«С пяти?! — удивился я — Четыре точки вокруг Паркиды — орбитальные крепости типа „Шаррукин-Т“. Пятая где?»

Необходимое пояснение: семейство клонских орбитальных крепостей типа «Шаррукин» состоит из пяти различных вариантов. «Шаррукин-Т» — самый крупный и тяжелый подвид, специально созданный как ядро позиционного района ПКО стратегического назначения. У крепости великолепные средства обнаружения — одинокий флуггер она способна засечь на расстоянии порядка миллион километров.

В систему противокосмической обороны Паркиды входят и несколько крепостей поменьше. Но клонские малые крепости это довольно жалкое зрелище, по сути — летающие ракетные батареи, которые работают в основном от внешнего целеуказания, собственные обзорные радары у них посредственные.

В общем, то обстоятельство, что немаленькие и весьма радиозаметные чоругские тарантасы захвачены радарами всех четырех «Шаррукинов-Т» для нас неожиданностью не стало. Но вот кому принадлежит пятый радар?!

По всему выходило, что пятый объект у нас в тылу! И кого мы так умело проморгали?!

— Вывести задний обзор на панораму. Уточнить пятый радар: направление, координаты.

Ага, вот так-так… Ничего себе! Нас ведут с Бирба!

Только ведь этого не может быть! Чушь какая! Бирб — газовый гигант! Да еще в неприличной близости от центрального светила! Невооруженным глазом видно, какие там ураганы, скоростные атмосферные фронты, тысячекилометровые молнии! А добавить неизбежные магнитные бури! И неслабый радиационный фон!

Кто там может летать на постоянной основе?! А луч радара, между тем, мощный — это тебе не флуггер, нырнувший погулять в верхних слоях атмосферы!

— Меня ведут с Бирба! Что за ерунда?! — спрашивает Разуваев.

— И меня ведут, — подтверждает Сантуш.

— Всех ведут, — говорит Кутайсов.

— Отставить, — это Ревенко. — Пусть ведут. Примем за рабочую гипотезу, что мы не можем обнаружить объект из-за того, что он скрыт от нас верхними слоями атмосферы Бирба.

— Отличная гипотеза, — ворчит Клим.

— Мне тоже не нравится, но лучше такая гипотеза, чем никакой, — отрезал Ревенко.

— Иванов на связи. Приказываю сбрасывать скорость и выдвигаться в квадрат 45–75 координатной сетки. Цель — космодром Хордад!

Началась работа. Классика и рутина. Будни боевых пилотов — разведка на местности.

Разведзадание у нас было комплексным. Еще бы ему не быть комплексным, если на борту каждого нашего планетолета работало по двенадцать различных комплексов технической разведки, уж простите мне столь тяжеловесный каламбур! Информация шла по сотням независимых трактов, от десятков различных датчиков и частью переваривалась бортовыми парсерами на лету, частью записывалась для углубленного анализа на циклопических штабных парсерах Города Полковников.

Основным содержанием нашего задания был поиск пятерки списанных орбитальных объектов — пары крепостей ПКО, контейнерного терминала, алюминиевого завода и станции астрофизического слежения. Поскольку, напомню, по мысли нашей разведки именно отсутствие этих железяк на орбите Паркиды сигнализировало, что конкордианцы вплотную подошли к вторжению на Восемьсот Первый парсек.

Честно говоря, я и тогда считал, и сейчас считаю, что с задачей обзора орбиты Паркиды на предмет поиска столь крупных объектов прекрасно справился бы любой ККО — корабль контроля космической обстановки. У нас есть такие — например, проекта 1000 (головной корабль серии — «Вещий Олег»).

Такой красавец вышел бы из Х-матрицы в трех-четырех миллионах километров от Паркиды. Практически ничем не рискуя — потому что очень сложно за полчаса успеть перехватить цель на таком расстоянии, даже если ты засек ее мгновенно и сразу же выдал приказ дежурному фрегату — «Вещий Олег» или его собрат сделал бы тысячи великолепных снимков Паркиды и сотни всяческих замеров, и успел убраться в Х-матрицу прежде, чем до него добралась бы клонская ПКО.

Однако, насколько я понимаю, у Иванова имелись по меньшей мере три мотива послать нас, а не «Вещего Олега».

Первый — и не надо смеяться, речь идет о вещах очень серьезных! — межведомственные трения. Иванов явно недолюбливал флотскую разведку (то ли как ближайших конкурентов, то ли там случилась в прошлом какая-то скользкая история с Александрой), а корабли ККО и организационно, и оперативно подчинены ГРУ военно-космических сил.

Второй — неуверенность в надежности результатов, которые могут быть получены «Вещим Олегом». Это бесконечно темный лес из всяких там параллаксов, разрешающих способностей и помех со стороны Бирба, в который я не буду углубляться.

Ну и третий — стремление убить даже не двух зайцев, а десятерых. Помимо поиска орбитальных объектов Иванов хотел еще копнуть как можно глубже и саму Паркиду, и клонскую таинственную систему стратегической обороны, известную Иванову как «Митридат» и дислоцированную (как выяснилось позднее) в верхних слоях атмосферы планеты-гиганта Бирб.

Так что пришлось сбрасывать скорость до орбитальной, потом — до суборбитальной…

Перца добавлял тот факт, что Паркида — самая могучая в этой части Галактики звездная цитадель. Тактические экраны сходили с ума от обилия меток.

Флуггеры, орбитальные крепости, ракетные форты, фрегаты, спутники раннего обнаружения — вся сия братия удивленно на нас пялилась, словно не верила такой наглости.

И молчала. Точнее, молчали разнообразные калибры. Шестерка тех же «Горынычей» не выжила бы здесь и пяти минут, можете верить!

Представляю, какая вакханалия царила сейчас в клонском эфире!

Кстати, насчет эфира…

Я включил приемник и дешифратор сигналов. Сейчас послушаем, лишним не будет.

Итак, Хордад.

Без замечаний вонзились в атмосферу Паркиды — довольно непредставительную. Немного потрясло в верхних эшелонах, и опять появилась проклятая поляризация вдоль плоскостей. На этот раз поляризовался атмосферный газ.

Довольно приличный, к слову, газ — можно дышать в простых кислородных масках, без скафандров. И гравитация приличная. Заметно сильнее, чем на том же Титане. Всё потому, что Паркида сформирована невероятно плотными породами. Ее масса, а значит и сила тяжести, никак не соответствуют размерам.

Повезло же клонам!

Ну сейчас мы их разъясним.

Хордад.

Парсер усердно «брал на карандаш» увиденное. Хотя брать было особо и нечего. Не на что посмотреть — всё под землей. Снаружи только непредставительные взлетки, какие-то подсобные сооружения. Форменная деревенька, под стать любому тремезианскому захолустью.

Однако детекторы масс и СР-сканеры пишут скопление стали под землей. Бетона и стали. Надо пройти пониже и мы делаем второй заход.

Фиксирую батареи мобильных средств ПКО на замаскированных позициях. Почти бесполезная информация. Таких позиций подготовлено должно быть много, по три-четыре на батарею. И наперед невозможно знать, где именно окажутся ракетные установки и лазерные пушки в тот день и час, когда мы решим ударить.

А вот то, что мы уверенно вскрываем подземную инфраструктуру космодрома — это действительно ценно.

Линии кабельного электроснабжения светятся красным. Голубенькие нитки — линии связи. Пустоты капониров. Подземные взлетно-посадочные полосы. Ангары. В ангарах — очень много чего. И пугающее количество тяжелых ракетных батарей ПКО шахтного размещения.

— Сигнал неприятельской связи запеленгован, приступаю в дешифровке, — сообщил парсер.

— Спасибо, милая, — ответил я.

Дон-дон-н-н!

— Иванов вызывает. Хорошо поработали. Теперь следуйте к соседям. Космодром Бримиш. Пятьсот шестьдесят на юг-юго-восток. Квадрат 87–92 координатной сетки.

Полетели.

Что такое пятьсот шестьдесят километров для флуггера? Полчаса лету, не торопясь. Совсем не торопясь.

— Может разгонимся, командир? Швыдче обернемся — швыдче уберемся, — судя по голосу, Разуваев нервничает.

— Отставить, — следует ответ с орбиты. — Вы — партия любопытствующих чоругов на прогулке. Не надо вести себя, как шпионы в тылу врага. Не надо нервировать клонов. Тут и так уже горячо.