Упав в кресло, Надежда с трудом осмысливала произошедшее. Предаваться этому занятию ей пришлось недолго: в дверь постучали и на пороге появились два работника милиции.

— Ознакомьтесь с ордером на обыск, — протягивая Надежде бланк с печатью, сказал один из них. — После проедем в городской отдел внутренних дел, следователь возьмет у вас показания.

Допрашивали Улагину долго. Происшествие у морского вокзала не причинило Коноводову серьезных повреждений, — отброшенный взрывной волной, он при падении на бетон повредил руку и получил гематому на голове, — но применение взрывчатки в мирном городе, с подачи Домье освещенное европейскими газетами, получило общественный резонанс, заставив активизироваться механизм расследования. Из Симферополя был доставлен официант Сидоров, сообщившии о дохлых кошках, озабоченность вызвало мнение Домье о связи геокэшеров с зарубежной русской мафией, настораживали объяснения Заторина и Коноводова, указывавшие на Улагину как на инициатора отравления. К счастью для Надежды, доказательства ее причастности к преступлению оказались косвенными — сделанный по телефонной наводке неизвестного обыск результатов не принес, — да и привезенный сыщиком адвокат быстро доказал следователю отсутствие оснований для ареста девушки.

— Поздравляю с обретенной свободой! — услышала Надежда, когда — задерганная, измученная, перепуганная подпиской о невыезде — вышла из горотдела.

Возле «Фольсвагена», улыбаясь, стоял Вилкин.

— Поехали в «Туборг», — предложил сыщик. — У меня — хорошие новости.

Самой приятной новостью для оставшейся без завтрака Надежды было то, что ее накормят. Тяжело передвигая ноги, она забралась на переднее сиденье и не шевельнулась, когда машина остановилась возле «Туборга».

— Настолько плохо? — заглянув Улагиной в лицо, участливо спросил сыщик, — и тут Надежда разрыдалась: В этих слезах было все: оторванность от дома, усталость от геокэшинга, горечь разочарования в людях, страх перед западней, куда ее втолкнули. Обняв девушку за плечи, — Надежда с готовностью уткнулась в мужское плечо, — Вилкин растерянно гладил компаньонку по голове, смущенно повторяя:

— Ну, ну, не надо! Вы умная, смелая, вы — лучше. всех! Все равно мы победим!

Выплакавшись, Надежда отстранилась от Вилкина, достала из сумочки платок, зеркальце, косметичку, скомандовала сыщику: «Отвернитесь!» и занялась приведением себя в порядок.

— Где обещанные яства? — услышав повеселевший голос Улагиной, разглядывавший окрестности сыщик выскочил из машины, открыл дверцу и почтительно препроводил компаньонку за стол.

Съев вкусные блюда из рыбы и выпив бокал муската, Улагина окончательно успокоилась и потребовала:

— Что за новости? Рассказывайте.

— Благодаря вашей подсказке я проанализировал беседу на позавчерашнем ужине и вспомнил: в реплике говорилось о первой и второй головоломках как о пути от столицы к столице. Если думать в данном направлении, то вторая головоломка начиналась с философского определения пустоты и правила симметрии требуют заключительную часть третьей головоломки рассмотреть тоже в рамках философской категории. Тогда, минуя Локо, мы переходим к Мороку как к владельцу Истины, понимаемой в диалектике как движение от начала к концу.

Достав лист бумаги и авторучку, Вилкин начал иллюстрировать свои мысли графически:

— Учитывая, что фраза «Локо=200 в пропасть» — ловушка, мы получаем, что в третьей головоломке есть все, кроме расстояния до тайника. Но зато они имеются в первой и второй головоломках, на которых и указывает Морок. Сложив цифры «сто», «пятьдесят» и «стопятьдесят», получаем цифру «триста». Взяв указателем линию большого пальца правой медной руки русалки, я отсчитал по прямой тридцать метров и оказался возле крымской сосны. Поработав лопатой на северной стороне дерева, вырыл маленькую шкатулку, честь открытия которой предоставляю вам.

Достав из «дипломата» контейнер, сыщик поставил его на стол перед Улагиной. Недоверчиво посмотрев на сыщика, Надежда нажала на выступ и контейнер открылся. Сунув вглубь руку, вынула и просмотрела документы.

— Написать фамилию и данные удостоверения личности — ия собственник шикарного автомобиля, — изумленно воскликнула она.

— Что мешает: пишите! — улыбнулся сыщик, протягивая компаньонке авторучку.

Нерешительно взглянув на сыщика, Улагина начала заполнять документы.

— Часто представляла этот момент, — но получилось иначе, — закончив писать, Надежда положила документы в сумочку, достала пачку денег. — Восемь тысяч евро, — как договаривались!

Придвинув авторучку и деньги Вилкину, Надежда с волнением спросила:

— Вы меня не бросите? Поделим сокровище на четверых, включая вас.

— Спасибо, — поблагодарил Вилкин, пряча деньги и авторучку в «дипломат». — Но наша ближайшая задача: узаконить находку. У Домье хватит наглости по приезде во Францию объявить документы поддельными.

— Но как? — Улагина беспомощно взглянула на сыщика.

— Не знаю, — замялся сыщик. — У меня друзья в газете «Большая Ялта», посоветуемся с ними.

Поднявшись на второй этаж старинного здания, Улагина вслед за Вилкиным прошла в большую комнату, заполненную мебелью, компьютерами и фотографиями известных людей. Главный редактор газеты Андрей Васильевич — худощавый мужчина с умными глазами, — представил своего заместителя Татьяну Александровну — стройную красивую шатенку с обаятельной улыбкой, — и «директора» помещения кота «Серого».

Вникнув в проблему, Андрей Васильевич задумался. Потом решительно сказал:

— Устроим пресс — конференцию: обычно мы проводим ее в ночном клубе гостиницы «Бристоль». Татьяна обзвонит коллег, а тебе, Валерий, нужно заманить туда господина Домье. Справишься?

— Конечно! — кивнул головой сыщик, и работа закипела.

Вилкин доставил на пресс — конференцию не только Домье, но и Заторина с Коноводова, вытащив последнего из больницы. Осмотрев содержимое контейнера, Домье с кривой улыбкой поздравил Улагину, но, получив в руки микрофон, оживился, похвалил себя за прекрасно организованный геокэшинг, поведал о величии и могуществе компании «Ситоэн», и с гордостью, под вспышки фотокорреспондентов, вручил Улагиной документы для получения приза.

После пресс — конференции по предложению Домье поехали отмечать событие в «Хуторок «Ла Мер»: пригласив, естественно, редакцию «Большой Ялты». К этому времени Домье окончательно пришел в хорошее настроение и даже продемонстрировал собравшимся умение говорить изысканные тосты, — так что ужин прошел в благодушной и веселой обстановке.

— Как удалось привезти Домье на пресс — конференцию? — спросила Улагина, поднимаясь с Вилкиным по ступенькам в пансионат «Чайная горка».

— Пригрозил, что сообщу о его проказах с котлетами и взрывчаткой руководству «Ситоэна», — засмеялся Вилкин.

— Судя по ужасу Домье, оно не в курсе его гнилых дел.

— Вы — волшебник! — убежденно заявила Улагина. — Я не верила, что они существуют, но сейчас…

— Обыкновенный сыщик, — отмахнулся Вилкин. — Разве что для меня это не профессия, а способ жизни.

Остановившись возле своего номера, Надежда посмотрела на Вилкина и нерешительно произнесла:

— …Останетесь?

Подойдя вплотную, Вилкин взял руки Улагиной, поднес их к губам; поцеловал и, отпустив, мягко сказал:

— Спасибо, но это лишнее. Спокойной ночи!

И, повернувшись, пошел в свой номер.

Утром Надежду разбудили бегущие по потолку солнечные лучи. Понаблюдав за ними, Надежда потянулась, выпрыгнула из постели и, сделав несколько гимнастических упражнений, подошла к окну. Белые пятна домов, пересыпанных, словно укропом, зеленью, горы, на верхушках которых кокетливыми барышнями примостились облака. Ялта. Лето. И сегодня Вилкин отведет ее к сундучку.

Засмеявшись, Надежда занялась водными процедурами и выбором одежды, соответствующей настроению, чтобы к девяти часам, собранной и терпеливой, ждать Вилкина.

Завтракали в «Туборге».

— Я заметила: вы вчера в ресторане отвели в сторону Коноводова и Заторина и что — то им втолковывали. Это связано с сокровищем? — поинтересовалась Улагина.