А, значит, затаилась.

Я быстро, всего на долю секунды выглянул и снова скрылся за стеной. Дунул на висящий на соломинке кусочек глины и тот тяжело шевельнулся. Так-так-так, — судорожно заработал мозг. — Здесь её нет. В другой комнате, наверное, уже. Или на чердак смылась.

Я одним рывком оказался в комнате, дуло смотрит перед собой, палец нервно лежит на гашетке.

Ладно. Сейчас доберусь до того проёма…

Сказано-сделано. Перебежал, заглянул под углом… И вдруг услышал дыхание. Её дыхание. На грани слышимости. Точнее даже не услышал, а почувствовал. Может какие-то ямки, как у змей, которые на тепло реагируют? Не помню, как они называются. И самое интересное, я словно представил её в мозгу, как она стоит, вот прямо за стеной к которой я прижался плечом, как держит автомат, который видится даже отчётливее. Наверное, нагрелся либо от стрельбы, либо на солнце.

Не понимая как, я одним движением закинул свой винтарь за спину, дёрнулся вперёд и спустя секунду её автомат был у меня в руках, а сама девушка отлетела в дальний угол комнаты от мощного удара.

И мы замерли, глядя друг на друга. Не знаю, о чём в этот момент думала она, но я глупо рассматривал её внешность. Время конечно не подходящее, но ничего с собой поделать я не мог. Зацепило. И первым делом глаза. Для меня глаза девушки вообще самое основное. Нет, остальное тоже важно, но глаза…

У неё они были большие, выразительные и серо-зелёные. В общем, необычайно красивые. Лицо слегка вытянутое, но с хорошо очерченными скулами и пухловатыми щёчками, отчего казалось круглым, губы правильной формы, нижняя пухленькая, зазывающая… Так и хочется впиться в неё поцелуем…

Чёрт! Я тряхнул головой, чтобы сбросить наваждение и задумался, как мне с нею разговаривать. Языка теплокровов я не знал, или что, скорее всего, не помнил. Хотя в моём случае — это одно и тоже. Ведь, судя по всему, во мне от разума прежнего владельца этого тела ни осталось вообще ничего. Ладно, может она знает язык холоднокровных?

— Ты кто? — спросил я и тут же усмехнулся. Да если она и знает наш язык, то её ответ я ведь всё равно не пойму.

Но девушка ничего и не ответила, а лишь придало лицу выражение такой гордой надменности, что я невольно улыбнулся. Героиню из себя сейчас корчить будет, ну да бог с ней.

— Командир! — раздался крик из двора. — Здесь чисто! У тебя там как?

Я невольно вздрогнул и на секунду обернулся, а когда посмотрел обратно, остолбенел. Девушки не было. На какое-то мгновение мне почудилось, что она просто испарилась или вообще была плодом моей больной фантазии. Красивым таким плодом. Но мой взгляд застыл на открытой крышке подвального люка, и я всё понял. С перепугу она прыгнула туда, тем самым вообще не оставив себе шансов на спасение. Брось туда гранату и всё.

Я рывком приблизился к дыре в полу, ногой подцепил тяжёлую крышку и закрыл её. В воздух поднялось облачко пыли, я огляделся и, поставив её автомат в ближнем ко мне углу, выскочил из дома.

— Внутри тоже всё чисто! — как-то напряжённо выкрикнул в лицо двум подчинённым и махнул рукой в сторону забора. — Работаем дальше. Ещё весь город зачищать.

И мы его зачищали. Ближе к центру наткнулись на сопротивление, лупили из трёхэтажек. Два пулемёта. Пришлось задействовать гранатомётчиков, и после двух точных попаданий пулемёты заткнулись. Первая граната ушла чуть вправо, отколов от угла большой кусок плиты и придав зданию и без того неприглядный вид. И таких тут было много. Почти каждое второе хорошенько разрушено, у некоторых не хватает целых углов, некоторые вообще представляют из себя железобетонные каркасы. Да же вон унитаз видно на первом этаже одной из многоэтажек. Стену снесло, а унитаз, белый и по виду почти земной, уцелел. Чуть левее от унитаза, в большой комнате, я увидел два изувеченных тела и отвёл взгляд. На стене большое тёмно-красное пятно, на кровати, которая стояла под углом, часть ноги, полностью облитая кровью. А через пару метров меня и вовсе вырвало. Прямо посредине дороги лежала передавленная колёсами бронмашины женщина и громко вопила, пытаясь руками собрать свои кишки. Кто-то "сердобольный" пристрелил её, а я, полусогнувшись и не глядя в её сторону, проковылял мимо. Хорошо ещё без завтрака сегодня обошлось, так только — водичка горлом хлещет и желчи немного.

— Хош, как у тебя? Потери есть?

Я взглянул на непонятно откуда взявшегося Хлоха. Лицо вроде серьёзное, а в глазах веселье. Наверняка вспоминает что я вчера вытворял, или его так прёт убивать теплокровов?

— Да вроде нету.

— Что-то ты неважно выглядишь, — Хлох хмыкнул. — Хотя ты вчера столько "Скорости" выпил, что не удивительно. Ну как Хайя в постели?

— Хлох, не время сейчас, — отмахнулся я, снова едва не блеванув. Вид крови и кишок с воспоминаниями о сексе с ящерицей — это та ещё смесь.

— Хлох, вейхал приказал нам с тобой эту площадь взять, а тут в многоэтажках порядком тёплых засело. Местные с оружием. Где твоя бронмашина?

Я пожал плечами и огляделся. А, вон она, в витрину разрушенного магазинчика въехала. Один нос торчит.

— Сейчас бы тяжёлые броны подогнать сюда и жахнуть по той трёхэтажке, — Хлох указал рукой. — Так нет же, зажали. Вечно всё не слава Алху. Ладно, дуй к своей бронмашине, скажи чтоб прикрыли нас, а я с парой отделений ко входу. И ты следом подтягивайся! — бросил он уже на ходу и рванул к перевёрнутому грузовику посреди площади.

Она сидела, сжавшись в маленький дрожащий комочек. Дура! Зачем снова прыгнула в подвал? Зачем?

Её мозг уже судорожно представлял, как протыкая кожу, в её мясо впиваются десятки горячих железных осколков, как они перерезают сухожилия и вены, как её отбрасывает взрывной волной к стене, как она ударяется, ломая позвоночник, а из её глаз, ушей и рта хлещет горячая солёная кровь. И ей стало жаль себя.

Она расплакалась, и только спустя почти минуту удивлённо подняла голову. Взрыва не было, и не было того страшного, что нарисовал её испуганный мозг. Но напряжение не проходило. Вдруг это она от страха просто потеряла счёт времени и на самом деле прошла всего секунда или две?

Дара прислушалась, потом вдруг осознала, что крышка почему-то закрыта.

"Я не закрывала её", — глупо подумала она, и тут же появилось её другое Я.

— Наверное, её закрыл холоднокровный, — сказало оно. — А до этого бросил сюда гранату. Она вот сейчас лежит где-нибудь в углу и спустя несколько мгновений…

— Заткнись, — привычно ответила ему девушка, но всё же принялась судорожно шарить руками вокруг себя. Наткнулась на что-то мягкое, ойкнула и дёрнулась в сторону.

— Странные существа женщины, — усмехнулся мозг. — Тут граната может взорваться, а они продолжают бояться крыс.

— Странно то, что ты часть меня, а считаешь себя не женщиной, — зло проворчала Дара, продолжая поиски.

— А вдруг я Жеро?

— Заткни пасть! Жеро погиб.

Если бы голос был не внутри неё, а где-нибудь снаружи, то она, наверное, сейчас набросилась на то место откуда он звучал и принялась молотить кулаками. И пусть они бы всего лишь месили воздух, но так ей точно стало бы легче. А с голосом в своей голове она просто не знала что делать.

Наконец, обшарив практически весь подвал, Дара успокоилась. Да и много уже времени прошло, взорвалась бы, если б была. Ну не таскают же они с собой гранаты с часовым механизмом.

Дара вновь прислушалась. С той стороны крышки было тихо, и она, собрав волю в кулак, рискнула её открыть. Страх снова кольнул внутри, но даже не оттого, что там мог оказаться всё тот же холоднокровный, а от мысли, что он мог просто закрыть крышку оттуда. Сдохнуть в подвале от недостатка кислорода не многим лучше, чем быть нашпигованной осколками. Но крышка легко поддалась.

Дара беззвучно вздохнула и приоткрыла её на пару пальцев. Ни чьих ног в армейских ботинках не видно. Уже хорошо. Приподняла ещё немного, ожидая, что сейчас грубо ударят по крышке, и она без сознания рухнет обратно. Но и этого не произошло. И тогда она уже просто откинула люк и выбралась наружу.