– Тебе говорили, что ты потрясающе улыбаешься? – продолжал Вик. – Только редко.

– А у меня поводов не так много, – буркнул я в ответ, уходя в глубокую защиту.

Вдруг меня словно пробило током, когда он невесомо пальцами погладил шею под волосами. И я заткнулся, не веря в происходящее. Вик тоже молчал, а его пальцы будто сами по себе слегка поглаживали мою шею. Я понимал, что надо отодвинуться и прекратить это. Но мое тело, предав меня, затрепетало и плавилось от ласки. По нему волнами расходилось удовольствие, и эпицентр этого удовольствия был в точке, которой касались пальцы Вика. Я, наверное, мог бы так сидеть бесконечно. Наслаждаясь этой полулаской. Но Вик убрал руки, и я непроизвольно повернул к нему голову. Догадываюсь, что в моих глазах большими буквами стояла просьба продолжить. Но осмелиться произнести это я бы не смог. Вик мягко обхватил мой подбородок и, лаская подушечками больших пальцев нижнюю губу, наклонился ко мне. Я еще сильнее вцепился в скейт. Неужели? Боже… И его губы мягко накрывают мой рот. Дальше полное затмение. И вкус апельсина. Сердце стучит где-то в горле. Я, всхлипнув, подаюсь ему навстречу. Скейт, выскользнув из рук, откатывается куда-то, но это уже не важно… Я лихорадочно впиваюсь в его пальцы. От волнения и революции в моем сердце фактически выламывая их. Вик в ответ углубляет поцелуй, сжимая мои пальцы. Его язык нежно ласкает нижнюю губу, скользит по зубам и проскальзывает в мой рот. Меня трясет. Я задыхаюсь, сердце бьется так, что больно. А тело прошивают острые болезненные волны удовольствия. Вик разрывает поцелуй и смотрит в мои ошалевшие глаза. Мой первый поцелуй. Он подхватывает мою недееспособную тушку и усаживает меня на колени, лицом к себе. Я, не в состоянии вынести всего происходящего, утыкаюсь ему в грудь лицом и замираю в кольце его теплых рук. Он нежно поглаживает меня по спине.

– Тшшш… – шепчет он, успокаивая меня. – Нежный мальчик. Посмотри на меня.

И я отрываюсь от его тепла, смотрю в его глаза. И понимаю, что сегодня у меня есть шанс. И если я его упущу, то никогда себе не прощу.

– Я хочу тебя, – полузадушенно признаюсь я ему еще раз, уже осознанно.

– Поцелуй меня еще раз – ты потрясающе целуешься, – шепчет он мне в ответ.

Я – потрясающе? Точно я? Но мысли сильно опаздывают от действий моего тела, и я сам уже целую его. Пробую на вкус мягкость его губ, смакуя их легкими прикосновениями. Вкус апельсина. Я теперь люблю апельсины. Навсегда. Неуверенно прикусываю его губу, повторяя поцелуй Вика, и языком слегка трогаю каемку зубов. Его язык сплетается с моим. Он мой мед. Сладкий мед. Я не хочу, чтобы это заканчивалось. Боюсь оторваться, чтобы вдохнуть. Боюсь упустить даже миллисекунду этого момента. Вздрагиваю, когда его руки залезают под мою толстовку и начинают обрисовывать каждый позвонок, и я неожиданно для себя самого разрываю поцелуй, выгибаюсь, и стон вырывается откуда-то из глубины грудной клетки. Болезненно-мучительный стон. Сладкий стон. Я готов на все что угодно. Где угодно. Не замечая резко похолодевшей погоды, забываю про то, что мы в парке.

– Темик, – тянет Вик – поехали ко мне?

– Да. – я редко в чем уверен в своей жизни. Но вот в этом я уверен точно, на все сто процентов. Я хочу, чтобы это был Вик.

5

В такси я лихорадочно сжимаю его пальцы, больше всего я боюсь, что он передумает. Я ерзаю от нетерпения, мысленно подгоняя водителя. Проклинаю светофоры и пробки.

– Не бойся, – Вик неправильно истолковал мое волнение. – Если ты передумаешь, только скажи.

– Нет! – почти в панике шепчу я. – Не передумаю.

Но переступив порог его квартиры, я вдруг растерял весь пыл. Съежившись в прихожей под его взглядом, собираюсь сказать ему, что у меня не получится.

– У тебя потрясающе красивые глаза. Почему ты их прячешь? – Вик нежно отводит мою челку, открывая лицо.

– Я не хочу, чтобы каждый знал о том, что я чувствую, – признаюсь я ему. – Это страшно, когда любой может посмотреть в твою душу.

– Темик, это такая редкость – искренность в глазах. Почти исчезнувшее явление, – Вик мягко берет меня за подбородок, заставляя смотреть ему прямо в глаза. – Ты боишься меня?

– Да, – мне нет смысла лгать ему. В глазах красноречиво плещется страх.

– Может быть, это правильно. Я не умею беречь. А ты такой хрупкий, словно изморозь на стекле. Коснись и разрушишь красоту момента. Хочешь уйти?

– Нет, – решаюсь я.– Помоги мне… – я не знаю, как еще выразить свое желание. Не знаю, как попросить Вика помочь выбраться из скорлупы страха.

Вик продолжает почти невесомо поглаживать мое лицо. Обрисовывая изгиб бровей, линию скул, рисунок губ. Мои страхи медленно тают под этими уверенными, но нежными движениями. И я делаю шаг навстречу. Его ладонь, согревая, задерживается на моей щеке, потом скользит на шею, и пальцы находят то самое местечко под линией волос. Оттуда по телу начинает волной разливаться желание. И он делает шаг мне навстречу. Прижимает меня к себе и утыкается носом в макушку. Я вдыхаю его запах, и он, сладким ядом проникая в меня, заставляет кровь зашуметь в висках. Заставляет закусить губу, чтобы удержать рвущийся стон. Его пальцы перемещаются на поясницу и, отодвигая край толстовки, гуляют по верхнему краю джинсов, вызывая лавину мурашек вдоль позвоночника. Заставляя меня выгнуться и плотнее прижаться к нему, не стесняясь своего желания. И я четко чувствую его возбуждение. Это открытие опаляет меня почти болезненным восторгом. Он тоже хочет меня! Я поднимаю лицо, ловлю его взгляд с немой просьбой. Губы раскрываются, прося поцелуя. И он откликается, все так же неторопливо и нежно. Я раскрываюсь, словно к самой жизни тянусь к его губам и пью его поцелуи, бесконечно сладкие, нежные, погружающие меня в состояния экстаза. Он медленно разрывает поцелуй и делает шаг назад, я непроизвольно тянусь к нему. Не в силах оторваться. Словно за магнитом, шаг за шагом, иду за ним. Вик садится на кровать и тянет меня к себе. Я застываю рядом. Он притягивает меня еще ближе, и я замираю между его ног. Его руки скользят по моим бедрам вверх и поднимают толстовку, оголяя мой живот. Он целует меня, и мышцы живота резко сокращаются, реагируя на эти поцелуи, я вцепляюсь в его волосы, стараясь плотнее прижать его к себе. Воздух со стоном вырывается из моего конвульсивно сжимающегося тела. Он успокаивающе шепчет мне, нежно поглаживая участки оголенной кожи. А меня от этих нехитрых ласк пробивает разрядами тока. Вик усаживает меня на свои колени, так же как в парке, и продолжает целовать. После того как мое возбуждение из нервного и болезненного перерастает в томное, оно делает мое тело расслабленным, льнущим к ласкам, а не отшатывающимся от них. Вик укладывает меня на спину, и я, обнимая его, хочу почувствовать его тяжесть. Мое возбуждение становится пограничным, и я не могу сдержать себя, выгибаюсь от внезапного оргазма. Смежив веки, боюсь открыть глаза и увидеть разочарование во взгляде Вика. Но его поцелуи становятся глубже и настойчивее, заставляя мое тело трепетать снова. Он стягивает с меня толстовку, и я, чуть трезвея от мысли, что ему не понравится, замираю. Но он с такой страстью покрывает поцелуями мои ключицы, прикусывает сосок, и я выгибаюсь от острого удовольствия, шепчу что-то опухшими от поцелуев губами. Страх отступает, и я уже хочу видеть и чувствовать его тело. Непослушными пальцами сдираю его одежду. И прижимаюсь к нему. Кожа к коже. Меня начинает трясти, и я на границе следующего оргазма. Вик замирает, давая мне возможность справиться с подкатившим возбуждением. Он избавляет меня от остатков одежды и влажными салфетками обтирает мое тело, убирая остатки моего первого оргазма. Следом он стаскивает с себя джинсы и белье. Застывает перед моим взглядом. И я не в силах сдвинуться, разметавшись перед ним на постели, абсолютно голый и крайне возбужденный. Мое сердце набатом бьется о ребра. Я впитываю эту картинку. Каждую черточку, каждый изгиб. Жадно облизываю губы и ловлю себя на мысли, что до невозможности хочу прикоснуться к нему, узнать его на вкус и на ощупь. И поднимаясь, протягиваю руки к Вику. Он сплетает мои пальцы со своими и прижимается ко мне. Я чувствую его всей кожей. Это непередаваемое ощущение. Странно прозвучит. Но есть в этом что-то величественное и важное. Я никогда не забуду этот полный контакт с обнаженным Виком. Я жадно, словно голодающий на еду, набрасываюсь на него, целуя, поглаживая каждый кусочек его тела. Лихорадочно и хаотично. Не могу насытиться и не могу остановиться нигде, пытаясь объять все сразу. Он дает метаться мне по его телу, а потом переворачивается на живот, подставляя под мои жадные руки и губы спину. Я припадаю поцелуями к основанию его позвоночника. Он постанывает и изгибается под моими ненасытными ласками. И отзывчивость его тела выкидывает меня за грань реальности. Я уже не могу контролировать себя, поэтому скуля трусь об него. Не понимая, как можно унять эту ломку. Вик подгребает меня под себя, и я замираю, наслаждаясь тяжестью и теплом его тела. Выгибаюсь и развожу ноги, стараясь усилить контакт.