— Ну, например, забудет, как летать…

— Ух, Ада, если ты сейчас же не прекратишь, я начну тебя щекотать.

Они на некоторое время замолчали. Далеко внизу проплывали верхушки деревьев, встречный ветер дул в лицо, трепал шерсть.

Вот под ними показалось озеро. Тишайшая гладь воды словно зеркало поблескивала в свете луны. Пролетая над озером, они даже увидели в нем свое отражение, вернее, не свое, а огромной косматой колдо-птицы.

— Интересно, что там, на дне? — Ада вгляделась в черную глубину, и ей показалось, что она видит под водой замок со множеством башен, балконов, стрельчатых окон и террас.

— Ты видел замок? — прошептала Ада.

— Нет, — отозвался Вилли. — Я вниз не смотрю. Говорят, в этом озере живет Водяной, и его замок — самый прекрасный в мире.

— Карр! Карр! — закричала вдруг птица. Друзья даже подпрыгнули от неожиданности.

— Два часа ночи, — прошептала Ада, едва придя в себя. — Уже целый час летим.

По другую сторону озера лес выглядел совсем иначе. Не мрачным и пугающим, а скорее праздничным и нарядным. Огней было значительно больше, словно внизу раскинулся большой спящий город. И вдруг огоньки на глазах у Ады начали беспорядочно двигаться, создавать непонятные фигуры… Когда вновь все замерло, взгляду Ады предстала удивительная, волшебная картина: темный лес внизу, точно черный кусок материи, были пронизан четкими золотыми нитями.

— Вилли, ты только посмотри на это! — закричала Ада.

Вилли не выдержал и посмотрел вниз.

— Ух, — выдохнул он. — Как будто бы самый сильный на свете маг набросил на этот лес золотую паутину.

— Какая красота… — у Ады даже дух захватило. — Что это за огоньки? Может, электрические фонарики?

— Ух, а может это эльфы?

— Вилли, какой же ты смешной! — захихикала Ада. — Эльфов в жизни не бывает. Эльфы — это сказочные существа. Только дети в них верят.

— Ух, я знаю. Но когда летишь ночью на колдо-птице над лесом, всякая чушь в голову лезет.

Тут Каркало как-то странно накренилось и пошло на посадку. Друзья увидели небольшой темный бревенчатый дом, из-под запертых ставень струился желтый свет.

Птица коснулась земли сильными лапами и резко затормозила. От толчка Аду и Вилли подбросило вверх, натолкнувшись на крыло птицы, они кубарем покатились по траве.

В это же мгновение в избушке со скрипом распахнулась дверь, и на крыльце в длинной белой ночной рубашке показался старичок Добрыдень. Он протирал глаза и подслеповато всматривался в темноту.

— Ада, Вилли, это вы? Прилетели, деточки?

Друзья поднялись на ноги, потирая ушибленные бока.

Добрыдень запричитал:

— Каркуша, ты опять за свое? Ну что за вредная птичка! Сколько раз мы с тобой про мягкую посадку разговор вели! А если бы ребята насмерть поубивались! Ай-яй-яй!

Колдоптица нехотя повернула голову к Добрыдню, окинула его ничего не выражающим взглядом, взмахнула крыльями и улетела.

— "Вредная птичка", — передразнила Ада. — Да из нее бульон сварить надо!

Вилли и Ада, прихрамывая, поднялись на крыльцо и вошли в дом.

— Проходите, деточки, — Добрыдень пропустил гостей вперед. Оказавшись в полумраке сеней, Ада и Вилли одновременно вскрикнули: на стене прямо напротив входной двери висела картина с изображением отвратительного страшилища.

Портрет был огромным: от пола и до самого потолка. Маленькие карие глазки горбуна буровили каждого входящего пронзительным, изучающим взглядом, полным ненависти.

— Не волнуйтесь, — спохватился Добрыдень. — Это не бякобук, а обычный портрет. Он нарисован масляными красками. Обратите внимание, он даже не шевелится. Просто нарисовано так хорошо, что чудовище кажется живым. Как будто бы двигается и смотрит на вас. Чтобы успокоить друзей, Добрыдень взял из угла веник и стукнул горбуна по крючковатому носу. Чудовище не шелохнулось, только Аде показалось, что взгляд его стал еще злее.

— Ух, кто это? — шепотом спросил Вилли.

— Это Леший, — просто сказал Добрыдень. — То есть он был таким, пока не попал в Тридесятое цар… Пусть лучше он сам вам обо всем расскажет, — спохватился старичок. Он провел гостей в кухню и усадил за дощатый стол, накрытый светлой клеенкой в цветочек. На столе стояла большая тарелка с пирожками. Рука Ады сама по себе потянулась за пирожком, но тут в коридоре послышались шаги, и в кухню уверенной поступью вошел Леший. Красавец мужчина в расцвете сил, совсем не похожий на свой портрет. Как и вчера в бякобуке, он был в синих джинсах и футболке.

Леший широко улыбнулся.

— Всегда рад гостям, а вам — особенно. Угощайтесь.

Ада тут же схватила в каждую руку по пирожку.

— А где Мишель? — спросила бяка с набитым ртом. — Или он с вами не живет? Или вы вообще не знакомы с Мишелем? — Она усмехнулась.

В глубине души бяка все-таки надеялась, что Мишель — самозванец, а никакой не помощник Лешего, но, как ни странно, Леший ответил:

— Он сейчас на задании. Я могу вызвать его в любой момент, дунув в этот свисток — он всегда при мне. — И Леший взял в руки белый свисток, который висел у него на шее на шнурке. — Я очень за него волнуюсь. Он ведь мне как сын, хоть и мышь.

— Да что за него волноваться, он ведь хвастун и грубиян! — воскликнула Ада.

Добрыдень укоризненно покачал головой, а Вилли от стыда за Аду покраснел, как рак.

Леший молча вертел в руках свисток.

— Мишель еще ученик, к тому же он очень неуверен в себе, в своей колдовской силе, — проговорил наконец Леший. — Будьте с ним добрее, терпимее. Попробуйте полюбить его. Мышонок путает заклинания, иногда грубит, поучает, задирается, но все это из-за смущения и робости. А в целом…

— В целом он просто зануда — вам Мишель! — подытожила Ада.

Леший вздохнул.

— Ладно, не будем спорить, времени у нас почти не осталось.

— Ух, а можно спросить, — подал голос Вилли. — А что вообще происходит? И почему мы здесь?

— Какой хороший вопрос…

Леший долго собирался с мыслями, прежде чем ответить. В конце концов он тяжело вздохнул, сложил на столе огромные руки, как ученик на парте и начал рассказ:

— Я - волшебник. Я иногда предвижу будущее, что-то чувствую… это трудно объяснить. В общем, надвигается страшная беда… Пещерный дух нашептал Верховной про Тридесятое царство, он сказал, что у меня хранится ключ от него… Дух молчал тысячу лет, и проболтался только пару дней назад. Но когда-то это должно было случиться, ведь все тайны рано или поздно раскрываются. Жаль, что это произошло именно сейчас, но ведь беда всегда приходит не вовремя…

— А что там, в этом царстве? — спросила Ада. дожевывая пирожок с капустой.

— Каждый находит в Царстве то, что ему по душе, — задумчиво произнес Леший. — Кто-то — малиновый сироп, а кто-то — безграничную власть. Тихо! — Леший вдруг насторожился. Он напряженно вглядывался в темноту, ловя мягкими маленькими ушами каждый звук в сенях, за окнами и в сотне километров от избушки. Шуршали крылья летучих мышей, сова терзала белку, на холмах шептали заклинания злыдни, в людском городе катился по рельсам запоздалый трамвай… А на стене прямо над их столом рыжий домашний муравей Сюстик шевелил усами.

— Сюстик!

— Что с Сюстиком? — испугался Добрыдень.

— А что, если он расскажет про Царство своей знакомой бабочке, а та уж растрезвонит по всему свету! — зашептал Леший.

— Не надо так плохо думать о Сюстике, он ведь живет с нами в одном доме! — обиделся старичок. — Да и нет у него никаких знакомых бабочек.

А тем времем рыжий муравей на стене загадочно улыбался. "Знакомые бабочки у меня, конечно, есть, — думал он. — Но рассказывать я им ничего не буду, ведь я очень люблю дядю Лешего — от него остается так много хлебных крошек…"

— Ой, Адочка, чуть не забыл, — запричитал Добрыдень, — я же малиновый сироп для тебя припас.

Старичок наполнил до краев две берестяные кружки и поставил перед Адой и Вилли. К ухарю он еще пододвинул блюдечко с большим сморщенным жуком.