— Состязание идет между вами и мной, мисс Ренар. Когда закончится игра, мы сосчитаем деньги и посмотрим, у кого больше.

— Все и так знают, у кого из нас их больше.

— Я дам вам пятьсот долларов и сам положу столько же. Честно так честно.

— Это что-то новое для тебя, Фрэнк! Фрэнк протянул Салли бокал вина.

— Как вы понимаете, мы с Салли не всегда были в дружеских отношениях.

— И твой шрам подтверждает это, не так ли? Сандрин следила за Фрэнком, ища признаки гнева, но тот только улыбнулся Салли.

— Что ж, я тогда получил то, что заслужил. Это научило меня не торопиться, когда имеешь дело с женщинами. — Он протянул Сандрин стакан воды и посмотрел в окно. — Не хотите ли присесть. Кажется, остальные тоже уже приехали.

Сандрин подошла к столу и подождала, пока Фрэнк подвинет ей стул. Потом села, положив сумочку на колени, и развязала шаль.

— На время игры почему бы нам не забыть о формальностях? Зовите меня просто Фрэнк, а я вас — Сандрин.

Она увидела, как в комнату вошли трое Мужчин. Фрэнк предложил им выпить и подвел к столу.

— Джентльмены, знакомьтесь — это Сандрин. Сандрин, это Лен, Ричард и Чарльз. Может, начнем?

Сандрин отпила глоток воды, но в горле у нее по-прежнему было сухо. Она волновалась больше, чем ожидала. Эти мужчины, по-видимому, умели играть, и причем играть по-крупному. Сандрин решила, что не будет рисковать. Она подняла голову и увидела Салли, которая сидела в стороне и улыбалась ей. Сандрин почувствовала себя более уверенно: она здесь не одна.

Фрэнк откашлялся.

— Мы положим по пятьсот долларов каждый, джентльмены. У кого кончатся деньги, тот выбывает из игры. Все очень просто. Вы можете повышать ставки дважды и открывать, когда хотите. Сдавать будем по очереди, чтобы все было по-честному. Если кто-нибудь сжульничает, он оставляет деньги на кону и уходит. — Фрэнк оглядел всех. — Есть какие-нибудь вопросы? Если нет, то приступим.

Сандрин глубоко вздохнула и положила руки на стол. Она не знала, есть ли дух Черноногих, который помогает игрокам, но надеялась, что если он существует, то сегодня поможет ей.

Уэйд пытался читать, потом прогулялся, посидел на крыльце, глядя на заход солнца. Вернувшись в дом, стал смотреть на огонь. Он ненавидел одиночество. Найдя колоду карт, он начал раскладывать пасьянс, чему-то иронически улыбаясь. Играть в карты его научил Джим, когда Уэйд был совсем мальчишкой, но всегда предостерегал от азартных игр. Сейчас сам Джим мог потерять ранчо из-за карт.

У Уэйда были деньги в банке, чтобы одолжить Джиму и выплатить долг. Он откладывал их все годы, пока работал проводником. На них он собирался купить землю и построить собственное ранчо. Но с этим можно подождать. Сейчас надо помочь Джиму.

Уэйд уже раз десять разложил пасьянс, когда услышал звук приближающейся повозки. Он придал себе безразличный вид, заслышав шаги на крыльце. Ему не хотелось, чтобы Сандрин подумала, что он очень рад ее увидеть. Дверь открылась, и он даже не повернулся.

— Привет, Уэйд. — Роуз прошла мимо него к плите и поставила чайник.

Уэйд оглянулся, ища глазами Сандрин.

— А где? Сандрин?

— Она сегодня не вернется. Осталась у Милли.

— Но почему? Они ведь даже не были знакомы.

— Они сразу понравились друг другу, по-видимому потому, что обе бывали в Париже. И когда начали говорить, их было не остановить. — Роуз взяла чашку и насыпала в нее немного чаю. Она стояла у плиты, нервно переминаясь с ноги на ногу. Когда вода вскипела, она налила ее в чашку и стала ждать, пока чай настоится. Затем вынула чаинки и, добавив в чай немного виски, села за стол напротив Уэйда.

— Я никогда не видел человека, который бы пил виски с чаем, — сказал Уэйд.

— А вот я пью так, — отрезала Роуз. Уэйд смотрел на карты, но не видел их.

— Положи черную десятку на красного валета, — сказала Роуз.

Уэйд опять посмотрел на карты. Да, она права. Он сгреб рукой карты в кучу.

— Пожалуй, я составлю тебе компанию, — сказал он, вставая и наливая себе рюмку виски. Уэйд видел, что Роуз встревожена, и решил, что ей известно о карточных долгах Джима.

— Сандрин хочет уехать, ты знаешь? — Роуз посмотрела на него.

— Это всего лишь слова.

— Она действительно собирается уехать, Уэйд. Господи, ты так же глуп, как и упрям.

— Что я такого сделал, что ты так злишься на меня, Роуз?

— Ты ведь любишь Сандрин, но позволяешь ей уехать. Как ты можешь?

— Я не говорил, что позволю ей уехать.

— О да, ты ведь женат на ней. Из жалости, не так ли?

— Это Сандрин так говорит? — спросил Уэйд сердито, отхлебывая виски. — Вижу, что вы говорили обо мне.

— А если и так? Ей ведь нужно с кем-нибудь поделиться.

— Я не хочу тебя обидеть, Роуз, но это мое дело, как мне вести себя с Сандрин.

— Возможно, — сказала Роуз, продолжая пить чай. — Мне тоже не следовало опять выходить замуж. Достаточно было урока, полученного в первый раз. Мужчины — невозможные создания, совсем как дети. — Она посмотрела на Уэйда. — Вы все — как избалованные дети.

Уэйд заметил печаль в глазах Роуз и взял ее за руку.

— Ты знаешь, что Джим играет в карты? Роуз опустила голову.

— Как он мог, Уэйд? Ну как он мог так поступить с нами?

— Не знаю, Роуз. Знаю только, что он любит тебя и Дэнни. Вы оба для него самое дорогое на свете.

— Это не так. Если бы мы что-то значили для него, он прекратил бы играть в карты и не рисковал бы потерять ранчо.

— Джим играл и проигрался. Но тем не менее он хороший человек.

Роуз со стуком поставила чашку на стол.

— Ты так говоришь, будто хочешь, чтобы я забыла о том, что случилось. Он проигрывает все деньги, которые у нас есть. Уэйд. Теперь мы потеряем ранчо.

— Нет, этого не случится.

— Случится. Понимаешь, если мы не заплатим три тысячи долларов до конца недели, Фрэнк Лаутер выгонит нас отсюда. — Дрожащими руками она опять взяла чашку.

— У меня есть деньги, Роуз. Я заплачу Фрэнку Лаутеру.

— Ты хочешь отдать все деньги, которые скопил, только для того, чтобы помочь Джиму?

— И тебе, и Джиму.

— Но почему? Почему все так хотят ему помочь?

— Потому что его уважают, хотя у него есть недостатки. Ведь он никогда и не скрывал их. Но он спас мне жизнь, он спас жизнь и тебе. Самое малое, что я могу сделать, это заплатить его долг.

Роуз закрыла лицо руками и зарыдала. Уэйд смотрел в сторону, не зная, что делать. Он никогда не видел ее такой расстроенной.

— Иди отдохни немного, Роуз. Я, пожалуй, поеду к Милли. Мне нужно поговорить с Сандрин.

Роуз взглянула на него, вытирая слезы.

— Ее там нет, Уэйд.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я не должна была разрешать ей делать это. Надо было все рассказать Джиму, и мы бы справились с этим сами.

— С чем справились?

Роуз вздохнула и продолжала с дрожью в голосе:

— Позавчера по дороге в город мы с Сандрин встретили Фрэнка Лаутера. Он угрожал мне, даже намекнул, что забудет о долге, если я проведу с ним ночь. Я так испугалась, что просто сидела и молчала. Сандрин рассердилась и, схватив пистолет, навела его на Лаутера. При этом сказала, чтобы он оставил меня в покое, и предложила сыграть с ним в покер на деньги, которые ему должен Джим. Даже попросила его дать ей на игру пятьсот долларов, можешь себе представить?

Уэйд навалился грудью на стол.

— Я не слишком хорошо понимаю, о чем ты говоришь. Объясни-ка еще раз. — Уэйд едва сдерживал себя, хотя внутри у него все кипело.

— Сандрин играет в покер с Фрэнком Лаутером. Если Сандрин выиграет, он простит Джиму долг.

— А если Сандрин проиграет? — Пальцы Уэйда впились в стол.

Роуз качала головой, и слезы катились по ее лицу.

— Если Фрэнк выиграет… Не знаю, как тебе сказать, Уэйд… Если Фрэнк выиграет, он получит Сандрин.

— Нет, — произнес Уэйд почти шепотом. На его лице отразилось недоверие. — Почему, черт возьми, она на это решилась?