– Здорово, Полина. – Джун ощутила, как в желудке винтом поднимается спазм.
«А ведь это действительно здорово. Это жизнь, которую я хотела».
Пока три женщины бродили среди полок и выставок, Полина ввернула упоминание о своем бойфренде, старшем продюсере на «Эй-би-си ньюс», о летнем отдыхе в Хэмптонсе и новой яхте, которую этим летом купили ее родители, живущие в одном из самых вычурных домов на береговой линии Бутбей-Харбора.
– Очень жаль, что я приехала только на эти выходные. Здесь роскошно. – Полина и Кэрри стояли перед кассой с полными руками книг. – Тебе так повезло, что ты снова будешь жить здесь круглый год, Джуни. В Нью-Йорке так жарко летом.
– Я помню, – кивнула Джун, пробивая их покупки.
Полина взяла литературный бестселлер, мемуары, путеводитель по Мачу-Пикчу и полный комплект «Гарри Поттера» в твердом переплете – для ее «одаренной восьмилетней племянницы». Кэрри купила две кулинарные книги от знаменитостей. А Марли Как-ее-там ничего не купила. Вдвоем Полина и Кэрри истратили целое состояние.
Полина убрала свою золотую кредитную карту в бумажник и взяла сумку с покупками.
– Я недавно навещала свою сестру, пока ее муж был в путешествии, и, Бог ты мой, Джуни, снимаю шляпу перед вами, матерями-одиночками. Вы должны делать все сами без выходных и праздников! Не знаю, как вам это удается.
Снисходительность лилась нескончаемым потоком с блестящих губ Полины и из ее глаз.
– И что еще хуже, – добавила Кэрри, – у матерей-одиночек нет надежного тыла. Вы все делаете сами. Нет мужа, которому можно позвонить, пока он в деловой поездке, чтобы пожаловаться. Это, должно быть, так тяжело и одиноко.
«Боже, как я их ненавижу», – мысленно пожаловалась Джун.
– Джун, если есть минутка, зайди, мне нужна твоя помощь в конторе, – раздался голос Генри Букса из глубины магазина.
«Спасена. Спасибо, Генри», – подумала с облегчением Джун.
Все женщины повернулись и увидели Генри, входящего в свой кабинет.
– Черт, какой сексуальный, – прошептала Кэрри. – Холостяк?
Марли Как-ее-там, имеющая, по мнению Джун, внешность ангела – огромные голубые глаза, лицо сердечком и аккуратная фигурка, – отложила журнал и подошла к подругам.
– Он отличная партия.
Первые ее слова были хотя бы приятными. И точными.
– Боже, Марли, вот почему ты до сих пор одна, – заметила Полина. – Он вряд ли отличная партия. Он владелец книжного магазина. Я тебя умоляю.
– В смысле? – Джун уставилась на Полину.
«Как отвратительно».
– Да ладно, ты знаешь, что я имею в виду. – Полина округлила глаза.
– Да, совершенно точно знаю.
«И мне тебя жаль, – усмехнулась про себя Джун. – Спасибо, что помогла понять. Ты просто гнусная, ничтожная стерва. И мне нет никакого дела, что думают гнусные, ничтожные стервы».
Джун очень надеялась, что Генри не слышал слов Полины, хотя не сомневалась: ему в высшей степени наплевать. Джун не встречала более уверенного в себе человека, чем Генри. Он был тем, кем был, и если вам это не по душе – ваши проблемы.
Джун уже собралась покинуть трех ведьм и отправиться узнать, что же хотел Генри, когда Марли сунула «Вог» назад на стойку и, вернувшись к Полине, почти ткнула ей пальцем в лицо.
– Знаешь что, Полина? Мне опротивела ты и твое отношение, мол, я лучше всех. Ты не лучше. И с меня хватит.
«Вот это да! Давай, Марли», – оживилась Джун.
Глаза Полины расширились, но она быстро пришла в себя.
– Тогда сама добирайся до своей лачуги. – Полина повернулась к выходу, Кэрри с разинутым ртом двинулась за ней. – Я говорила тебе, Кэрри, что она какая-то странная в последнее время. Ну и ну. Ах да, Марли Матерс, ты больше не с нами. – С этими словами Полина распахнула дверь, а Кэрри толкнула стойку с открытками у выхода, и они посыпались на пол.
Эти девушки, конечно, могли окончить среднюю школу…
– Стервы недоразвитые, – проговорила Марли и принялась собирать открытки. Джун подошла помочь и опустилась на колени рядом с Марли. И только тогда заметила, что девушка плачет.
– Они того не стоят, – заметила Джун.
– Это не из-за них, – прошептала Марли. Она вытерла глаза, в которых отражались одновременно страх, огорчение и, как ни странно, счастье. Девушка собрала открытки и передала их Джун, затем шмыгнула в отдел научно-популярной литературы. Через несколько минут она стояла перед кассой, прижав к животу какую-то книгу и прикрыв ее скрещенными руками, будто боялась, как бы кто не увидел, что это.
Но Джун узнала. Она бы где угодно узнала эту книгу, нестандартного размера и знакомую. Джун зашла за прилавок, чтобы пробить чек. Но Марли не подавала ей книгу.
– Марли? – как можно мягче подбодрила ее Джун.
– Я… – Нижняя губа у Марли вновь задрожала, каштановые волосы, подстриженные до плеч, закрыли ее лицо.
Чтобы как-то защитить девушку от посторонних взглядов, Джун сунула книгу в фирменный пакет магазина.
– Пойдем сядем. – Она жестом указала на круглый кофейный столик напротив стойки с журналами.
Джун налила для Марли чашку лимонной воды и села напротив. Марли дрожащими руками обхватила чашку.
– Я только что узнала, что… – Она близко наклонилась к Джун и шепотом произнесла: – Что я…
Она обвела взглядом магазин, словно хотела убедиться, что поблизости нет никого из знакомых. Потом сделала глоток воды. Все, что угодно, похоже, лишь бы не произносить это слово.
Пока «до сих пор одна» Марли кусала губу и разглядывала свои руки, действительно без кольца, Джун ждала, давая ей возможность сказать то, что требовалось сказать. Но лицо девушки сморщилось, и она закрыла глаза.
– Ты выбрала хорошую книгу, – прошептала Джун, сочувственно сжимая руку Марли.
Она помнила, как взяла в библиотеке «Чего ждать, когда ждешь ребенка» и читала ее неделя за неделей, боясь продвинуться дальше, не готовая узнать больше, чем нужно в каждый конкретный момент.
– Я дарю ее тебе, – ласково произнесла Джун. – Но если смогу как-то помочь, ты свяжись со мной, хорошо? Даже если просто захочешь поговорить.
У Джун создалось впечатление, что самые необходимые для Марли знания, сведения о том, чего она могла ожидать, нельзя найти ни в одной книге.
Прозвенел колокольчик, в магазин вошли несколько человек.
– Мне нужно идти. – Марли вскочила. – Пожалуйста, не говори никому. Никто еще не знает.
– Конечно, не скажу.
Марли смотрела на Джун, словно что-то решая.
– Значит, я могу тебе позвонить, если у меня появится вопрос?
Джун написала номер своего сотового телефона на обороте карточки магазина «Букс бразерс».
– Человек, отчитавший Полину Олтмен, мне по душе. – Она улыбнулась, и Марли улыбнулась ей в ответ дрожащей улыбкой, но потом снова посерьезнела. – Правда, Марли, в любое время. Я знаю, что такое быть беременной и одинокой, – прибавила она шепотом.
– Да, конечно. Поэтому я… Спасибо за книгу, – шепнула Марли и выбежала из магазина.
Джун последовала за ней, но когда открыла дверь и выглянула на улицу, то уже не заметила в густой толпе Марли. Джун пошла на склад, чтобы попросить Бин присмотреть за магазином, пока она наконец зайдет к Генри. Практически любой вопрос всегда можно было уладить с мистером Буксом за несколько минут.
Сидя за письменным столом, Генри проверял на компьютере заказы, рядом лежал белый сверток, источающий восхитительный аромат.
– А, вот и ты. Надеюсь, не остыло. – Он взял пакет. – Пойдем выйдем на причал.
Джун улыбнулась и пошла предупредить Бин, что отлучится на ленч минут на двадцать, потом вместе с Генри шагнула под ослепительное солнце. Генри выглядел очень сексуально, Кэрри правильно заметила. Даже просто стоя рядом с ним, шагая рядом, Джун остро ощущала его присутствие, гибкое, мускулистое тело в потертых джинсах и белой рубашке с закатанными до локтя рукавами. То, как ветерок раздувал его каштановые волосы, бросая их ему на шею, на лоб…
Она порадовалась, что немного принарядилась сегодня. Обычно Джун и сама носила джинсы, белую блузку на пуговицах и неизменные сабо винного цвета. Но в этот день надела красивое хлопчатобумажное платье – достаточно официальное и в меру нестрогое для менеджера книжного магазина во второй по оживленности уик-энд летнего туристического сезона. Генри уже сделал ей комплимент по поводу внешности, когда она пришла утром, и то, как он посмотрел на нее, как задержался на ней его взгляд, заставило Джун подумать, что Генри Букс, возможно, перестал наконец видеть в ней только попавшую в беду девчонку.