Записав основные биографические данные о девушке, Бренда Мейсон сказала:

— Я должна пояснить вам, мисс Стенз, что вы не будете постоянно работать в редакции «Обсервер». Речь идет, скорее, о временном журналистском поручении. В большинстве случаев мы охотимся на всякого рода необычные истории и часто привлекаем для этого посторонних лиц, чтобы не раскрывать себя.

— Понимаю, — тихо ответила девушка, — только боюсь, ведь я очень мало соображаю в журналистике.

— Пусть это вас не беспокоит. Вам надо будет только выполнять определенные указания и как можно детальнее информировать нас обо всем. За это вы получите щедрое вознаграждение. Но окончательная сумма будет зависеть от того, какую информацию вы сможете нам дать.

— Что я должна делать?

Мисс Мейсон рассказала ей о плане, который возник у них в связи с объявлением, напечатанным в «Гардиан».

— Мы уже достали некоторые полезные сведения, — продолжала она. — Эта фирма вовсе не намерена прибегать к услугам профессиональных манекенщиц или актрис. Поэтому очень кстати, что вы теперь работаете маши-нисткой-стенографисткой. С сегодняшнего дня и до завершения вашей миссии о сцене забудьте. Вы — обыкновенная девушка, которая работает в конторе и ищет случая попытать счастья еще где-нибудь.

— И самое главное, — вмешался в разговор Дарк, — ни слова о ваших отношениях с журналом «Обсервер». Вы этого журнала никогда и в глаза не видели, а на объявление откликнулись по собственной инициативе.

Мисс Мейсон пододвинула ей лист бумаги.

— Мы уже составили для вас письмо, — сказала она. — Вам остается только подписать его. — И подала девушке авторучку. Мери Стенз подписала письмо, не читая. — Внизу у нас своя фотолаборатория, — продолжала мисс Мейсон. — Там вас сегодня сфотографируют. Наиболее удачное фото пошлем вместе с письмом. Конечно, может случиться, что из этого ничего не выйдет. Возможно, вас не пригласят даже на беседу. Но так же возможно, что именно вам предложат эту работу.

— А что это за работа? — спросила Мери.

На ее вопрос ответил Дарк.

— Мы еще сами определенно не знаем, — откровенно сказал он. — Она связана с рекламой нового косметического изделия. Из того, что я слышал, это должно вызвать много шума. Изделие будет испытано на заранее выбранной девушке, и потом она будет фигурировать во всех рекламных объявлениях в прессе и по телевидению. И, конечно же, получит за это от фирмы соответствующее вознаграждение.

— Значит, если мне предложат эту работу, я буду иметь двойную плату?

— Безусловно. Я не знаю, сколько вам будут платить господа из косметической фирмы, но на что вы можете рассчитывать у нас, скажу. Имейте в виду, нас интересует только материал для журнала, что, кстати, сводится к количеству напечатанных слов. Чем больше репортаж, тем больше плата. Давайте договоримся так: если у вас ничего не выйдет и вас даже не вызовут на беседу, мы заплатим вам десять фунтов за потерянное время. Если вызовут, но на работу не возьмут, мы дадим вам еще десять фунтов. Если вы все же получите работу и дадите нам нужные сведения для журнального репортажа, мы заплатим вам по фунту за каждое напечатанное слово. — Девушка растерянно заморгала глазами. — Обычно такой репортаж состоит по крайней мере из двух тысяч слов, — пояснил Дарк. — Иначе говоря, если вы дадите нам нужный материал, заработаете две тысячи фунтов или даже больше… Ну плюс и то, что сочтет нужным заплатить косметическая фирма.

Девушка взволнованно перевела дыхание.

— Две тысячи фунтов, — прошептала она, и в голосе ее прозвучали нотки недоверия.

— Все зависит от вас, мисс Стенз, — коротко сказал Дарк. — Мы даем вам первый толчок, а дальше вы действуйте самостоятельно.

— Я буду стараться, — пообещала она.

— Вот и хорошо. — Дарк повернулся к мисс Мейсон. — Полагаю, можно делать фото, Бренда.

Через полчаса, отправляясь на деловое свидание с представителем большой фирмы электронных машин, с которым они договорились позавтракать, Дарк в вестибюле едва не сбил с ног Мери Стенз. Она выходила из лифта, поднявшись из подвального помещения фотолаборатории. Дарк подхватил девушку под руку, чтобы она не упала, и Мери благодарно улыбнулась.

— Простите, — сказал Дарк и, немного помолчав, спросил: — Зафиксировали ваш образ?

— Да, как будто.

Наступило неловкое молчание. Заглянув в карие глаза девушки, Дарк только теперь заметил, с какой доверчивой искренностью смотрят они, и собственный скептицизм показался ему мелким и ничтожным.

— Может быть, вы хотите еще о чем-нибудь спросить? — поинтересовался он.

Девушка нерешительно взглянула на него.

— Не знаю, мистер Дарк. Откровенно говоря, все это меня немного смущает.

— Тогда, может быть, стоит вам рассказать о том, как мы делаем наш журнал, — сказал Дарк и взглянул на часы. — Если у вас есть несколько свободных минут, мисс Стенз…

— Ну, конечно.

— Хорошо. Давайте зайдем куда-нибудь на часок, выпьем немножко и поговорим. Чем больше вы будете знать о нашем журнале, тем лучше справитесь со своим заданием.

— Благодарю, — просто ответила девушка.

Дарк провел ее в ближайший бар, заказал девушке херес, а себе виски. Затем стал рассказывать о направлении журнала, о том, каким образом они выкапывают и готовят сенсационные материалы.

— Наш журнал завоевал славу смелого разоблачителя всевозможных темных дел, — продолжал Дарк. — Мы сознательно отказываемся от того, что печатают на своих полосах столичные газеты, и стараемся копнуть глубже. Всегда ищем что-нибудь необычное. И в девяти случаях из десяти обнаруживаем удивительные истории. Тринадцать раз благодаря нашим разоблачениям привлекались к суду преступники. Два директора больших промышленных компаний по нашей милости должны были уйти в отставку. А как-то наше выступление привело даже к самоликвидации концерна, выпускавшего дутые акции. И теперь везде говорят, что материалами «Обсервер» можно пользоваться как доказательствами на суде.

— Вы считаете, что в этой косметической истории тоже может быть что-то противозаконное? — спросила Мери.

Дарк пожал плечами.

— Вовсе нет. Просто у человека вырабатывается подсознательное чутье на всякие такие вещи… то есть на интересный материал. Мне кажется, что и здесь тоже что-то скрывается, хотя все может быть и вполне законно.

— Я все время думаю об этом опыте, — нерешительно сказала Мери. — Собственно, о рекламе. Мне хорошо известно, что я некрасива. Потому я и не сделала карьеру на сцене. Но я думала…

— О чем? — спросил Дарк.

Я думала, что этот опыт имеет целью… ну… сделать избранную девушку красивой.

Дарк покровительственно улыбнулся.

— Это сказано, пожалуй, слишком скромно. Вчера шеф нашего отдела объявлений разговаривал с представителем агентства, которое ведет эту рекламную кампанию. Избранная девушка, как сказал тот, должна стать первейшей красавицей в мире. Вот это будет трюк!

Девушка пристально поглядела на него.

— Для меня это не трюк, мистер Дарк. Если они на самом деле смогут такое сделать…

— Не очень рассчитывайте на это, — резко произнес Дарк. — Так же, как и на то, что получите эту работу. Там будет уйма претенденток. К тому же, запомните: ваша обязанность состоит только в том, чтобы выполнить задание журнала.

— Хорошо.

«Вот чудеса, — думал Дарк, сидя в такси, по пути на деловое свидание. — Она такая бесцветная и некрасивая, в ней так мало привлекательного, и все же есть что-то удивительное и неповторимое, что не назовешь иначе, как женственностью. Нет, она совсем неплохая девушка. Беда только в том, что она слишком рано познала поражение в жизни. Ей двадцать восемь лет, а она уже разуверилась в себе… Собственно, ты тоже такой, — возразил он себе через минуту. — Твоя жизнь — это тоже беспрерывная работа: редакция днем, редакция ночью, и так каждый день, каждый месяц, каждый год…»

Он мрачно глядел через оконце на яркие витрины магазинов. Майское солнце расплескивало по серым панелям свое огненное сияние. Водитель резко затормозил перед полосатым переходом-зеброй, и перед машиной двинулась безразличная толпа прохожих.