Осторожно, с обнаженным большим мечом, Карторис подкрался за угол скалы. Там не было бенса, но открывшаяся перед ним картина поразила его бесконечно больше, чем присутствие двадцати бенсов.

Перед ним зиял вход в темную пещеру, ведущую вниз, в глубину земли. Через нее, должно быть, и исчез бенс. Было ли это его логово?

В его темной и мрачной внутренности мог прятаться не один, а много таких, наводящих страх созданий.

Карторис не знал этого и не раздумывал об этом, он знал лишь, что в эту мрачную пещеру бенс последовал по следу зеленого человека и его пленницы, и за ним последует и Карторис, готовый отдать свою жизнь, служа женщине, которую он нежно и страстно любил.

Он не колебался ни минуты, но и не бросился неосмотрительно вперед, а с мечом наготове, осторожными шагами прощупывая пещеру, так как она была темной, двинулся в путь. По мере продвижения вперед тьма становилась все более непроницаемой.

Вниз вел странный туннель с гладким широким полом. Карторис был теперь убежден, что то, что он в начале принял за пещеру, было стволом шахты.

До него доносились случайные низкие звуки рева бенса, идущего впереди, а через некоторое время сзади послышались такие же жуткие звуки. Другой бенс вошел в коридор по его следу!

Его положение было очень "приятным". Глаза Карториса не могли рассмотреть даже руку перед лицом, в то время, он знал это, бенсы могли видеть достаточно хорошо, несмотря на абсолютное отсутствие света.

До него не доносились никакие другие звуки, кроме гнетущих, холодящих кровь стонов животных впереди и сзади него.

Туннель шел прямо не сворачивая от того места, где он вошел под скалой, дальше всех расположенной от гор, в сторону могучего барьера, так долго его задерживавшего.

Сейчас он шел почти прямо и несколько под уклон, но вскоре Карторис отметил постепенный подъем.

Зверь позади догонял его, тесня к зверю, что шел впереди. Через некоторое время Карторису придется сразиться с одним из них или даже с обоими. Он еще крепче сжал свое оружие. Теперь он уже мог слышать дыхание зверя, преследующего его. Недолго он сможет еще оттягивать схватку.

Карторис давно уже понял, что туннель ведет под скалами на противоположную сторону барьера, и он надеялся, что достигнет лунного света до того, как ему придется схватиться с одним из этих монстров.

Когда принц входил в туннель, солнце садилось, а путь его был достаточно длинным, чтобы убедиться, что снаружи уже царит темнота и наступила ночь.

Он посмотрел назад. Сияя в темноте, шагах в десяти ослепительно сверкали два горящих огненных глаза. Когда свирепые глаза увидели его, зверь испустил устрашающий рев и бросился атаковать.

Столкнувшись лицом к лицу с взбешенной громадой атакующей свирепости, остаться непоколебимым и не дрогнуть перед отвратительными клыками, которые, он знал, были кровожадно обнажены и хорошо отточены, хотя он и не видел их, требовало стальных нервов, какими и были нервы Карториса из Гелиума.

Перед ним были глаза зверя, на которые он и направил острие своего меча, уверенно, как делал когда-то его отец, нацелив его на один из сверкающих кругов. Сам он при этом слегка отклонился в сторону.

С отвратительным криком боли и гнева бенс пронесся, царапая когтями, мимо него. Затем он развернулся для новой атаки, но на сей раз Карторис увидел только одну сверкающую точку, с дикой ненавистью направленную на него.

Опять острие встретило свою сверкающую цель. Опять наводящий ужас рев раненого животного наполнил туннель и эхом отозвался в отдаленных каменных закоулках, потрясая своей мучительной пронзительностью, и замер в отдалении.

Но теперь, когда зверь повернулся для новой атаки, у человека не было ориентира для направления следующего удара. Он слышал скрежет когтей по каменному полу. Он знал, что животное готовится совершить новое нападение, но не видел ничего. И хотя он не мог видеть своего противника, тот теперь тоже не видел его.

Прыгнув в самый центр туннеля, он держал свой меч наготове, как он думал, как раз на уровне груди зверя. Это все, что он мог сделать, надеясь, что случай пошлет острие меча в жестокое сердце зверя.

Все кончилось так быстро, что Карторис едва мог поверить себе, когда могучее тело с бешеной скоростью пронеслось мимо него. Или он не стал в центре туннеля, или же слепой бенс ошибся в своих расчетах.

Так или иначе, огромное животное пролетело в футе от него, как будто оно преследовало жертву, ускользавшую от него.

Карторис проследовал в том же направлении. Скоро его сердце радостно забилось при виде лунного света, освещавшего выход из длинного, темного коридора-пещеры.

Перед ним лежала голубая долина, со всех сторон окруженная гигантскими скалами. Поверхность ее была усеяна бесчисленными деревьями странного вида с точки зрения марсианина. Земля была одета великолепной алой растительностью, усыпанной множеством чудесных диких цветов разнообразной окраски.

Под ярким сиянием двух лун сцена представлялась сказочно прекрасной, слегка окрашенной таинственностью странного очарования.

Только мгновение любовался Карторис неестественной красотой, раскинувшейся перед ним, неестественной с точки зрения марсианина, привыкшего к бедности своей природы. Почти сразу же взгляд его привлек большой бенс, стоящий над тушей недавно убитого тота.

Огромное животное с рыжевато-коричневой гривой, поднимавшейся дыбом на отвратительной голове, следило за другим бенсом, метавшимся туда и сюда с пронзительными криками боли и наводящими ужас ревом ненависти и гнева.

Карторис догадался, что второй зверь и был тем, которого он ослепил во время схватки в туннеле, но мертвый тот интересовал его сейчас больше, чем эти дикие, плотоядные хищники.

На спине огромной марсианской лошади все еще была сбруя, и Карторис теперь не сомневался, что это было то самое животное, на котором зеленый воин увез его Тувию из Аантора.

Но где же был всадник и его пленница?

Принц Гелиума вздрогнул при мысли о возможной их судьбе.

Человеческое мясо — это еда, которую больше всего любит свирепый барсумский лев, чье большое тело и гигантские мускулы требуют огромного количество мяса для поддержания сил.

Два человеческих тела только бы возбудили аппетит зверя. А Карторису казалось, что зверь убил и съел зеленого человека и красную девушку, и стал пожирать тело убитого им тота только после того, как проглотил более приятную часть своего обеда.

Когда ослепший бенс в своих бесцельных и свирепых метаниях проскочил мимо своего противника, легкий ветерок донес до него запах свежепролитой крови. Его движения уже не были бесцельными. С вытянутым хвостом и пеной у рта он бросился вперед, так как почувствовал запах туши тота, и могучий убийца тота, опирающийся передними лапами на лоснящийся серый бок туши, был готов в свирепом бою защищать свою добычу.

Когда нападающий бенс был в двадцати шагах от мертвого тота, убийца дал выход своему отвратительному реву и мощным прыжком бросился на противника.

От этой схватки даже воинственный житель Барсума пришел в трепет. Звери рвали друг друга на куски, сопровождая схватку ужасным и оглушительным ревом. Неумолимая жестокость истекающих кровью животных зачаровала Карториса, а когда схватка кончилась, и оба чудовища с головами и плечами разорванными в клочья лежали все еще вцепившись друг другу в тело мертвыми челюстями, Карторис оторвался от этой жуткой картины только усилием воли. Он поспешил к мертвому тоту в поисках следов девушки, которая, как он боялся, разделила судьбу тота, но он ничего не нашел в подтверждение своих страхов.

С чувством некоторого облегчения юноша начал исследовать окружающую местность, но едва он сделал несколько шагов, как его взгляд привлекла драгоценная безделушка, лежащая на земле.

Когда он поднял ее, то с первого взгляда понял, что это женское украшение для волос со знаками отличия королевского дома Птарса. Но что это — дурное предзнаменование: все еще не просохшая кровь бурым пятном лежала на фамильной драгоценности.