Рицц высокомерно кивнул, давая понять, что аудиенция окончена.

— Зачем ты это сделал? — удивился Оливер, когда мы вышли. — То есть… в определенном роде ты, конечно, спас наши задницы от отстранения… но зачем? Ты повел игру в обход меня! На моих глазах!

Мы медленно пошли по коридору.

— Ты разве не знаешь, как действует Бюро, Олли? Почему, думаешь, они сюда примчались? Как только существование этих монстров будет доказано, все улики отберут и уничтожат. Почему мы иногда слышим о падении объекта с неба, но никогда потом нам не говорят, что же там нашли?

— Потому что там ничего не находят? — попробовал угадать Оливер.

— Потому что есть вещи, которые не положено знать обывателям. И если нас с тобой, при малейшем подозрении, просто отстранят, а, что вернее всего засунут в какую-нибудь задницу мира, где наши догадки будут никому не интересны, — я покачал головой, — то Джен затаскают по допросам, как свидетеля. Они будут бояться, что не смогут контролировать информацию, которой она владеет. Ты слышал, что она несла? Гнезда, недолюди. Там только инопланетян для полного счастья не хватало.

— Это да. Но в тоннеле, — Оливер задумчиво почесал затылок, — ты помнишь то ощущение? Может, она недалека от истины.

— Я не говорю сейчас, права она или нет, — вздохнул я, — хочу просто сказать, что ее скорее всего упекут в обратно в психушку.

— Ну а тебе-то что за печаль? Стоило подставляться и врать прокурору?

— Как-то не хочется быть причастным к такому.

— Не-е-ет, — хитро прищурился Оливер. — Я не первый день с тобой работаю. Ты темнишь.

Мы вышли в фойе, где кипела обычная работа. На стойке без конца звонил телефон, несколько посетителей ждали на стульях вдоль стены. При нашем появлении одна из женщин встала и, нервно комкая в руках небольшую тряпичную сумочку, направилась к нам.

— Черт! — выдохнул я.

— Что такое? — Оливер проследил за моим взглядом. — Так это же она! Та свидетельница, о которой мы только что говорили. Хью, ты знаешь ее, не отпирайся. Ты поэтому ее защищал. Да кто она такая?

— Моя бывшая, — процедил я сквозь зубы.

— О! — напарник не сразу совладал с выражением лица, и мне показалось, что Дженни это заметила.

Она с укоризной посмотрела на меня и робко переступила с ноги на ногу. Легкое светлое платье очень шло ей.

— Вы к нам по какому-то делу? — поинтересовался Оливер после слишком уж любезного приветствия.

— Нет. Не к вам. Только к детективу Тоддлеру, — также вежливо улыбнулась ему Дженни.

— Если вы хотите дать еще показания…

— Нет. Это личное.

— Олли, — повернулся я к напарнику, — будь другом, отвали.

Тот многозначительно улыбнулся и кивнул. Схватив Дженни за локоть, я повел ее в комнату для допросов. Место было выбрано неслучайно. Во-первых, в суматохе, царящей вокруг, только комнаты для допросов оставались достаточно тихим местом, чтобы спокойно поговорить. Разговаривать в фойе на виду у всех я не хотел. А во-вторых… во-вторых, мне требовалось несколько минут, чтобы все обдумать. В голове крутилось слишком много вопросов.

— Ты ведешь меня, как преступницу, — вполголоса заметила она, пытаясь высвободить локоть.

Я молча разжал пальцы. Открыл дверь, пропуская ее вперед.

— Здесь мило, — с неискренней улыбкой проговорила Дженни, проводя пальцами по столу, установленному в центре комнаты и бросая взгляд на большое зеркало вдоль стены.

Я показал ей, что она может присесть и сам пододвинул стул, усевшись напротив. Дженни положила сумочку на край стола, вздохнула и откинулась назад, на спинку стула, как будто отстраняясь. Я тоже почувствовал, что мы сидим слишком близко. Непозволительно близко для тех, кому нечего сказать друг другу.

— Хорошо выглядишь, — произнес я дежурную фразу, почувствовав, что молчание слишком затянулось.

— Спасибо, — Дженни оглядела себя. — Это платье выбирала Алиша.

— Да? Она отлично справилась с задачей.

— Да. Она молодец. Мне повезло, что я встретила ее, — Дженни помолчала, разглядывая свои руки. — И тебе тоже повезло.

Я не нашелся, что ответить. Разговор складывался странный.

— Ты стал полицейским, — вполголоса продолжила она, как будто размышляла вслух.

— Да, и эта работа мне по душе.

— Никогда бы не подумала. Оказывается, я так плохо тебя знала.

— Аналогично. Может, расскажешь, где пропадала? Просто по старой дружбе.

— Ты же читал газеты? — Дженни подняла на меня глаза. Я кивнул. Она смутилась. — Мой отец во всем виноват. Прости, что узнал слишком поздно и не от меня…

— Ну… честно говоря, последние несколько лет я уже свыкся с мыслью, что ты умерла, — я пожал плечами, — сам не знаю, почему мне так казалось. В любом случае, теперь мне ясно, что ты не могла даже позвонить.

— Нет, я могла, — перебила Дженни. — Но не стала.

Я покосился на нее. Вот так. И ни слова оправдания.

— Хью! — Она потянулась и накрыла ладонью мою руку, лежавшую на столе. — Я не хотела так обижать тебя. Клянусь!

— Обижать? Я знаю свое место. Твой отец показал мне его еще тогда, когда молча захлопнул дверь, не потрудившись сказать, куда тебя увезли. Нет, обидой тут и не пахнет.

— Я убью его за это! — злобно прищурилась Джен.

Меня удивила эта резкая перемена.

— Ты сумасшедшая, — покачал я головой и убрал руку.

— Нет. Постой, я все объясню. За этим и пришла. Мой отец причастен к смерти матери, и я в этом уверена. Осталось только доказать! Мне нужно прочесть дело. Я знаю, что оно до сих пор хранится у вас в архиве.

Внутри потихоньку начало закипать раздражение. Я ожидал увидеть сожаление и раскаяние, присущее той милой девочке из прошлого. Но вместо этого Дженни полыхала желанием мести подобно яростной фанатичке.

— Архив — это не музей, куда водят экскурсии, — строго ответил я. — Как ты себе это представляешь? Вся информация там строго конфиденциальна. Я не могу просто распахнуть двери и сказать «проходи, милая, чувствуй себя, как дома».

Она покраснела.

— Понимаю. Но может… ты смог бы вынести его? Взять на время. Для меня.

— Рискнуть значком? — фыркнул я. — С какой это стати?

— Мне сказали, что там есть зацепки, ведущие к убийце мамы! — она с мольбой посмотрела мне в глаза. Видимо, прочитав по выражению лица, что сочувствия не дождется, отвела взгляд. — Ладно. Я предлагаю услугу за услугу. Я найду и сдам тебе феромагера. Убийцу, которого ты ищешь.

— Кажется, мы договорились: ты рискуешь свободой своего ухажера, заговаривая со мной об этом деле снова.

— Причем здесь Кит? Он не имеет отношения к нашим с тобой делам.

— Но я не знаю, как еще убедить тебя не лезть в мои дела. Разве его свобода для тебя ничего не значит?

— Значит. Но не столько же, сколько информация об убийце мамы.

Бездушная сука, подумал я. Ведет себя так, словно все окружающие — только пешки в ее игре. Средства для того, чтобы добиться цели.

— На что ты готова ради получения информации?

Дженни нахмурилась.

— На все.

— Ляжешь под меня? Здесь, на столе. Один раз. Никто не зайдет, не бойся. Тогда достать папку с делом не составит труда.

Сказав это, я ожидал какой угодно реакции. Джен должна была расплакаться. Или влепить мне пощечину. Или растеряться. Но ее лицо вдруг стало удивительно спокойным, а взгляд — безмятежным. Я совсем ее не узнавал.

— Ты не имеешь права так со мной разговаривать, Хьюго.

Только то, что Дженни назвала меня полным именем, выдавало ее чувства.

— Но ты же имеешь право приходить сюда, — парировал я, — и чего-то требовать от меня.

— Ты не имеешь права не поэтому. У тебя есть Алиша. Такой неосторожно брошенной фразой, желая просто позлить меня, ты можешь сделать ей больно. А она этого не заслужила.

— Позлить? — я удивился, насколько точно Дженни определила то, что бушевало внутри.

Она кивнула. Поднялась и взяла сумочку, скомкав в кулаке мягкий ремешок. Дверь распахнулась, и к нам вбежал Оливер. Он знаком показал Джен, чтобы та не торопилась уходить, и протянул мне телефон.