Названия раг происходят из разных источников. Иногда они называются по имени главенствующих звуков («Гандхари», «Ришабха»), часто — от названия племени, с которым связывается их возникновение («Савери», «Пулинда», «Малави»), по географическим или сезонным ассоциациям («Камбходжи», «Вангала», «Васанта», «Мегха»); бывают у раг имена птиц или цветов («Маюри», то есть «Павлин», «Камала», то есть «Лотос»), а иногда названия обозначают авторство раги («Миян-ки маллар» — то есть рага, созданная Миян Тансеном). Заметим, что большинство раг, упоминаемых в настоящей книге, — позднего происхождения и потому не входят в традиционные их списки.
Известно, что санскритское слово «рага» — мужского рода (в русском его употреблении, согласно укоренившейся традиции, это никак не отражается). Однако, по мере развития концепции раги, в североиндийской традиции рождается представление о заключенном в раге женском начале, которое связывается с музыкой, выражающей более тонкие, нежные эмоциональные состояния, и которое в конце концов обособляется в «женских» рагах, получивших название рагини. Впервые о «женских» мелодиях говорит Нарада в трактате «Сангитамакаранда», хотя слово «рагини» он не употребляет. Оно появляется в трактате «Сангитаратнамала» Мамматы (XI в.). В дальнейшем рагини начинают представляться как жены раг, у них появляются сыновья — раги и невестки — рагини. Число раг и рагини постепенно растет, и в XVIII в. Ахобала Пандит в трактате «Саигитапариджата» перечисляет 122.
Параллельно разделению раг на мужские и женские развивается специфическая индийская традиция их живописного изображения. Этому, несомненно, способствует высоко развитая и древняя индийская традиция театрального искусства. В известном трактате Бхараты «Натьяшастра», посвященном театру (II–III в. н. э.), уже содержится классификация состояний влюбленных, так сказать, эстетика любовной пары, которая ярко проявляется и в поэзии на санскрите. К VIII в. относятся первые из известных нам живописных изображений любовной пары — «героя» и «героини». Так что вполне естественно, что и представления о рагах и рагини, которые складываются под воздействием театра и поэзии, находят свое место в живописи. Возникает живописный жанр «рага-мала» («гирлянда раг»), представляющий в серии миниатюр раги со своими рагини. Этот жанр получает развитие в школах живописи Декана (наиболее ранняя «рага-мала» — XVI в.), Раджастхана, Пенджаба. В XVI в. изобразительная система стабилизируется, принимает вид канонической модели: 36 миниатюр представляют шесть основных (сезонных) раг с шестью рагини у каждой. Позже система обогащается введением стихотворных подписей пояснительного содержания. Новая живописно-поэтическая форма оказалась очень привлекательной. К XVIII в. она завоевала большую популярность при дворах правителей, где расценивалась как одно из самых изящных искусств. Каноническая модель из 36 раг и рагини со временем, конечно, преодолевается, число их растет, и некоторые наборы миниатюр, например Панджабской школы, насчитывают до 110 изображений.
Большое влияние на становление жанра «рага-мала» оказал культ Кришны. Любовь Кришны и Радхи, развлечения его с пастушками, воспетые великими индийскими поэтами (Джаядевой, Видьяпати, Сурдасом), охотно вводятся в живопись (особенно Раджастханской школы), где они накладываются на уже существовавшую традицию раг и рагини.
В настоящую книгу мы включили 16 миниатюр разных школ с изображениями раг и рагини.
10 Такое противопоставление представляется нам несколько искусственным. Оба термина используются для обозначения музыки. «Сангита» (букв. «спетое вместе») подчеркивает способ исполнения: пение хором, под аккомпанемент инструментов или вместе с танцами; «рагавидья» (букв «знание, постижение раги») означает углубленное проникновение в суть музыки. Таким образом, эти термины отражают разные углы зрения на музыку и друг другу не противоречат. Предпочтение, отдаваемое автором термину «рагавидья», в свете его рассуждений кажется естественным, однако наиболее распространенным названием индийской музыки является все же «сангита» (см. например, названия индийских музыкальных трактатов).
12 Шастры — древнеиндийские ученые трактаты, посвященные различным областям знаний.
13 Данная здесь классификация типов слушателей основывается на характерном индийском философском представлении о трех качествах (гунах) природы. Эти качества в различных сочетаниях и соотношениях проявляются в живой и неживой природе, в человеке. Они таковы: «саттва» — «ясность», «уравновешенность»; «раджас» — «энергия», «движение», «созидание»; «тамас» — «пассивность», «заторможенность», «инерция». В соответствии с этим «саттвика пуруша» можно перевести как «уравновешенный, гармоничный человек» («пуруша» — «человек», «мужчина»), «раджас пуруша» — как «активный, импульсивный человек», а «тамаса пуруша» — «пассивный, инертный человек».
14 Тала — способ временной организации музыкальной материи в индийской музыке; временной цикл с определенной структурой.
15 Бхава («бытие, состояние») — в индийской эстетике определенное состояние ума или чувств. Основные устойчивые состояния называются «стхайи бхава»; к ним относятся любовь, гнев, печаль, смех и т. д. (см. раса — примеч. 4).
16 Шенаи и (далее) саранги — индийские музыкальные инструменты.
Шенаи, или шахнай (персидск. — «царский най») — духовой инструмент типа гобоя, широко распространенный в разных районах Индии (на юге известен под названием «нагасварам»). Широко используется во время различных храмовых и народных праздников, в домашних обрядах (например, на свадьбах), но известен и как концертный инструмент.
В наши иллюстрации включена фотография выдающегося индийского исполнителя на шенаи — Бисмилла Хана.
Саранги — струнный смычковый инструмент, особенно широко распространенный в Северной Индии — как в оркестрах, так и в качестве одного из основных классических аккомпанирующих инструментов. Звучание саранги приближается к тембру человеческого голоса.
Инструмент изготавливается из одного куска дерева и покрывается тонкой кожей. Гриф очень широкий, лишенный делений. Имеются 3 основных струны и около 40 резонирующих.
17 Холи — североиндийский праздник весны карнавального типа. Сопровождается песнями, танцами, потешными драками, состязаниями. Наиболее известная и характерная черта — участники поливают друг друга водой и красками, обсыпают цветным порошком.
Дивали — осенний праздник индийцев, «праздник огней». Символизирует преодоление светом темных демонических сил и сопровождается иллюминацией, фейерверками, пусканием ракет, зажиганием светильников, бенгальских огней и т. п.
18 Тала, подобно рагам, имеют свои названия — «Адитала», «Тинтал», «Дадра», «Рупака» и т. д.
19 Тампура — струнный щипковый инструмент, широко применяющийся в индийской классической музыке наряду с виной, ситаром и сародом (см. иллюстрации). Используется в качестве бурдонирующего (то есть сопровождающего вокальное или инструментальное исполнение постоянным ровным звучанием). Инструмент имеет один резонатор (из тыквы или дерева) и длинную шейку; во время игры держится вертикально (см. фотографии 6 и 7 во втором альбоме иллюстраций настоящей книги). Звукоизвлечение достигается не столько щипком, сколько мягким касанием струн. Иногда в струны вставляют кусочек шелка для придания звуку характера мягкого жужжания.
Тот пиетет, с которым индийские музыканты (в том числе автор этой книги) относятся к тампуре, инструменту, не имеющему самостоятельной исполнительской роли, поначалу кажется непонятным. Однако если мы вчитаемся в слова, которыми автор описывает звучание тампуры («бесконечное и безначальное», «вечно текучее» и т. д.), то, без сомнения, должны будем вспомнить о древнеиндийской концепции звука (см. выше, примеч. 1, 3 и 6). Вполне вероятно, что в представлении глубоко чувствующего музыку индийца, в представлении музыканта, проведшего немало времени в работе над сварой, именно звук тампуры может ощущаться как чувственный эквивалент того «не имеющего ни начала ни конца звука-Брахмана», который воплощает в себе, по-индийским воззрениям, всю полноту бытия. Так что соотношение солирующего голоса (или инструмента) и звучания тампуры имеет, по-видимому, не только чисто музыкальное измерение, но и еще одно — так сказать, мифологическое, которое позволяет рассматривать всякое музыкальное исполнение как своего рода космогонический акт: постоянный тон тампуры словно рождает из себя многочисленные звуки композиции, которые живут, развиваются, дробятся, но постоянно стремятся вернуться в породившее их лоно музыкальной бесконечности и в конце концов сливаются с ним. На наш взгляд, всем этим и объясняется то огромное внимание, которое уделяется тампуре (единственной из большого числа индийских музыкальных инструментов) на страницах настоящей книги.
