Приглашение к размышлению

Нарком иностранных дел Вячеслав Молотов принял в Кремле посла Великобритании Стаффорда Криппса, появившегося в Москве в июне 1940 г.

Блестящий юрист и широко образованный человек, лорд Криппс был участником Международного следственного комитета, сопровождавшего проходивший в Берлине процесс о поджоге рейхстага. Тогда, в 1933 г., Криппс жестоко высмеивал «юридическую комедию, устроенную германским Верховным судом». А в дальнейшем он не раз выступал в поддержку идеи коллективной безопасности и был известен в мире своими симпатиями к Красной Москве. Назначение Криппса послом в СССР было связано с рядом трагических событий, произошедших в эти дни в Европе.

В эти дни Великобритания переживала одну из самых позорных страниц в своей истории. Под непрерывной бомбежкой гитлеровской авиации в спешном порядке из Дюнкерка эвакуировались английские войска. 4 июня 1940 г. германская армия достигла берегов Ла-Манша. Вечером Черчилль выступил в парламенте с еще одной исторической речью:

«Эвакуациями войны не выигрывают. Несмотря на то, что значительные пространства Европы и многие старые и славные государства подпали, или могут подпасть, под власть гестапо и всего отвратительного аппарата нацистского господства, мы не сдадимся и не покоримся. Мы пойдем до конца, мы будем сражаться во Франции, мы будем сражаться на морях и на океанах, мы будем сражаться с возрастающей уверенностью в воздухе; мы будем оборонять наш остров, чего бы это ни стоило, мы будем сражаться на побережье, мы будем сражаться на полях и на улицах, мы будем сражаться на холмах, мы не сдадимся никогда».

В эти дни Черчилль всерьез опасался вторжения. Недаром он говорил о боях «на побережье, на полях и на улицах, на холмах». Нацеливая свою страну на битву с жестоким врагом, Черчилль, в то же время, прилагал все усилия для создания будущей антигитлеровской коалиции. И именно в это время он принял решение послать Стаффорда Криппса в Москву, к Сталину. Это было не простое решение.

Весной 1940 г. Сталин все еще считался «другом» Гитлера.

Русские публично и громогласно восхваляли все захватнические акции Германии, называя их «оборонительными мероприятиями против поджигателей войны Англии и Франции». Но Черчилль был абсолютно уверен в том, что рано или поздно столкновение между Гитлером и Сталиным должно произойти. Британский премьер «полагался на ход событий» и, в преддверии этих событий, пытался наладить более тесные отношения с Россией. Эту сложную миссию он доверил Криппсу.

Первая задача нового посла заключалась в передаче Сталину личного послания Черчилля. Однако выполнить эту, простую, на первый взгляд, задачу, оказалось не так то просто — Сталин, как правило, с иностранными дипломатами лично не встречался. И тогда, чтобы проникнуть к Сталину, Криппс, проявив незаурядную изобретательность, воспользовался ритуалом вручения верительных грамот. Правда, способ, которым он это сделал, гораздо больше подходил для профессионального шпиона, чем для английского лорда — посла Его Величества короля Великобритании Георга VI.

26 июня 1940 г. высокий и элегантный британский посол прибыл в Кремль для вручения верительных грамот наркому Молотову. Вручив верительные грамоты, Криппс неожиданно заявил, что он, в принципе, прибыл в Кремль еще «по одному весьма конфиденциальному вопросу, который изложен в записке, написанной на русском языке от руки…» и положил на стол перед Молотовым листок.

Выждав, пока Молотов прочтет записку и спрячет листок в ящик стола, дипломат заметил, что «далее он не считает возможным задерживать господина Молотова», и величественно удалился.

ИЗ ЗАПИСКИ БРИТАНСКОГО ПОСЛА

«Я получил инструкции от своего правительства добиваться немедленного приема у Вас с тем, чтобы поставить Вас в известность, что я получил весьма важное послание от министра-президента Великобритании на имя г-на Сталина, и мне поручено далее запросить у Вас, г-н председатель, может ли мне быть дана возможность передать в самое ближайшее время послание министра-президента г-ну Сталину лично, ввиду того, что яне вправе передать его каким-либо другим способом… Я вполне признаю, что выраженная мною просьба является крайне незаурядной, но обстоятельства нашего времени таковы, что министр-президент Великобритании счел необходимым в интересах своей собственной страны и, как он полагает, также в интересах СССР, избрать этот крайне исключительный путь, направленный к тому, чтобы г-н Сталин и Вы имели бы перед глазами полное и откровенное изложение политики Великобритании.

Если я получу в какое-то время сообщение от Вас, что я могу принести с собой документы, о которых шла речь, в известное место и в известный час, то я заключу из этого, что Вы начадили передачу мной послания министра-президента г-ну Сталину в указанные час и место.Я привезу с собой оригинальное послание на английском языке, равно как сделанный без ручательства перевод его на русский язык, каковой, я надеюсь, будет вполне точным…»

Сталин недаром любил всякого рода тайны и конспирации — просьба нового британского посла понравилась ему и была удовлетворена.

1 июля 1940 г., в 18 часов 30 минут, Криппс встретился в Кремле со Сталиным и получил возможность передать ему личное послание бывшего непримиримого врага большевистской России Уинстона Черчилля.

ИЗ ЛИЧНОГО ПОСЛАНИЯ ЧЕРЧИЛЛЯ

Премьер-министру Сталину

25 июня 1940 г.

В настоящее время, когда лицо Европы меняется с каждым часом, я хочу воспользоваться случаем — принятием Вами нового посла Его Величества, чтобы просить последнего передать Вам от меня это послание… В прошлом — по сути дела в недавнем прошлом — нашим отношениям, нужно признаться, мешали взаимные подозрения; а в августе прошлого года советское Правительство решило, что интересы Советского Союза требуют разрыва переговоров с нами и установления близких отношений с Германией. Таким образом, Германия стала Вашим другом почти в тот самый момент, когда она стала нашим врагом…

В настоящий момент проблема, которая стоит перед всей Европой, включая обе наши страны, заключается в следующем: как будут государства и народы Европы реагировать на перспективу установления германской гегемонии над континентом…

По существу, политика Великобритании сосредоточена на двух задачах: во-первых, спастись самой от германского господства, которое желает навязать нацистское правительство, и, во-вторых, освободить всю остальную Европу от господства, которое сейчас устанавливает над ней Германия. Только сам Советский Союз может судить о том, угрожает ли его интересам нынешняя претензия Германии на гегемонию в Европе, и если да, то каким образом эти интересы смогут быть наилучшим образом ограждены…

Черчилль составил это послание через три дня после того, как 22 июня 1940 г. на станции Ретонд в Компьенском лесу было подписано соглашение о капитуляции Франции. Это событие стало еще более символичным и еще более унизительным для Франции и Великобритании потому, что Гитлер потребовал произвести подписание соглашения в салон-вагоне маршала Фоша, в том самом, где в 1918 г. было подписано не менее унизительное соглашении о капитуляции Германии.

Теперь Германия стала фактической хозяйкой всей Европы.

В июне 1940 г., задолго до того, как была подписана гитлеровская «Директива № 21», Черчилль приглашает Сталина поразмыслить о претензиях Германии на гегемонию в Европе и об угрозе, которую могут представлять эти претензии для России.