть еще и Ghosting [гостин], что происходит, соответственно, от слова Ghost [гост] — привидение, “призрак”. Гостинг— это когда вы делаете работу за кого-то, а сами остаетесь в тени, призраком. Так, в частности, произошло с известной некогда американской группой “Нилли-Ванилли”. Смазливые темнокожие парни плясали и прыгали но сцене. Под “фанеру”, естественно. Дело это привычное. Но какой шок произвела новость, что эта самая “фанера” не принадлежит даже самим “Нилли-Ванилли”! Оборотистые продюсеры группы решили из двух несовершенств сделать одно совершенство: кто не умел петь, но умел танцевать — плясал па сцене, а кто не умел плясать, но обладал голосом — пел, но уже за сценой. Вот эти тайные, невидимые зрителям музыканты и есть Ghosting.

Такие вещи часто происходят в творческой среде. Кто-то хочет прославиться как музыкант, поэт или писатель, и использует для этого молодой талант, которого устраивает уже то, что он получает неплохой навар, а слава достается этому самому “альфонсу”. Обидно, правда? Видимо, поэтому “гостинг” с “Нилли-Ванилли” также выплыл наружу. Возможно, истинных певцов заело, что другие поют их голосами и они эдак аккуратно “стуканули” куда надо. И американское общество было не на шутку возмущено. “Нилли-Ванилли” враз пришел конец. Пластинки, кассеты и компакт-диски группы давили катками. Ну, точно как в 1964 году некоторые американцы жгли на кострах пластинки “Битлз” за фразу Джона Леннона, что они популярнее, чем Христос. В родной Англии черный юмор битлз несомненно бы оценили, но в религиозной Америке такие шутки не проходят. И вот Джон уже вынужден оправдываться и в телевизионном интервью объяснять, что он, мол, не то имел в виду, что его-де не совсем правильно поняли. Ну, точно как это недавно было в России: президент скажет что-нибудь, а пресс-секретарь потом объясняет, что именно хотел сказать президент и как его надо было правильно понимать.