Как бы то ни было, определенное свидетельство того, что богослужение не состоялось, содержится в намного более позднем манускрипте, где описываются случаи чудесного воздействия на людей святых таинств. Этот рукописный труд был создан примерно в 1554 году Генри Паркером, лордом Морли, который цитирует рассказ некоего Бигоффа или Бигота, своего сослуживца при дворе графини Ричмонд, матери Генриха Тюдора. Паркер сообщает, что прежде Бигот был придворным Анны Невиль и Ричарда III, поэтому, скорее всего, речь идет о сэре Ральфе Биготе, рыцаре из королевской охраны. Он обязательно присутствовал при Босворте, где, очевидно, получил ранение. Бигот прямо говорит, что королевские капелланы оказались неспособны отслужить мессу перед битвой по причине полного отсутствия организации среди них. Бигот, кажется, всю свою жизнь — даже в пору службы при дворе Тюдора — оставался верным Ричарду III, своему государю, которому он присягал, и в силу этого его свидетельство должно иметь некоторый вес[176].

Как бы то ни было, даже с учетом этого свидетельства, почти невозможно поверить, что Ричард позволил своим людям идти на битву, не отслушав мессу, да и сам он, будучи весьма благочестивым человеком, не мог пренебречь христианским богослужением в таком важном случае. Кроме того, кажется в высшей степени неправдоподобным, чтобы его капелланы были настолько несобранными, что даже оказались неспособны отслужить мессу. Нельзя исключать, что Паркер внес в рассказ Бигота преувеличение, желая подчеркнуть, что королю-злодею было чудесным образом отказано в святом таинстве, в результате чего он проиграл битву. Действительно, есть некоторые материальные свидетельства в пользу того, что богослужения были заранее запланированы и соответствующие приготовления к ним были проведены. Судя по всему, специальное распятие и посох XV столетия, найденные где-то на поле боя в XVIII столетии (где точно — неизвестно), являются свидетельством того, что король имел при себе нормальную походную часовню. Это распятие по своему виду очень похоже на часть инвентаря походной часовни[177]. Кроме того, по преданию, Ричард отслушал свою последнюю мессу в церкви Саттон-Чени, что, конечно, было возможно, если королевский лагерь располагался поблизости от этой деревни.

Кроулендский хронист также говорит, что у Ричарда было мертвенно-бледное лицо из-за кошмаров минувшей ночи, и он сказал своим людям, что, «каков бы ни был исход дня и чьей бы стороне ни была дарована победа, эта битва полностью уничтожит королевство Английское». При этом он заявил, что если выйдет из битвы победителем, то истребит всех приверженцев своего противника, и предрек, что Тюдор поступит точно так же с королевскими сторонниками, если победа достанется ему. Это мрачное утверждение было значительно дополнено хронистом Тюдора, Эдуардом Холлом[178], который сообщает, что в то утро случилось еще одно тревожное для Ричарда событие. Кто-то приколол к шатру герцога Норфолка листок со стихом следующего содержания: «Джек Норфолк, не будь так уж смел, / Ибо Дикон, твой хозяин, уже куплен и продан» («Jack of Norfolk be not so bold, / For Dykon thy master is bought and sold»), — иными словами, утверждалось, что Ричарда уже предали или вот-вот предадут[179]. Ни в одном из других современных источников об этом эпизоде не упоминается. Однако он был подхвачен более поздними писателями, включая Холиншеда и Шекспира, и кажется весьма вероятным, что его следует рассматривать в одном ряду с речами, которые Холл вкладывает в уста Ричарда и Генриха — то есть как вымысел, — хотя и возможно, что он представляет собой устную передачу факта. Впрочем, если бы этот случай получил огласку, он, скорее всего, нашел бы отражение в «Балладе о леди Бесси» и «Балладе о Босвортском поле».

Враждебные армии, вероятно, пришли в движение с первыми лучами солнца. Археологические свидетельства позволяют предположить, что битва разыгралась на равнине, расположенной к юго-западу от Эмбьон-Хилла. Об этом сказано в нескольких более поздних источниках, хотя источники, современные событию, не содержат никаких пояснений[180]. Следовательно, Ричард должен был повести свою армию вниз с холма по направлению к Фенн-Лэйн. Вергилий, автор одного из самых ранних источников, сообщает, что между двумя армиями находилось болото[181]. Существовавшее в XV столетии, это болото локализовано в «Обозрении поля боя» («Battlefield Survey») чуть южнее Фенн-Лэйн, в месте, ныне известном как Фенн-Хоул (Fenn Hole). Вероятно, оно было не слишком широким, но вполне годилось для того, чтобы его можно было использовать как дополнительную защиту боевой позиции. Таким образом, представляется вероятным, что это и есть болото, упоминаемое Вергилием. Это умозаключение подкрепляется тем фактом, что почти все вышеупомянутые пушечные ядра были найдены к западу от Фенн-Хоула. Они лежали двумя явно различимыми группами, в целом покрывая пространство, грубо определяемое как 1000 на 1500 ярдов (см. карту ниже). Обе группы ядер указывают на примерное расположение двух армий, которые протянулись с северо-запада на юго-восток, упираясь своими флангами в болото. Это согласуется с рассказом Вергилия, который сообщает, что болото находилось между армиями и на правом фланге армии Тюдора. Правый фланг королевской армии мог упираться в малый ручей или простираться за него еще дальше, в зависимости от ширины и глубины боевых линий. Такие позиции во многом позволяли предотвратить или сковать фланговую атаку. Еще одним доказательством того, что битва состоялась именно в этой местности, стало обнаружение фигурки позолоченного серебряного вепря на земле, ранее покрытой болотом. Там же, поблизости от вепря, была найдена часть эфеса меча, принадлежавшего какой-то высокопоставленной особе. Поскольку вепрь был эмблемой Ричарда, его тоже почти наверняка носил человек высокого статуса.

Королевская армия была построена так, чтобы перерезать дорогу Фенн-Лэйн и помешать любому продвижению воинов Тюдора на восток. Общее мнение, наблюдаемое в источниках, сводится к тому, что Ричард построил свой авангард в очень протяженную линию. Вергилий рассказывает, что король «растянул авангард в ширину на удивительное расстояние, столь сильно заполнив его пехотинцами и всадниками, что дальним наблюдателям он внушал ужас своим многолюдством; а во фронт были помещены его лучники, как самый надежный ров и бастион; начальником этих лучников король назначил Джона, герцога Норфолка». Таким образом, Ричард пытался предотвратить вражескую атаку с флангов и вместе с тем угрожать менее крупной армии мятежников фланговым охватом. За широко растянутым авангардом находился сам король «с отборным отрядом воинов». «Устрашающий» эффект построения, судя по всему, был специально продуман: Ричард мог догадаться, что воины Тюдора не слишком уверены в своей победе, и потому строй, подавляющий своим видимым численным превосходством, должен еще сильнее встревожить их (а равно и их предводителя). В добавление, Ричард поставил командовать на этой важнейшей позиции своих самых испытанных военачальников. Хронист Молине говорит, что Бракенбери также был поставлен в авангарде. Возможно, он командовал пушками, которые привез из Тауэра. Вергилий упоминает о всадниках, но неясно, действовали они в качестве кавалерии или заняли место в пешем строю. Вероятно, расположенные на флангах, они и стали теми передовыми разъездами (the scurriers), которые, по словам Вергилия, были использованы в начале битвы, чтобы удержать от дезертирства некоторых наименее стойких воинов Ричарда. Если Ричард расположил их на флангах в качестве вспомогательной кавалерии, как это иногда делалось, тогда они вполне могли произвести описанный Вергилием эффект, заранее предусмотренный или нет[182]. Фраза «отборный отряд» позволяет предположить, что люди, оставшиеся с Ричардом в арьергарде, могли быть по своей сути элитными кавалеристами, вероятно, его придворными рыцарями. Ни в одном источнике нет упоминаний о позиции, занимаемой графом Нортумберлендом, но Диего де Валера в своем отчете, посланном в Испанию, говорит, что «лорд Таморлант» командовал левым крылом королевской армии, и кажется весьма вероятным, что в данном случае имеется в виду Нортумберленд. Де Валера также сообщает, что главный чемберлен командовал авангардом. На самом деле авангардом командовал Норфолк, но должность главного чемберлена, конечно, занимал не он, а Нортумберленд. Судя по всему, информаторы Диего де Валеры спутали между собой двух лордов[183]. Скорее всего, Нортумберленд вместе с его людьми был поставлен командовать левым крылом, чтобы еще дальше вытянуть широкий фронт передней линии. Кое-кто из историков помещает Нортумберленда на некоторой дистанции от основной королевской армии, в арьергарде, но это выглядит в высшей степени неправдоподобным, так как, находясь в удалении от основной схватки, он мог принести мало пользы, даже потенциально. Если королевская армия была построена описанным образом, тогда, учитывая приведенные выше параметры площади, необходимой для построения, и общую численность королевских воинов (примерно 8000 человек), боевая линия должна была протянуться приблизительно на 1500 ярдов и перейти за ручей. Линия протяженностью в 1500 ярдов позволяла пехотинцам стоять пятью рядами в глубину, а некоторым всадникам — расположиться на флангах, тогда как линия протяженностью примерно в 1000 ярдов, то есть расположенная между болотом и ручьем, позволила бы образовать пеший строй глубиной в восемь человек. В любом случае, это было грозное зрелище. Пушки, вероятно, были рассредоточены среди лучников на переднем крае.