На протяжении всего участия Соединенных Штатов в войне, Гудини провёл значительное количество времени работая на победу, как за счёт сбора средств, так и часто посещая линию фронта, где он якобы переезжал из лагеря в лагерь, давая представления в войсках.

Начало голливудской карьеры Гудини также совпало со вступлением США в войну. Часто говорят, что одной из первых его работ были консультации по спецэффектам в клиффхэнгер-сериале[195] "Тайны Майры", хотя другие утверждают, что Гудини не участвовал в съёмках. Интересно, что настоящим консультантом проекта, как говорят, был оккультист и агент разведки Алистер Кроули.

Первый полнометражный фильм Гарри Гудини "Жестокая игра" был встречен восторженными отзывами. Устроившись в Голливуде, Гудини быстро подружился с мегазвёздами Чарли Чаплином и Роско "Толстяком" Арбаклом, и они оба скоро будут замешаны в скандалах, один из которых, в случае Арбакла, станет концом его карьеры. Затем начинающий актёр работает над "Островом террора", снятом в основном на острове Санта-Каталина. В отличие от своего полнометражного дебюта, "Остров" получил плохие отзывы, что заставило обескураженного Гудини основать свою собственную кинокомпанию, чтобы создать свой собственный звёздный экипаж.

Сразу после завершения "Острова террора", в декабре 1919 года Гудини был вовлечён в ещё один любопытный инцидент. Выполняя побег из водяной пытки он поранил лодыжку, нанёс визит к врачу, который осмотрел артиста и объявил, что на того надвигается "угроза смерти". Тем не менее, Гудини прожил ещё несколько лет, а вот доктор умер через две недели.

К концу 1921 года у "Корпорации Гудини пикчерс" на полках лежало два полнометражных фильма — "Человек с той стороны" и "Холдейн секретной службы". Первый, в написании сценария которого участвовал сам Гудини, вышел 2 апреля 1922 года. Его эксцентричный сюжет вращается вокруг человека, найденного замороженным в арктических льдах и возвращённого к жизни, ошибки идентификации человека, заключения в психиатрическую больницу, побега из этого учреждения и похищения. "Холдейн", выпущенный в следующем году, был первой попыткой Гудини в режиссуре. Фильм показал альтер-эго фокусника в настоящей жизни, но кассовые сборы означали конец карьеры Гудини в кино.

В конце жизни Гудини значительное время посвятил расследованию и разоблачению движения спиритуалистов, которое процветало в годы после Первой мировой войны в виде легионов фальшивых "медиумов", наживавшихся на горе тех, кто потерял любимого человека в войну, обещая воссоединить их в мире "духов". По своей задумке или ещё как, крестовый поход Гудини служил в первую очередь пропаганде этого течения. Как говорили, интерес Гудини к движению был порождён смертью любимой матери.

У Гудини было много друзей в спиритическом обществе, особенно заметным и знаменитым был сэр Артур Конан Дойл, создатель вымышленного детектива Шерлока Холмса и возможный виновник знаменитой мистификации Пилтдаунского человека 1912 года. И Дойл и Гудини также были связаны с Лерой и Марджери Крэндон, и именно здесь эта история, несомненно, оборачивается своей тёмной стороной.

Марджери, рождённая под именем Мина Стинсон в Канаде в 1888 году, в молодом возрасте переехала с семьей в Бостон, штат Массачусетс. Будучи подростком, она, как говорят, была музыкальным вундеркиндом и играла на различных музыкальных инструментах в местных оркестрах, а позже работала актрисой, секретарём и водителем скорой помощи. В 1917 году тогда уже замужняя Мина была госпитализирована и прооперирована доктором Лерой Годдард Крэндоном, человеком занимавшим престижное положение в обществе Бостона.

Крэндон был прямым потомком одного из первых двадцати трёх пассажиров "Мейфлауэр"[196] и членом Бостонского яхт-клуба. Он окончил Гарвардскую медицинскую школу, а также получил степень магистра философии в Гарвардском университете, где он работал инструктором. Незадолго до знакомства с Миной, он служил морским офицером и главой хирургического отделения американского военно-морской госпиталя во время Первой мировой войны.

Вскоре после встречи с доктором Мина разводится со своим первым мужем и в 1918 году становится третьей женой намного более старшего Лерой Годдард Крэндона. Эти двое, казалось, безнадёжно неподходили друг другу, она была молодой, живой, и судя по всему очень привлекательной, в то время как он, как говорили, был довольно высокомерным, неприятным и антиобщественным человеком. Тем не менее, пара быстро стала притчей во языцех высшего общества Бостона, особенно после лета 1923 года, когда они начали регулярно проводить "сеансы" в своём доме.

Одним из постоянных членов близкого окружения пары был парень по имени Джозеф Девикоф, богатый сталелитейный магнат, родившийся в Польше и получивший образование в Англии и царской России, а затем поселившийся в Америке и занявшийся юридической практикой. В конце концов он попал в тюрьму в Бостоне по обвинению в хищении, а потом, после похищения ещё большей суммы бежал в Чикаго. Вскоре он оказался не где-нибудь, а в Гаване, на Кубе где, согласно Калушу и Сломану, "в 1898 году он был завербован начальником Секретной службы Джоном Уилки в качестве агента и был вовлечён в шпионаж в пользу Соединенных Штатов во время испано-американской войны".

Разумеется, это был тот же самый Джон Уилки, который в том же году дал импульс карьере Гарри Гудини. В качестве награды за свою службу Девикоф, который "уже раньше привлекался за насилие", "получил контракт, на подъём броненосца "Мэн" в Гаванской бухте". Похоже, что "Мэн" был потоплен в результате тайной операции, осуществлённой агентами американской разведки для оправдания развязывания кровавой колониальной войны.

Хотя и фрагментарно, но есть явные свидетельства того, что Лерой и Мина Крэндон, совместно со многими другими (в том числе с Девикоф), вскоре после женитьбы "усыновили" большое количество детей, которые впоследствии без вести пропали. Также оказалось, что доктор Крэндон написал на эту тему и отправил своему приятелю Дойлу ряд писем, которые исчезли. Как отмечают Калуш и Сломан, "Странно, но многие письма о расследовании пропажи мальчиков были удалены из дела Крэндона". Как знают мои преданные читатели, в этом нет ничего странного; это в значительной степени в порядке вещей.

В одном из сохранившихся писем, отправленном 4 августа 1925 года, Крэндон отмечает, что "где-то около 1-го декабря я поручил мистеру Девикофу привезти мальчика из дома в Лондоне для возможного усыновления... В апреле 1925 года наш отдел Секретной службы в Вашингтоне получил письмо о том, что у меня в общем и целом шестнадцать мальчиков в моём доме якобы для усыновления, и что все они исчезли". Четырьмя годами ранее бостонская газета сообщила, что два мальчика были сняты с плота. Один из них был сыном Марджери/Мины от предыдущего брака, восьмилетним Джоном Крэндоном. Другой был десятилетним "усыновлённым" англичанином, который был якобы настолько несчастен в доме Крэндона, что отчаянно пытался сбежать вместе с более юным пареньком (похоже на историю Стивена Стэйнера).[197] "Два года спустя, когда Марджери начала практиковать медиумизм, в семье не было никаких следов этого мальчика".