– Я не знаю, кто это был, – ответила она, улыбнувшись самой очаровательной улыбкой.

Прохором овладело естественное для человека любопытство.

– Но вы же… поздоровались?

Инопланетянке было трудно понять мысли представителя иной галактики.

– Что в этом плохого? Разве у вас, на Земле, незнакомые люди не желают друг другу здоровья, хорошего дня или доброго пути?

– Да… Но она назвала твоё, а ты её имя…

– Ах, вот что тебя удивило! Это обыкновенное дело техники. В блоках памяти каждого летающего аппарата есть информация о его пользователях. При приближении тарелки к тарелке, на экране выводится имя того, кто в ней находится. Как видишь, всё очень просто.

– Да, нелегко так сразу привыкнуть к подобной простоте! Выходит, у вас тут царит полное отсутствие скрытности и сплошная добропорядочность. Что ж, я всегда мечтал вникнуть в философию добродетели, увидеть среду её обитания. Посмотрим!

Весь Лепос состоял из конусообразных строений. В городе Алайи архитектура была иной.

– Дарг очень древний город, – рассказывала Алайа, показывая на здания, являющиеся историческими памятниками. – Видишь, вон тот замечательный дом с причудливой крышей? Там когда-то жил самый лучший повар нашего города. А там, в апельсиновом парке, возвышается памятник лучшему плотнику.

– У вас тоже растут цитрусовые?

– Если ты имеешь в виду очень сладкие фруктовые шары в форме солнца, то да!

– Удивительно! – воскликнул изобретатель. – Я думал, всё, что имеется у нас, произрастает только на Земле.

«Девушка» загадочно улыбнулась.

– А в наших учебниках истории написано, что это мы снабдили большинство галактик апельсинами.

Город Дарг был огромен, но его густонаселённость не давила, так как совсем не ощущалась. При наличии у каждого взрослого жителя многомиллионного города собственной летающей «чашки», в небе в пределах видимости наблюдалось не более десятка летательных объектов. Крытые многоярусные улочки между домами отчасти прятали под полупрозрачное стекло одиночных пешеходов.

– Где же весь ваш народ? – изумился Прохор.

– Как, где? Все жители на своих местах. Не бегать же им без дела туда-сюда! – ответила Алайа. – Кто на сборе урожая в крытом поле, кто в лесном массиве, кто на водопроводе, кто в лаборатории… Мало ли занятий может быть у дивиян?!

– Так, значит, вы всё-таки работаете?

– А как же, иначе?

– Я думал, за вас всё делают машины…

– Если бы за нас всё делали машины, какой бы был нам интерес жить? Жить должен сам человек, а не робот за него.

– И вас не утомляет принудительный труд?

– Кто сказал, что мы работаем принудительно?

– А разве нет?

– Конечно, нет! Тебе с твоим земным мировоззрением трудно понять такой порядок вещей, но все виды работ у нас добровольные.

– А за работу кто и чем платит?

– Кто нам должен чем-то платить? Мы же работаем сами на себя.

– Каждый сам на себя?

– Хм, – усмехнулась девушка. – Ты всё никак не можешь понять, что здесь не на Земле. Здесь ваших диких нравов нет, и никогда не было. И говоря «мы» я подразумеваю ни себя и свою семью отдельно от общества, а всё наше общество.

– А как же начальник Лепоса, который имеет право отдавать распоряжения?

– Эти распоряжения касаются только наведения порядка на нашей планете.

Клюев понял, что разговор их ведётся, как говорится, «на разных языках» и не стал больше задавать вопросов.

В числе других полупрозрачных строений параметрической формы находился и дом Алайи. Летающая «чашка» сбавила скорость. При её приближении к дому одна из стен автоматически ушла в сторону. «Божество, несущее хорошую погоду» и «вождь поющего племени» оказались внутри просторного коридора. Здесь «чашка» совсем остановилась. Вдоль всего коридора, испещрённого узкими проходными отводами в разные направления, располагались летательные аппараты жителей. «Припарковав» своё средство передвижения тут же у стены, плавно перетекающей в потолок, Алайа повлекла своего спутника в один из таких проходов. Действительно, в городе Дарг, как и на всей Дивии, не было ни одной настоящей двери! Проход в свою очередь имел свои, ещё более узкие, но совсем не тесные отводы, ведущие в разные комнаты. В комнату светло-зелёного нежно-матового цвета Алайа ввела Прохора Клюева.

Полупрозрачные стены местами были полностью бесцветны и пропускали не только свет, но и застенные пейзажи. Живые плодовые растения, в числе которых имелось и апельсиновое дерево, чьи белые цветы распространяли роскошный аромат, обитали здесь на правах равноправных хозяев. Кроме овального экрана на стене, пары кресел, миниатюрного одноногого столика и лежанки, утопающей в тени растений, иной мебели в комнате не было. У «окна» сидел пожилой угрюмый инопланетянин, похоже, хозяин этого уютного помещения. Несмотря на необычность предмета, на котором он сидел, Клюев сразу догадался, это была инвалидная коляска, только вместо колёс её удерживало и передвигало несколько ножек, параллельно стоящих друг к другу и перпендикулярно к полу.

– Здравствуй, отец! нежно произнесла «девушка».

Обернувшись на её голос, инопланетянин, собирающийся улыбнуться и поприветствовать свою ненаглядную дочь, вдруг испуганно вздрогнул. Его апельсинового оттенка лицо исказило удивление, смешанное с инстинктивным страхом. Тёмно синие, короткие, местами чернеющие волосы заметно встали дыбом.

– Дитя моё! наконец, воскликнул отец Алайи. Что я вижу рядом с тобой?! Ведь это… Землянин! Откуда он взялся на Дивии?.. И зачем он пришёл сюда?!

– Не волнуйся отец! Я знаю, сколько боли принесла тебе встреча с теми безумцами с планеты Земля. Ты сам мне рассказывал… И твои ноги… Но, этот человек учёный, он не такой как те люди. Я знаю… Он не болен безумием свойственным большинству жителей той страшной планеты. У него есть знания, которые могут поднять тебя на ноги. За этим он здесь.

Инопланетянин с недоверием осмотрел гостя и сделал вывод:

– Он не выглядит умным существом… Боюсь, ты заблуждаешься, дитя моё. Что может быть у этого пещерного олуха, такого, что могло бы поднять меня на ноги?!

Клюев улыбнулся.

– Отец! поспешила сообщить Алайа. Этот человек понимает наш язык!

Было видно, как инопланетянин смутился.

– Прости меня, человек, – сказал он, обратившись к изобретателю, причём последнее слово было произнесено с плохо скрываемым презреньем.

– Это не есть абсолютная правда, – ответил Прохор, учтиво. Я далеко не все слова понимаю в вашем языке. Но теперь, думаю, мне понятно, зачем я был освобождён.

И Клюев одобрительно посмотрел в зелёные глаза спасшего его существа.

– Да, произнесла Алайа. Когда несколько дней назад мне представилась возможность увидеть, как ты летишь над пропастью, у меня зародилась мысль использовать это для своего отца. Для восстановления его утраченных способностей передвигаться самостоятельно. Тогда, на Земле, одна из частей раскалённого железа, пробив тарелку, сильно его поранила. Он еле выжил… и с тех пор не может ходить.

Вспомнив события предшествующие потере полноценного здоровья, инопланетянин в инвалидной коляске нахмурил синие брови. Глаза его сделались стеклянными.

– Я не смогу вернуть вам здоровья, – после непродолжительной паузы, отчётливо произнося и взвешивая каждое слово, открыл суровую правду изобретатель. Но передвигаться без посторонней помощи вы сможете, куда и когда пожелаете.

Ответ человека, похоже, удовлетворил «девушку» и её отца частично тоже. В глазах старого космонавта сквозь слёзы блеснула искорка надежды.

В карманах «пещерного» землянина оказались не только рация и антигравитаторы, но ещё куча всякого неизвестного оборудования и инструмента. Признаться, изобретателю было очень приятно кумекать над сборкой своего «сказочного» устройства. Он не торопясь подогнал одну микросхему к другой, установил на нужное место все части – стабилизатор, ускоритель и другую «требуху» – и вот… Всё было готово!