— Поговорим честно, мой мальчик. Твой потенциал огромен, а возможности поражают воображение. Не знаю, что заставило твою мать отправить тебя учиться именно в Орден, но лично мне кажется, что ты мог бы стать чародеем невиданной силы. Тем не менее Лидер Хабек наверняка понял, насколько многого ты достиг и решил защитить тебя.

— Достиг? Когда, магистр? Я читал, что постижение магии занимает столетия. Когда я мог достигнуть таких успехов?

— Магия имеет много форм и есть множество способов овладеть тайными знаниями. Конечно ты пока ещё не чародей, и всё то чем ты владеешь, повинуется твоей интуиции и памяти твоих предков. Тебе предстоит учиться и учиться, прежде чем ты научишься осознано владеть своей Силой, однако… — Взгляд магистра стал пристальным, казалось он снова хочет проникнуть в мою душу и вытянуть её наружу. — Экзель, поверь мне я живу на свете сто семнадцать лет и за эти годы я видел множество талантливых учеников, и такие как ты рождаются очень редко. Я не знаю, кем ты станешь, но такая сила неизбежно ведёт либо к вершинам славы, либо к самым глубоким безднам грехопадения. Но я клянусь тебе, мой ученик, что я сделаю всё от меня зависящее, чтобы этого падения не произошло. Теперь иди. Передохни, выпей нектар, покатайся на лошадях, но только не думай об этом. Не загружай свой разум ненужными думами.

Похоже магистр и слыхом не слыхивал о психологии обратного внушения. Едва лишь он с искрящимися азартом глазами, выскочил за дверь, мрачные мысли захлестнули меня. А в трапезной ещё и Нильсен выскочил, как черт из табакерки и начал задавать дурацкие вопросы.

— Экзель, это было просто невероятно! Ты просто обязан научить меня этому заклинанию. Вжих! Бабах! — Нильсен попытался жестами изобразить на что же это было похоже и окончательно испортил мне настроение.

— Нильс, отвали! У меня голова болит, в горле сухо, а перед глазами круги плавают. Не знаю я никаких вжих и бабах! Знаю только, что едва не подставился под судебное разбирательство и чудом спасся. Так что, давайте поедим в полной тишине, а всё остальное обсудим позже. — Нильсен обижено засопел и отошел, но остальные похоже разделяли мою точку зрения закрыв неприятную тему.

А в это же самое время утренние собеседники коротали время за беседой в комнате учеников. Тористан курил трубку и пускал колечки дыма в потолок, Керин и Янрин играли в шахматы дожидаясь возвращения магистра. Сейтиас влетел в комнату словно маленький смерч сшибая все на своем пути. Не обращая внимания на своих друзей, коим такое поведение магистра было в диковинку, открыл ящик письменного стола, извлёк кусок пергамента и начал что-то записывать.

— Сейтиас, случилось что, или тебя посетила твоя старая муза? — осторожно поинтересовалась Янрин.

— Ещё как случилось, Яри! — Сейтиас писал лихорадочно, а его глаза блестели. — Керин, ты был прав. Что не ученик, то самородок. Особого внимания заслуживают дочери Томирэ, Джером, и конечно же Селена Ла'Стерианеон. Кстати, Пенелопа Ликрилиллион является полноправным апостолом богини Лайи'Хазар.

— Апостол богини? Надо же, а я и не заметила. — Янрин хмыкнула. — Такая юная девушка, а уже Апостол.

Керин же впечатлен не был. Он только чуть плотнее сжал губы и сощурил единственный глаз.

— Сейти, сдается мне, что твоя бешеная радость связана не только с нашими юными дарованиями. Уж ни нашел ли ты чего интересного в душе Экзеля Джемал?

— О да. Видишь ли, ты не слишком-то хорошо разбираешься в некоторых аспектах магии, поэтому мог не заметить один нюанс, который бросился мне в глаза. Амиладжар Джемал была очень могущественной ведьмой, дочерью самой старушки Джалилы. Оракулы Семи Домов предсказали, что вся сила рода Джемал сойдётся в первом ребёнке рожденном дочерью Джемал. Для того чтобы подстраховаться, Орден Эмиссаров с детства воспитывал Амиладжар особым образом. Она пила разные травы и настои, и просто не могла родить мальчика. Однако Экзель Джемал существует и сила матери в нем присутствует. Огромная сила. Но то с чем столкнулся я идёт по линии отца, и перед его могуществом вся власть Джалилы меркнет.

— Что за сила? Какой уровень, направление? — Керин приготовился запоминать.

— Я поставил ему восемнадцать девять, но в документах поставлю одиннадцать семь. Теперь мне понятно, почему Хабек настолько опекает его. Использовав особое заклинание, я проник достаточно глубоко и был поражен. У мальчика нет направлений, нет склонностей, полный иммунитет на Разум, на стихию огня и на Смерть. Негативные заклинания любого плана неэффективны. А память… Керин. Я впервые встречаю ребёнка, который владеет, пусть и скрыто заклятьем Власть Анорхея и Словом Смерти.

— Сейт, какой это уровень? — Керин был поражён. Новость стала неожиданной для него.

— Керин, это наверное прозвучит безумно, но… Парень потенциальный Архимаг, возможно Квентиарон, а при таком приросте силы меньше чем через десять лет он добьется уровня Квентиароса.

— Квентиарос? Ты не шутишь? Но ведь только почтенный Крисстас является полноправным Квентиаросом Астаха. Он, ну и Князья Джерфал и Могилон. — Подала голос Янрин.

— Совершенно верно Янрин. И теперь есть юноша с невиданным потенциалом. И у него есть страшное наследие. В душе его есть и Тьма и Свет, но их втягивает в себя великий океан Хаоса. Ой!

В комнате воцарилась тишина. Тористан и Янрин затаили дыхание, а сам магистр побледнел как полотно. На лице Керина набухли желваки, в его присутствии опасно было упоминать о магии Хаоса и её наличии в душе одного из учеников. Керину стоило огромных усилий взять себя в руки, он сделал несколько глубоких вдохов и мельком глянув на Янрин обратился к архимагистру.

— Я не буду делать поспешных выводов, Сейти. Один раз это уже стоило жизни одному из моих учеников. Рассказывай дальше.

— Как я уже говорил, вместо Равновесия, океан Хаоса. Какие силы связаны с ним, и чего можно ждать от его проявлений, я не знаю. Попытка приблизиться, чуть было не стоила мне души, Хаос пытался утянуть меня на золотую сторону. Если бы Экзель не вмешался, мне пришёл бы конец.

— А Экзель смог вмешаться? — Керин был удивлён.

— Сам не знаю как. Он сплёл молнию, да и метнул в меня. Хорошо мой щит выдержал. Вот только когда меня выбросило, я понял, какую огромную ценность представляет Экзель. Керин, я даже не соприкоснулся с его Силой, только смотрел, но я поднялся ровно на уровень. От Архимага меня отделяет две ступени.

— Поздравляю, — сухо произнёс Керин. — Я так понимаю, ты строчишь доклад моему братцу. Ладно, маг он хороший, а нам с Тористаном предстоит узнать какой из него боец.

— Это точно, — согласился мужчина. — Как правило сильные маги оказываются плохими Бойцами.

— Возможно, — уклончиво сказал Магистр. — Но поверь мне, Тористан, когда ты посмотришь ему в глаза, ты будешь очень сильно удивлён

— Посмотрим. Я уже давно ничему не удивляюсь, и ты прекрасно об этом знаешь.

Разговор преподавателей переместился на более нейтральные, не интересующие меня темы, поэтому я покинул их и перенесся к Экзелю.

Я был несправедлив к нему. Нильсен, как оказалось, был способен поднять настроение любому. Он начал травить анекдоты, и сначала мне показалось, что нас ожидает чисто казарменный юмор, но — нет. Нильсен показал себя на удивление грамотным и деликатным рассказчиком. Авторитет Нильсена возрос в наших глазах. К тому же Диамонд и его брат лучше всех нас ориентировались в политике и военном деле, и, пока не подошёл Керин, они в деталях описывали нам некие тайные стороны жизни в Империи и в чём армия лучше, а в чём хуже Инквизиции.

— Добрый день, ученики. Я очень доволен вами, Сейти и Янрин передали мне наилучшие отзывы по поводу вашей подготовки, что не может не радовать меня. Особого внимания заслуживают Экзель, Пенелопа и Джером. Молодцы.