Цель данного издания — на основании российского и международного опыта дать студентам возможность освоить диалогичный курс, вводящий в основные дискуссии последних ста пятидесяти лет о терминах, категориях и концепциях понимания религии. Курс включает в себя материалы как личностно-биографического, так и концептуального характера, так как все концепции создаются конкретными личностями в конкретных исторических и социальных условиях, которые так или иначе преломляются, переживаются и переосмысливаются в творчестве исследователей. Так, к примеру, религиоведение до Первой и, особенно, Второй мировых войн было существенно иным, чем после них, так же как и советское религиоведение качественно различается в ряде аспектов от постсоветского или дореволюционного.

К сожалению, современные СМИ (газеты, журналы, ТВ, радио и Интернет) часто не столько информируют, сколько дезинформируют слушателя, особенно молодого, погружая его в атмосферу скандала и «кич»-критики, где серьезная аргументация заменяется остроумными словоизвержениями по второстепенным или случайным поводам, сложная реальность замещается искусственными стереотипами и идолами, а многомерные проблемы личностного становления подменяются плоскими оппозициями «свой/чужой» и псевдогероическим пафосом «охоты на ведьм». Изложение идей различных концепций в данном тексте не ставит цели восстановления той или иной «утраченной веры», но имеет целью побудить молодого коллегу задуматься над подлинной природой проблем религиозности.

Очевидно, что текст такого жанра, как учебные пособия, призван решить двуединую задачу. С одной стороны, необходимо отразить состояние одной из сложнейших сфер современного знания, включающей описание и истолкование человеческой религиозности. С другой стороны, это изложение должно быть достаточно популярно, ибо к знакомству приступает молодой человек, имеющий некоторый запас представлений о религиозности, сформированных системой образования, СМИ или личным окружением и собственной жизненной практикой. Последние представления, как правило, бессистемны, фрагментарны и противоречивы. Очевидно, что необходим некоторый баланс академизма и доступности, и автор будет очень благодарен за отзывы о том, насколько удачно это удалось сделать. Более серьезной проблемой уже самого академизма является то, что в самом нашем обществе, по мере его демократизации, все более и более актуальной становится проблема авторитетности суждений о религии и религиозности. В советское время ответ был очевиден — авторитетным было то, что совпадало с идеологической линией партии. В мировой литературе ответы давались в контексте анализа соотношения внутренних и внешних описаний религиозности, степени адекватности рассмотрения данных феноменов — с позиций самой религии (изнутри) или с позиций внешнего для нее наблюдателя (извне). Действительно, чей голос (а главное, на каком, собственно, основании) должен быть признан авторитетнее и весомее в понимании религиозности, к примеру, православной (или католической, или исламской, или любой другой) — Патриарха Московского и Всея Руси, редактора газеты «Черная Сотня», Папы Римского, православного старообрядца-беспоповца, воинствующего атеиста, социолога-позитивиста, гуманиста или любого гражданина вообще? Академическая традиция, восходящая к диспутам Античности, утверждает право любого гражданина на свободу высказываний по любому вопросу при условии открытого состязания их доказательной силы. В отличие от естествознания, где объект исследования существует как наблюдаемый предметный мир, интерпретируемый в предельно простых, однозначных и проверяемых универсальных утверждениях, в религиоведении, как и в гуманитарных науках вообще, найти единственную и наиболее истинную интерпретацию действительности зачастую оказывается невозможно. Однако в любом случае речь может идти о точном и беспристрастном, незаинтересованном описании феномена в общепонятных терминах. Религиоведение создает такой терминологический аппарат уже более ста лет, что автор и стремился показать в тексте. Непосредственными источниками вдохновения для автора выступили дискуссии, во-первых, со студентами, а во-вторых, с коллегами из России и других стран. Инициировали работу дискуссии с новым поколением студенческой молодежи о Сложной и динамичной проблематике современного бытия религии в России в контексте ее развития в современном мире в целом, данном в зеркале СМИ, ибо Россия сегодня — это только часть глобальной «теледеревни». Очень важным показалось попытаться помочь студентам самостоятельно понять значение и смысл бурных дискуссий последнего времени по проблемам зарубежного миссионерства, религиозного экстремизма, религиозного образования, отношений религии и науки, религии и гуманистической философии, религии с этикой и юридическими аспектами социальной жизни. Я благодарен этой молодежи за серьезное внимание к данным проблемам, за стремление лично и вдумчиво их постигать. Конечно, есть молодежь из «РНЕ» и других радикальных группировок, пробуждающих энергетику безоглядной преданности и безответственности новых последователей новых вождей. Нельзя допустить, чтобы эти силы установили свой «новый порядок», и здесь образование призвано сыграть свою просветительскую роль.

Из коллег хотелось бы отметить, во-первых, авторов фундаментальных учебных пособий, подготовленных кафедрой философии религии и религиоведения философского факультета МГУ под руководством И. Н. Яблокова, выступающих на традиционных позициях высокого академизма. Во-вторых, автором двигало желание переработать собственное издание одного из первых постперестроечных учебных пособий «Религия вчера, сегодня, завтра» (Архангельск, Поморский государственный университет, 1993, 1994) в свете произошедших за 10 лет грандиозных и трагических изменений в стране. Частично этот материал был представлен и апробирован в изданиях «Философия религии» (Архангельск, ПГУ, 1998), «Принципы сущностного анализа в религиоведении» (Москва, МГУ, 2000), «Феномен религии» (Владимир, ВлГУ, 2002) и рукописи «Религия: генезис представлений и интерпретаций», получившей премию конкурса регионального гуманитарного фонда «Золотая мысль» (Екатеринбург, 2002).

В России и на постсоветском пространстве за это время было издано более десятка учебных пособий, раскрывающих научные представления о природе, происхождении и разнообразии религиозности. Одни из них носят явно идеологизированный характер, откровенно превознося только одну духовную традицию в качестве единственно истинной и непогрешимой, стремясь на месте прежней строго атеистической идеологии утвердить новую, столь же строгую и непримиримую. Религиоведение советского периода, которое было служанкой марксистской идеологии, вызывало к себе справедливое недоверие, очевидно, что и религиоведение, которое хочет стать служанкой конкретной религиозной организации, не заслуживает ничего иного, поскольку здесь нарушаются сами базовые принципы академизма.

Другие издания стремятся преодолеть недостатки атеистической идеологии советского периода и, в соответствии с буквой и духом Закона об образовании РФ, не нести ни религиозной, ни атеистической направленности. В этой связи возникает гораздо более сложная проблема сохранения собственно нейтральной позиции, поскольку остается совершенно неясным, как можно быть (и возможно ли вообще быть) вне и того и другого дискурса, или как быть ни сухим, ни мокрым? Это только некоторые из множества проблем, которые возникли и были осознаны в последние годы в связи с внедрением в образовательный процесс дисциплин, связанных с изложением материалов религиозной тематики. В этой связи хочется выразить публичную благодарность тем священнослужителям Русской Православной Церкви, которые, являясь искренними носителями православной традиции, оказывались еще не только очень интересными собеседниками, но и авторами очень глубоких материалов, публикующихся в кафедральных сборниках «Свеча», наглядно демонстрируя, что раскол в современном обществе на церковную и светскую субкультуры не является непреодолимой преградой для беседы, диалога, взаимопонимания и поиска общих контекстов.