– Может быть, один из подчинённых, возводивших по приказу эту стену? – осмелился предположить Клюев.

Задумавшись, не более чем на пару микролет, старина Синх резко (насколько позволял термокостюм) повернулся и пошёл по направлению к боковой прозрачной стене.

– Следуйте за мной! – окликнул он на ходу. – К счастью, я знаю другой (потайной) вход в эту засекреченную зону.

Достав из сумки, которую всё время несла «цапля», небольшой продолговатый прибор, Синх поднёс его к определённому участку стены. Прибор запищал и замигал. Стена подалась назад. Образовался узкий проход.

– Зина, ты первая, – сказал химик. – Будешь освещать нам дорогу.

«Цапля» прошмыгнула за стену.

– Теперь ты, землянин, и Алайа. Я буду замыкать шествие.

Когда все очутились за стеной, прибор Синха снова запищал. Стена вернулась в исходное положение. «Квартет» возглавляемый Зиной двинулся по узкому коридору.

– Остаётся сделать небольшой крюк, и мы на месте, – сообщил геолог. По тону его голоса уже можно было начинать догадываться, что он немного подустал передвигаться в своём герметичном облачении.

Туннельный проход уводил в густую тёмную глубь лабиринта, и если бы не аккумуляторные фонари старого предусмотрительного космонавта, вмонтированные в робота-секретаршу, пройти в такой тьме было бы возможным только на ощупь. Лабиринт завершался последней преградой, проход сквозь которую снова обеспечил мигающий прибор, запищавший на этот раз уже в руке у «цапли». Стены раздвинулись. Из образовавшейся щели в глаза ударил поток яркого зелёного света.

– В этом месте концентрация конфайнментирующего вещества на предельно высоком уровне, – пояснил физик. Прохор кивнул шлемом, хотя не совсем понял, что означает то слово, которое стояло после «концентрация».

Квартет по одному протиснулся в щель. Зина немного не рассчитала и ударилась головой о выступ стены. От удара раздался громкий звук.

– Будьте осторожны! – предупредил Синх, придерживая разболтавшуюся голову своей неустойчивой секретарши. – Здесь обитают совершенно дикие, необузданные кванты разнокультурных химических элементов. Ко всему прочему они начинены хулиганистыми глюонами внутри адронов. Если эти частицы разволнуются слишком сильно, никакой резонансный успокоитель не поможет избежать маленького взрыва, который разнесёт полпланеты!

В специальных прозрачных резервуарах, больших и поменьше, четырёхугольных и округлых форм, куда был полностью ограничен доступ посторонних веществ, помещались тонны полезных ископаемых, ставших бесполезными с прекращением работы центральной ядернохимической лаборатории Дивии.

«Вероятно, у их правительства, озадаченного другими проблемами, ещё руки не дошли до применения всего этого в целях гражданского значения» – подумал Прохор. Глаза его разбежались, надежда вернуться на Землю приобрела более яркие очертания. Уже немного изучив нехитрую письменность народа Алайи и Синха, Клюев пытался прочитать, что написано на резервуарах.

– Вот, голубчик, – указал Синх на толстостенную ёмкость средних размеров. – Скорее всего, то, что тебе нужно, находится здесь.

Отвернув герметичную боковую крышку, Зина достала из ёмкости несколько серебристых слитков, аккуратно упакованных в непроницаемый материал, тут же ввернула крышку на своё место и нажала на кнопку сбоку. При этом действии из ёмкости автоматически отсосался весь попавший в неё газ заполняющий склад.

– Такого количества должно хватить на три полёта до вашей солнечной системы, – заверил Синх.

– Боюсь, реактор нашего маленького космолёта поедает раз в десять больше, чем ваши самые крупные летающие тарелки.

– Тогда на всякий случай возьмём ещё три раза по столько же. А ваш доисторический реактор переоборудуем!

Ко времени возвращения Алайи, Прохора и Синха с Зиной, нагруженной плутонием и всем остальным, к основному коридору, ведущему к выходу, угол солнечного света успел сместиться, но, как оказалось позже, в полной темноте было виновато не только это. Выход, ведущий из лаборатории наружу, был практически полностью завален землёй!

Да, будь на месте Алайи (и даже Зины) нервно-активная продавщица Лена с той планеты, где лесные ягоды не напрасно называются земляникой, крику бы в заброшенной лаборатории хватило не на один взрыв! К всеобщему спасению, ни синеволосое существо со всеми признаками молодой женщины, ни секретарша геолога не отличались резко-возбудимыми чертами характера. Единственное, что отразилось (благодаря фонарикам «цапли» в глазах, приученных к равномерному течению жизни дивиянок, было удивление.

Обследовав кучу земли, компания обнаружила ещё одно замечательное обстоятельство, заставившее всех удивиться. Напуганные и явно морально угнетённые, сидели под этой кучей два грязных оборванца. На приветствие Синха они не отозвались.

– По-моему эти физиономии мне знакомы, – определил изобретатель, глядя на «находку». – Это роботы прилетевшие вместе с нами.

Уставшие «подарки» преподнесённые добродушными жителями «лимонадного шара» попытались встать. Удалось им это с трудом. Роботы буквально валились со своих шарнирных приспособлений для передвижения и глупо моргали мигалками на приборных досках. Смотреть на них было не то чтобы очень уж страшно или противно, но неприятно. Где блуждали несчастные железные «собратья по разуму» столько времени, поведать они так и не смогли.

– Вот именно! – воскликнул Синх, перебив по привычке роботов. В ответ на расспросы несчастные найдёныши повели бессвязный рассказ о нехороших двуногих негодяях, прилетевших на летучем аппарате и заставивших их закапывать этот никому не мешающий «колодец».

– После этого они скинули вниз нас самих, – закончили роботы.

Достаточно внятно говорить по-русски они так и не научились, зато к языку дивиян приспособились более-менее сносно.

– Вот именно! – повторил химик. – Настоящие негодяи! Что же это за безобразия творятся у нас на планете?!.. Зина, девочка моя, будь любезна, поставь сумку и остальную ношу к стене и начинай копать проход наружу.

Зина повиновалась. Шустро перебирая руками, она стала рыть не хуже любой буровой машины. Прохор с Алайей взялись ей помогать.

– А вы что расселись?! – прикрикнул Синх на роботов. – Хотите навсегда здесь остаться?

Вконец перепуганные недотёпы нехотя принялись разгребать землю, которой сами же недавно и засыпали выход. Если бы они умели плакать, они бы плакали от обиды и досады. Работать пришлось довольно долго, но ближе к вечеру отверстие всё-таки стало достаточным, чтобы сквозь него смогла протиснуться «чашка» Алайи и уже не квартет, а секстет вылетел, наконец, на свежий воздух.

Медленная планета приняла такой ракурс, при котором лучи солнца заиграли на темнеющем зелёном небе такую изумительную симфонию заката, что отвернуться было невозможно! Завороженный Клюев, проникнувшись таинством, запел никому из присутствующих не известную песню, но все с огромным удовольствием слушали.

Не успела летающая «чашка» пролететь и ста миль, как со стороны заброшенной лаборатории раздался взрыв. Из-под земли вырвалось и окрасило всё вокруг яркое ядовитое зарево. Лаборатория навсегда прекратила своё существование!

– Повезло! – радостно закричал Синх. – Друзья мои, нам просто сказочно повезло! Мы могли погибнуть, но не погибли. И теперь у каждого из нас сегодня праздник – второй день рождения. Это прекрасно!

В его чёрно-жёлтой голове даже самой короткой вспышкой не промелькнуло ужасной мысли о смерти, а плескалось одно веселье по поводу второго рождения. В самом деле, зачем печалиться, когда жизнь продолжается? Ведь если бы она оборвалась, печалиться бы не пришлось!

Радость Синха прервал голос отца Алайи.

– Алло! Алло!.. Алайа, ты меня слышишь?! надрывался голос бывшего космонавта.

«Девушка» ткнула пальцем в панель приборов и ответила:

– Да, отец, я тебя слышу!

– Где вы сейчас находитесь? Не рядом с заброшенной ядернохимической лабораторией?