— Наши частенько туда ходят.
— Ребята? — уточнила Дара.
— Да, — парнишка кивнул. — Мы с друзьями ходили два раза. Издалека смотрели, но ближе никто и не подходит. Да и они иногда проверяют окрестности. Пятерых так за три года поймали.
— Так зачем ходите? — спросила Дара, хотя и понимала — молодые пареньки, погеройствовать хочется, приключений поискать.
Мальчишка пожал плечами и впервые за весь разговор улыбнулся.
— Так что? Проведёшь, значит?
— А как вы хотите одна? Вы же одна ничего не сделаете.
— Я разведчица, мне посмотреть нужно, — соврала Дара и увидела в глазах парня настоящее уважение.
— А-а, — протянул он, — А я когда вырасту, тоже разведчиком буду. Не знаю только, как сейчас? — он обернулся и посмотрел на развалины двухэтажного дома. — И мне ещё маму с папой похоронить нужно. Никто же их кроме меня не похоронит.
Дара тяжело сглотнула. В её памяти ярко вспыхнули воспоминания — вот она копает яму, вот, сгибаясь от тяжести, тащит к ней сначала тело матери, потом отца.
— То же самое, да? — появился в голове голос и Дара почему-то в это раз не обиделась на него. Она лишь молча согласилась и, кивнув парню, молча зашагала вслед за ним.
На похороны, а точнее на обычное закапывание тел во дворе дома, они потратили полдня. Почва здесь была слежавшейся, каменистой. Им немного помог какой-то мужчина, он принёс кирку, подолбил немного, потом минут на десять вырвал у Дары из рук лопату, где-то найденную пареньком, углубился по колено в тяжёлую землю, остановился, закурил, и стесняясь, спросил денег на еду.
— Нелёгкая работа, хозяйка. Нужно бы подкрепиться.
Только в тот момент Дара пристальней посмотрела на лицо мужчины, вздохнула и вынула из кармана два кона. Мужчина как-то суетливо схватил кирку, объяснив, что дальше она не потребуется.
— Там дальше песок уже пойдёт. Легче будет.
Как она и предполагала, он больше не вернулся. Пришлось мучиться самой. Парнишка всё порывался сменить её, но Дара сквозь зубы процедила, чтобы он не лез. Она собиралась выступить из города ещё до заката, чтобы успеть отыскать в лесу безопасное место для ночлега. А если парень устанет сейчас, то потом ему не хватит сил на быстрый переход. Ей легче. Она за эти дни скитаний и лишений уже закалилась, да и там, в прошлой своей жизни, она была тренированной девчонкой. Благодаря отцу.
Наконец, тела были аккуратно уложены одно на другое и присыпаны землёй. Парень держался достойно, лишь левая его рука подозрительно подрагивала. Дара видела такое один раз. У их соседа тоже подрагивала рука, когда он хоронил жену, а через две недели у него не выдержало сердце. Инфаркт. Но там было пятьдесят лет, здесь от силы четырнадцать, так что глупо. Никакого инфаркта не будет. А вот психика…
Дара не стала думать дальше, хотя бы потому, что совсем не разбиралась в психиатрии.
Подровняв бугорок и украсив его простенькими цветами, сорванными поблизости, она дала мальчишке ещё раз выреветься, и они молча зашагали прочь из города.
Солнце уже давно перевалило за середину и теперь неумолимо приближалось к крышам домов. Они шли через то ли зло, то ли обречённо копошащийся город, стараясь не смотреть на людей. Парень, стесняясь, прятал свою боль, Даре просто казалось, что все сейчас видят её чуждость их городу, у неё одной взгляд не был пропитан горем, а сделать его таковым специально она не могла.
На окраине, буквально в последней многоэтажке, Дара приметила продуктовый магазинчик и оставила там последние деньги, набрав той еды, которая как можно дольше не испортится. Вода в двухлитровом бутыле из чего-то похожего на пластик, но более прочного, несколько пакетов печенья и хлопьев, пара сушёных рыбин приличного размера. Ничего лучшего, чем выжидание у погранзаставы, она пока придумать не смогла, а сколько может продлиться это выжидание? День, два, неделя?
— Вы хотите устроить засаду? — догадался мальчуган и Дара только кивнула в ответ. Объяснять она не хотела, да и нечего объяснять. Весь её план был шит белыми нитками.
Они покинули город, оставляя за спинами его руины и боль, и ускорив шаг, заспешили по грунтовой дороге к лесу. Садившееся солнце, как ни странно, жарило ещё больше и, несмотря на опасность, Дара всё же хотела побыстрее укрыться под сенью деревьев. Копка не прошла бесследно, всё её тело сейчас было пропитано мерзким липким потом, как губка подсолнечным маслом.
Под сенью осенней листвы и правда сразу почувствовалась прохлада, вдобавок из под ног потянуло сыростью. Дышать и идти стало легче.
Дара ещё ускорила шаг и так прошла почти час, не забывая оглядываться назад, где, как новорождённый утёнок, за ней семенил мальчик. Ну и конечно она смотрела вокруг, внимательно, насколько позволяли начинавшие смыкаться от усталости глаза.
Им повезло. Ни одного тира-щера не выскочило на них из-за багряных кустов. Ну что ж, и на этом спасибо.
— И кому это спасибо? — с сарказмом поинтересовался голос. — Уж не Высшим ли?
— Никому. Спасибо просто так, — выдохнула Дара.
— Что? — спросил идущий сзади паренёк.
— Я не тебе, — бросила она через плечо и тут же смутилась. А кому тогда?
— Тебе не всё равно посчитает он тебя сумасшедшей или нет? — поинтересовался голос и Дара хмыкнула. Так оно и есть. Ей всё равно. Она даже не спросила, как этого паренька зовут. Плевать! Проводит и она пинком погонит его обратно, не нужны ей эти хвосты. Не нужны ей больше смерти…
— …И предательства, — с приторной учтивостью подсказал голос. — Вик всё же предал тебя, как бы тебе не хотелось назвать это по другому. Предательство. Он похож на Жеро… Ну-ну.
Дара промолчала, мальчишка тоже. Так они и прошли следующую сотню шагов по узкой тропе, которую время от времени перекрывали нижние ветви деревьев и невысокий, но очень колючий кустарник с длинными, похожими на стрелы листьями.
— Пора искать место для ночёвки, — Дара остановилась и сняла уставший палец со спускового крючка. — Лучше поваленное дерево. Если под ним спрятаться, то тира-щер не найдёт… Я так ночевала, не нашёл, — задумчиво поправилась она и стала осматривать раскинувшуюся перед ними поляну.
На той её стороне было поваленное дерево, но слишком тонкое. Значит, придётся ещё побродить по округе.
Поиск был закончен уже в потёмках, Дара почти на ощупь, изредка подсвечивая себе зажигалкой, осмотрела, есть ли под толстенным, в её рост бревном, нора или хотя бы углубление. Но в этот раз повезло даже больше. Вместо норы обнаружилось дупло в нижней части ствола. Диаметром примерно в длину её руки, глубина… чёрт поймёт. Но пальцы дна не нащупали. Это что ж за белочка тут жила? Или просто прогнило?
Дара пощупала стенку — труха. Да, скорее всего, ствол просто сгнил, и для них — очень удачно сгнил. Справа была удобная ниша.
Забросив автомат за спину и взяв в руку армейский нож, Дара, изгибаясь, как змея, поползла в пахнущую подгнившими грибами темноту, а через пару минут из отверстия показалась её голова.
— Эй, — она слепо прищурилась. — Парень, ты здесь?
— Здесь, — раздался напряжённый шёпот.
— Ну что тогда стоишь? Лезь, тут места на пять таких как ты хватит.
Когда они, можно сказать, с комфортом разместились на прохладной трухе, Дара ещё какое-то время лежала с открытыми глазами, порываясь заговорить с мальчуганом, но о чём спрашивать — она не знала. Так и уснула с вертящимися на кончике языка невнятными обрывками мыслей.
Утро пришло на пару с лютым холодом. По крайней мере, Даре показалось именно так, когда она вынырнула из объятий Морфея и, ещё ничего не соображая, уставилась на тонкий лучик света, бьющий сквозь дырку сверху. Парень лежал рядом, прижавшись к ней бочком. Она отодвинулась, привела в порядок волосы, потом перебралась через него и вылезла наружу. Солнце только-только выглянуло из-за макушек деревьев и на траве было полно росы. Дара умылась ею, потом напилась из бутыли и разбудила парнишку.
— Далеко отсюда ещё? — спросила она, когда парнишка, проделав то же самое, что и она несколькими минутами раньше, уселся напротив неё за импровизированный столик. Крышкой этому столику служил кусок толстой коры, ножками четыре небольших камня, а вместо стульев были камни побольше. На столе лежала чищенная рыбина и пачка пресного печенья, похожего на мацу. Брать хлеб Дара не рискнула, давно бы уже заплесневел, несмотря на прохладу.
