Двумя днями позже Гохан пересек равнину, и взобрался на вершину одного из холмов, и за холмами он ожидал увидеть свою страну, но его ожидало разочарование. Перед ним вновь была равнина, еще больше, чем та, которую он только пересек, а вдали опять виднелись холмы. В одном лишь отношении эта равнина отличалась от предыдущей: она была усеяна отдельными изолированными холмами.
Решив, однако, что Гатол лежит в том направлении, Гохан вступил в долину и направился к северо-западу.
Уже несколько недель Гохан из Гатола пересекал долины и холмы в поисках какого-нибудь знакомого ориентира, который указал бы ему направление на родину, и с вершины очередного холма по прежнему открывался незнакомый мир. Он встречал мало животных и не встречал ни одного человека, пока не решил, что оказался в сказочных районах древнего Барсума — богатой и изобильной страны, жителей которой отличали гордость и высокомерие, за что они были осуждены древними богами Марса на уничтожение.
Наконец, однажды, он взобрался на высокий холм и увидел населенную долину, на которой росли плодовые деревья, возделанные поля, участки земли, окруженные каменными стенами, в центре которой возвышались круглые необычные крепости. Он увидел людей, работавших на полях, но не торопился встретиться с ними. Прежде следовало побольше узнать о них, выяснить — друзья они или враги. Под прикрытием густого кустарника он пробрался к краю холма и занял удобное для наблюдения место, откуда он следил, лежа на животе, за ближайшими к нему работниками. Расстояние до них было слишком далеко, и он не был вполне уверен, но что-то показалось ему странным и необычным в их фигурах. Головы их казались непропорциональными по отношению к телам, они были слишком велики.
Долго лежал он так, наблюдая, и постепенно в нем все больше крепло убеждение, что они отличны от него и что было бы слишком опрометчиво показываться им. Вдруг у ближайшей крепости он заметил небольшую группу, вышедшую из ближайшей крепости и направившуюся к работникам у холма, на котором он лежал.
Гохан заметил, что один из вновь появившихся чем-то отличается от остальных. Даже на таком большом расстоянии заметно было, что его доспехи отличались от доспехов сопровождающих его и всех работавших на полях.
Эти двое часто останавливались, очевидно, споря: один хотел идти в направлении холмов, другой возражал. Но меньший постоянно побеждал в споре, и они все ближе и ближе подходили к последней линии работников, возделывающих поля между крепостью, из которой вышли эти двое, и холмами, на которых лежал Гохан.
Внезапно меньший ударил своего спутника по голове. Гохан в ужасе увидел, как голова слетела с туловища, туловище как-то вяло опустилось на землю. Гохан наполовину высунулся из своего убежища, чтобы лучше разглядеть то, что происходит внизу. Человек, ударивший своего спутника, быстро побежал к холмам и увернулся от одного из работников, пытавшихся задержать его. Гохан надеялся, что тому удастся убежать, ему казалось, что этот человек принадлежит к его расе. Но затем он увидел, как бежавший споткнулся и упал, и сразу его окружили преследователи. Взгляд Гохана вернулся к фигуре, лишенной головы.
Свидетелем какого ужаса он оказался? Или, может быть, его обманывают глаза? Нет, это было невозможно, но это было правдой — голова медленно поползла к упавшему телу. Она взобралась на свое место между плечами… тело встало, и создание, казалось, нисколько не пострадавшее, быстро побежало к тому месту, где его товарищи держали за руки несчастного пленника.
Наблюдатель видел, что подошедший схватил пленника за руку и повел обратно в крепость, и даже через разделявшее их расстояние, было заметно уныние и отчаяние, охватившее пленника. Гохану показалось, что это женщина, причем принадлежащая к красной марсианской расе. Если бы он был в этом уверен, он, возможно, попытался бы освободить его, хотя обычаи его страны обязывали его вступиться лишь за своих соотечественников. Но он не был в этом уверен: она, может быть, вовсе не его расы, а даже один тот факт, что она той же расы, что и он, то она могла быть дочерью враждебного племени. Первейшей его обязанностью было вернуться к своему народу с наименьшим риском, и хотя мысль о приключениях горячила его кровь, он отбросил это искушение со вздохом и отвернулся от мирной и прекрасной долины, так как намеревался не пересекать ее, а идти вдоль края ее и продолжать поиски Гатола.
Когда Гохан из Гатола направился вдоль склонов холмов, что ограждали Бантум с юга и запада, его внимание привлекла небольшая группа деревьев у них. Низкое солнце отбрасывало от него недлинные тени. Скоро ночь. Деревья были в стороне от его пути, и он не хотел осматривать их. Но, взглянув на них вновь, он заколебался… Что-то непонятное скрывалось среди их ветвей. Гохан остановился и пристально посмотрел на то, что привлекло его внимание.
Нет, наверное он ошибся — ветки деревьев и косые лучи солнца ввели его в заблуждение. Он отвернулся и продолжал свой путь. Решив оглянуться, он увидел, что среди деревьев что-то отражает лучи солнца.
Гохан покачал головой и быстро пошел к деревьям, чтобы разрешить эту загадку…
Сверкающий предмет привлекал его, а когда он подошел ближе, глаза его широко раскрылись от удивления: он увидел сверкающий драгоценными камнями герб на носу маленького самолета. Гохан с рукой на рукояти короткого меча тихо продвигался вперед, но подойдя ближе, обнаружил, опасаться было нечего: самолет был пуст. Тогда он принялся разглядывать герб. Когда до его сознания дошло, что он видит, лицо его побледнело, а сердце забилось сильнее — он увидел герб Главнокомандующего Барсума. Мысленно он увидел понурую фигуру того пленника, которого вели в крепость. Тара Гелиум? А он был так близок к ней и не помог ей.
Холодный пот выступил у него на лбу.
Быстрый осмотр покинутого самолета раскрыл молодому джеду трагическую историю. Та же буря, что выбросила его за борт, унесла и Тару Гелиум в эту отдаленную страну. Здесь она, несомненно, приземлилась, чтобы отыскать пищу и воду, так как без сломанного пропеллера она не могла достичь родного города или какого-нибудь дружеского порта. Самолет оказался неповрежденным, за исключением отсутствующего пропеллера, а то, что самолет был тщательно укрыт, свидетельствовало о намерении девушки вернуться к нему. Пыль и листья на его палубе говорили о многих днях и даже неделях его пребывания здесь. Немые, но красноречивые доказательства того, что Тара Гелиум стала пленницей, чью безуспешную попытку к бегству он наблюдал.
Вставал вопрос о ее освобождении. Он знал лишь, в какую крепость ее отвели, и больше ничего. Кто ее похитители, сколько их, как она размещена — ничего этого он не знал. Но он не слишком заботился об этом — из-за Тары Гелиум он стал бы воевать со всем миром! Вскоре он разработал несколько планов спасения девушки. Один из них сулил наибольший успех, если бы ему удалось разыскать ее. Решение, которое он принял, вновь привлекло его внимание к самолету. Схватившись за привязанные ремни, он выволок самолет из-под прикрытия деревьев, взобрался на его палубу и осмотрел приборы управления. Мотор включился сразу и, мягко урчал, плавучие мешки не были повреждены, и корабль легко повиновался управлению по высоте. Необходим был только пропеллер, и самолет был бы готов для долгого пути в Гелиум.
Гохан непроизвольно вздрогнул — на тысячи хаадов вокруг нельзя было найти пропеллер. Но в чем дело? Самолет даже без пропеллера вполне подходил для освобождения девушки — похитители Тары Гелиум, по-видимому, не знали никаких воздушных кораблей. Об этом свидетельствовала архитектура их крепостей и устройств изгородей.
Внезапно спустилась барсумская ночь. И Хлорус торжественно плыл в высоте неба…
Грозный рев бенса раздался в холмах. Гохан из Гатола оставил самолет висеть в нескольких футах над землей, затем схватил носовую веревку и потащил за собой. Тащить на буксире маленький самолет было легко. Пока Гохан спускался в долину Бантума, самолет плыл за ним, как лебедь по поверхности озера. Гатолианин направился в сторону крепости, еле различимой в темноте ночи. Ближе к нему прозвучал рев охотящегося бенса. Он подумал, охотится ли зверь за ним или выслеживает кого-то другого. Ему не хотелось сейчас встречаться с хищником, так как это препятствовало его встрече с Тарой Гелиум, поэтому он ускорил шаги. Но ближе и ближе раздавалось ужасное рычание огромного хищника, и вот он услышал мягкие кошачьи шаги на склоне холма за собой. Оглядевшись, он увидел зверя, который преследовал его. Его рука опустилась на рукоять меча, но Гохан не стал доставать меч: он понял бесполезность вооруженного сопротивления, так как за первым бенсом шло не менее дюжины других. Оставался единственный путь спасения.
