Он взлетел на вал так энергично, что затормозил уже на самом краю — и замер, испуганно приоткрыв рот: внизу, у реки, уже кишели солдаты государя. Это было невозможно и несправедливо и Вайми завопил от обиды на злую судьбу и на их общую беспросветную глупость. Потом он схватился за лук, но наученные горьким опытом найры не подходили к скале на расстояние выстрела. На левом берегу реки, вне досягаемости для стрел племени, они быстро и сноровисто устанавливали какие-то деревянные рамы. Суета их была непонятной. Потом Вайми заметил у них в руках факелы на длинных шестах. "Что они хотят делать? — подумал он. — Поджечь лес? Вряд ли. Здесь, у реки, не найдешь и сухой ветки".

Но солдаты не стали поджигать лес. Они поднесли факелы к рамам. Там затрещало, посыпались искры — и вдруг множество громадных, в руку толщиной, стрел устремилось наверх, к ним. Они пронзительно шипели и оставляли за собой ровные полосы белого дыма. Когда они проносились над головой Вайми, он увидел, что из их хвостов бьет тугое жёлтое пламя, а вместо оперения торчат длинные тонкие шесты.

Юноша был так ошеломлен, что даже не испугался — он отчаянно пытался понять невероятное явление. Конечно, эти громадные "стрелы" не могли поразить Глаз Неба, укрытых каменной баррикадой — но проносились над их головами и ударяясь о скалы, падали, с бешеным шипением скользя туда и сюда по траве.

К чести племени, паника, которая могла бы стать гибельной, не началась. Повинуясь инстинкту, более древнему, чем скалы вокруг, они прижались к земле, приникли к камню, стараясь слиться с ним — и очень вовремя. Наконечники у "стрел" были чугунные. Когда пламя добиралось до них, они взрывались с оглушительным треском, разбрызгивая жидкий огонь или тяжелые зазубренные осколки. Другие стрелы с ужасающим шипением выпускали тучи жёлтого дыма. Клуб этого дыма ударил Вайми по лицу, словно плетью — пронзительная резь впилась в глаза, жгучая вонь перехватила дыхание и он покатился по траве, корчась, словно в агонии.

К счастью, этот дым не стлался по земле — он, как и положено, поднимался наверх. Никто не наглотался его так, чтобы потерять возможность драться. Чугунные бомбы оказались гораздо опаснее. Вайми видел, как Малла, его ровесник, полз по земле, — а из его икры, разорванной осколками, ручьем хлестала кровь. Дайна, стройная девушка, застрелившая у реки трёх найров, корчилась, тщетно пытаясь вдохнуть — на её боку темнело несколько сочащихся кровью дырок. Третий вид стрел оказался почти безобиден — но кто-то с воем катался по траве, пытаясь погасить прилипшие к коже брызги жидкого огня…

Несколько домов загорелось почти одновременно — сухие травяные крыши вспыхивали, как порох. Вайми увидел, как пылавшая крыша его дома рухнула вниз — и изнутри донесся чудовищный вопль: именно туда, в дом Лины, отнесли раненых. Она немедленно рванулась к ним — но Вайми схватил её, свалил, прижал к земле бешено бьющееся упругое тело, стараясь прикрыть собой — и опомнился лишь когда всё стихло. По счастью, запас пороховых ракет у найров кончился и они не могли повторить залп.

— Ч-ч-ч-то эт-эт-то-о б-бы-ыло? — заикаясь, выдавил Найте. Он пытался подняться на ноги и из-под него выбиралась полузадушенная Аютия — не одному Вайми пришла в голову идея прикрыть любимую собой…

Лина ударила его в живот, он охнул и отпустил её. Она побежала к их догоравшему дому. Огонь сожрал крышу и травяную постель, уничтожил гамак, но стены из живого дерева лишь слегка закоптились. Раненый подросток — чудовищная боль от ожогов привела его в себя — всё же смог выползти из горящего дома и сейчас Лина хлопотала над его обожжеными ногами и спиной. На опалённой коже уже вздувались волдыри и Вайми торопливо отвернулся. Мальчишка не издал ни звука, когда Лина старалась снять боль при помощи холодной воды. Второй парень, раненый в грудь, умер — то ли задохнулся в дыму, то ли захлебнулся собственной кровью, то ли и то, и другое вместе…

Понемногу опомнившись, они подсчитали потери. Сгорело восемь домов, но пожар угас сам собой. Убитых, кроме сгоревшего парня и Дайны, больше не нашлось, серьезно пострадал лишь Малла. Лина остановила кровь, перевязала разорванную ногу, но ходить парень не мог и никто не знал, сможет ли он выжить…

Ещё несколько Глаз Неба получили мучительные, но неопасные ожоги от разлетевшейся огненной жижи. Вайэрси морщился, когда Лина смазывала ему ожог на спине, но это не помешало ему остановить остальных, — они полезли на вал, чтобы рассчитаться с обидчиками.

— Мы мёртвые, — со странной, очень нехорошей улыбкой сказал он. — Они нас убили, нас нет. А вот когда они подойдут совсем близко, чтобы посмотреть…

Вайми увидел такие же улыбки на лицах товарищей. Что ж, они ещё могли сражаться — хотя их осталось всего тридцать. Двое уже были мертвы, и никто не видел тех двух пропавших мальчишек…

…………………………………………………………………………………………

Найте осторожно выглянул из-за камней. Внизу было тихо. Несколько солдат робко карабкались по уступам каменной лестницы. Если они подойдут близко — Глаза Неба убьют их и на этом всё кончится. Нужно привлечь врага — оказать сопротивление, которое заставит найров бросить в бой главные силы, но не настолько серьезное, чтобы они повернули назад…

Он поднял камень и швырнул вниз, ни в кого не целясь. Камень разбился о глыбу у ног солдата и тот с воплем шарахнулся в сторону. Найры с похвальным проворством отступили и скрылись за основанием утеса. Вайэрси недоумённо взглянул на него, затем понял и кивнул.

Вайми встал рядом с другом. Совершенно не скрываясь, они поднялись в рост на гребне вала и начали стрелять в солдат на той стороне реки, хотя туда их стрелы просто не долетали. Ещё несколько девушек стали бросаться камнями, выкрикивая оскорбления. Снизу послышались команды, потом из-за утеса потекла живая, блестевшая сталью река — добить, довершить, принести государю головы дикарей! — и юноша довольно улыбнулся.

………………………………………………………………………………………

Надо отдать найрам должное — они наступали организованно и умело. При всем неудобстве стрелять почти отвесно снизу вверх, их лучники заставили Глаз Неба убраться с гребня вала и залечь. Копейщики очень бодро полезли наверх, но когда осыпь кончилась, наступление замедлилось — по неровным уступам пришлось пробираться цепью. Найте по-прежнему бросал камни, стараясь ни в кого не попасть — но попадал всё чаще, осыпь и берег реки под ней чернели от солдатни. Самым смелым оставалось уже совсем немного до гребня обрыва.

— Бей! — крикнул Неймур, взлетая на гребень и сталкивая вниз глыбу, весившую больше его самого.

Стрелки все разом высыпали наверх — и отпустили тетивы. Вайми выпускал одну стрелу за другой, став на колени на самом краю пропасти и так сильно нагнувшись, что в любой миг мог упасть. Его руки с едва уловимой быстротой сновали между колчаном и луком. Стрела на излёте ударила его в живот — и отскочила, лишь ссадив кожу над пупком. Юноша вздрогнул от боли, но не опустил лук.

Рядом с ним Найте одну за другой, словно бомбы, отправлял вниз тяжелые глыбы. Он старался бросать их подальше, чтобы попасть в отступающих солдат.

Всех найров на скале сбили вниз камнями. Остальные, оставшиеся на осыпи, побежали, в беспорядке сталкивая и топча друг друга. Стрелы и камни сеяли среди них смерть. Всё кончилось очень быстро — армия рассеялась и найры по пояс в воде отступили на тот берег реки, скрылись за основаниями утесов. Бегущие копейщики расстроили ряды стрелков, не дав им прикрыть отступление. Вскоре об атаке напоминала лишь тёмная россыпь тел на испятнанных кровью камнях. Иные ещё шевелились, но летевшие сверху стрелы и камни успокоили и их. Над просторной, полной влажного жара долиной повисла тишина…

Найры оставили у подножия крепости Глаз Неба несколько десятков трупов — а никто из них не был даже ранен. Вайми назвал бы это победой — если бы не два сиротливо лежащих тела — их надлежало отнести на Скалу Смерти и сбросить вниз, но никто не знал, что с ними делать здесь, и ещё двое раненых, — даже всё племя сразу не могло ослабить их мучений…