- Мя? – произнес незнакомец, вынуждая меня начать заново процедуру приветствия и просьбы.

Тяжело вздохнув, я произносил подходящие формулы этикета, бросая быстрые взгляды на незнакомца. Было очень интересно рассмотреть этого инопланетника, но оскорбить прямым разглядыванием… Хотя, судя по тому, с каким беззастенчивым любопытством он рассматривает меня, даже воздух втягивает, пытаясь уловить запах, этикет на его планете сильно отличался от нашего.

Ушки ретранслятора стали ярко-розовыми, значит, переводит без проблем. Случись сбой, они бы отчаянно замигали.

- Ты хочешь отдохнуть? - удивленно муркнул ретранслятор, озвучивая мыслеречь своего владельца и полностью копируя его голос.

- Да, - я запнулся на мгновение, соображая, можно ли обойтись без длинной формулы второго извинения за нарушение покоя, - если вы не возражаете, - вспомнил я самую краткую форму.

- Нисколько, - инопланетник поджал босые ноги, освобождая мне побольше пространства.

Я почувствовал, как вспыхнули мои скулы. Сидеть меньше чем в пятидесяти сантиметрах от частично обнаженного объекта? Ситуация стала патовой. Мой отказ нанесет еще более тяжкое оскорбление, чем то, что я нанес бы, согласившись. Я растерянно заморгал, вспоминая, что ж написано в межгалактическом справочнике по этикету на этот счет.

- Садись, - незнакомец хлопнул рукой по дивану, не оставляя мне выбора.

Осторожно отпустившись на самый край, я застыл с прямой спиной. Я давно забыл про свои гудящие ноги и рад был бы вскочить и удрать подальше от греха к себе в номер, но сейчас это было бы крайне невежливо.

- А ты откуда? – инопланетник, подобравшись ко мне с удивительной бесцеремонностью заглянул в лицо.

- Волателия, - едва слышно выдохнул я, почувствовав, что инопланетник коснулся моего плеча голой (!) рукой.

- А я с планеты Фелис. Меня зовут Тон-и-Ки-Инез.

Я хотел произнести длинную формулу знакомства, но слова застряли в горле, потому что Тонки… Тони… (о, боги! какое же неудобное имя!) засунул свои ноги под мое бедро.

- Это твой первый межгалактический? - В словах голосе инопланетника послышалась насмешка или это ретранслятор забарахлил?

- Первый, - признался я, стараясь незаметно впечататься в боковину дивана.

- Прелесть какая! - хрипловато раскашлялся ретранслятор смехом. – И как тебя без присмотра-то?

- У меня первый разряд по кушинидану, я владею всем стрелковым оружием в статусе второго мастера и имею пятую степень пси-защиты! - негодование постыдно быстро вскипело в моей крови, заставив забыть на секунду про нормы этикета и так бездарно бахвалиться собственными достижениями.

- Оу-ууу! - протянул инопланетник, как мне показалось, с иронией. - Я впечатлен! - Он поглубже засунул ступни под мое бедро, коснувшись совсем интимной зоны. - А ты тепленький.

Я потрясенно молчал, чувствуя как пальцы ног инопланетника бесстыже погладили внутреннюю сторону бедра, и мое тело, вопреки моему же желанию, откликнулось на это действие.

- У меня тоже, знаешь, есть кое-какие навыки, - ретранслятор разразился подозрительным тарахтением. Видимо, заряд аккумулятора начинал садиться. - Хочешь, поделюсь?

Я засомневался. Отказываться от обучения новым навыкам было бы крайне глупо, но что-то в тоне инопланетника очень настораживало.

- Хочу, - наконец решился я.

- Инопланетник как-то странно фыркнул и, моментально подобравшись, сократил и без того близкую между нами дистанцию до недопустимого минимума.

Клянусь! Он почти коснулся носом моего уха!

- Пошли? - выдохнул он горячий воздух тут же и стек с диванчика.

Я ошарашено уставился на пушистый хвост, которым он мазнул меня по кончику носа.

- Ну? - обернулся через плечо инопланетник, явно ожидая, что я приступлю к обучению немедленно.

Я поднялся и оправил китель. Я устал от длительного гиперпрыжка в другую точку галактики, но боевой волателийский офицер никогда не признается в собственной слабости и не посрамит честь своего мундира. Твердым чеканным шагом я отправился вслед за инопланетником. В конце концов, любой новый навык - это неоценимый дар.

Не так ли?

Большие часы на Белой башне планеты Лудус пробили пять. Еще целый час, казалось, равный бесконечности, до конца дежурства у парадного входа в посольство Волателии. Шлем кромкой впивался в лоб, покрытый испариной. Хотелось стянуть тяжелый темный пластик с по-стрекозьи фасетчатыми очками, встряхнуть головой, размять шею и расстегнуть, наконец, тугой воротник формы. Я незаметно перенес тяжесть с ноги на ногу и слегка повел плечами, крылья тут же шаркнули по разноцветной плитке острозаточенными наконечниками маховых перьев, выдавая меня с головой. Капитан неодобрительно дернул уголком рта и вытянулся еще сильнее, как будто его безупречная выправка могла компенсировать мой промах. Что может быть тяжелее, чем нести службу на планете развлечений? Как я поддался на эту провокацию?

- Галер из семейства Кристата. - Острый коготь прошелся по нагрудному бейджу, ретранслятор, мигнув розовым между спутанных волос, перевел чужую мыслеречь.

Я завистливым взглядом обвел кромку белого песка, которую с урчанием облизывало бесконечно голубое море, и посмотрел на Тон-и-Ки-Инеза. Приличный загар, расслабленная линия плеч и тот самый празднично-туристический взгляд, наполненный тягучей ленцой, вспыхивающий искорками жалости к остальным и сдобренный неторопливым интересом, скользящий по запакованным в военную форму фигурам.

- Так это вы там…- он кивнул на небо и поболтал стаканом, встряхивая кубики льда, тающие в ядерно-розовом пойле.

У меня во рту аж запекло от желания выудить эти кубики и разгрызть их. Казалось, еще немного и язык прилипнет к небу. Хорошо, что глаза и верхнюю часть лица скрывал гермошлем.

- А круто! Особенно, когда вы на бреющем полете над толпой прошли, а потом эта петля в воздухе и вжжжж… - Тонки, жужжа, закрутился на месте, имитируя процедуру смены караула.

Я прикусил щеку изнутри, чтобы не рассмеяться. Если бы я не знал, что передо мной офицер с планеты Фелис, то, может быть, и поверил бы этому демонстрационному восторгу.

- Ну что вы, как не живые? - Он хлопнул меня по плечу, оттянул крыло в сторону и заохал, проводя по металлизированным остям перьев. Как будто первый раз видит.

- И не тяжело такую штуку изо дня в день таскать?

Будто не знает, сам же каждый вечер массирует одеревеневшие мышцы.

- Вам что? - Он хитро стянул очки на кончик носа.- На посту даже разговаривать нельзя?

Ох, не к добру это… Не к добру, нутром чую.

- Красота… - протянул Тонки и тут же повис на шее.- А можно селфи? – Он заплясал вокруг, то трепетно прижимаясь, жеманно собрав губы в гузочку, то томно заглядывая в камеру фотоаппарата, то изображая неземную страсть. В общем, отрывался как мог.

А я сначала считал до десяти, пытаясь подавить щекочущий горло смешок, потом до ста, стараясь унять томное желание, умело распаленное силой обтирания его тела об мое. Потом до шестидесяти, буквально чувствуя каждую секунду, оставшуюся до конца дежурства. Когда стрелки на Белой башне планеты Лудус стали ровно по вертикали, я прихватил за загривок несостоявшуюся фотомодель и расплылся в счастливой улыбке, представляя, как отыграюсь за каждую минуту цирка, что моя пара устроила перед всем Волателийским гвардейским полком.

Голос был рваный, сбивающийся в хрип. Он разрезал благостное июльское нутро парка своей инородностью. Вбивался со всего маху в упитанное гармоничное спокойствие дня. Заставил поморщиться (еще один поэт, блядь!) и, невольно повинуясь корявому божку алчности, пойти на зов – посмотреть на того, кто с таким надрывом заявлял свои права на поэзию. Это сейчас модно. Современная поэзия стала фаворитом в мире Павла, оттеснив на задний план сетевую прозу, залезая в топ корявыми строчками, матом и обнаженкой.