— Я не буду знать, справилась она или провалилась, до тех пор, пока не закончатся испытания всех кандидатов. Все зависит от мнения судей, — ответил Укатонен.

Джуне показалось, что Укатонен чем-то встревожен и озабочен. Она бросила взгляд на Анито — заметила ли это и она? Джуна вспомнила защиту собственной докторской диссертации. К тому времени, когда защита кончилась, она превратилась в полную развалину.

Джуна отлично представляла, что предстоит выдержать Анито и Нинто.

Эти испытания были в той же степени проверкой физической выносливости кандидатов, как и проверкой их знаний и мастерства. После каждого нового экзамена Нинто была измучена и выжата больше, чем после предыдущего. Укатонен, Джуна и Моуки кормили ее, сливались с ней, чтобы компенсировать нервное истощение, укладывали в постель. Анито тоже пыталась помочь, но Укатонен запретил ей делать что-либо, кроме приготовления ужина и его сервировки. Ей самой надо было экономить энергию для грядущих испытаний. Пятна ржаво-красного разочарования бежали по коже Анито, когда она смотрела, как остальные пытаются лечить Нинто.

Последний экзамен состоял в проверке искусности кандидата в кворбирри и был открыт для всех желающих. Нинто сначала исполнила кворбирри соло, а потом участвовала в кворбирри, в котором действовало несколько энкаров. Темы обоих представлений были случайны — их предложили сами судьи. Затем Нинто было предложено исполнить сцены из традиционных кворбирри, которым ее обучил Наратонен.

Это было испытание, требовавшее величайшей физической натренированности. И хотя Укатонен сливался с Нинто в перерывах между различными фазами экзамена, чтобы укрепить ее силы, Нинто к концу последнего экзамена была измучена до смерти. Укатонен с трудом помог ей добраться до комнаты. Она поела немного фруктов и сотов, на несколько мгновений слилась с Укатоненом и уснула. Анито села возле тарины, охраняя ее покой.

— Боишься? — спросила Джуна, присаживаясь рядом.

Анито отвернулась.

— Нинто старше и опытнее меня. И если она так измучена, то что же будет со мной?

— Вы обе учились упорно. Так что все должно быть в порядке, — успокаивала Джуна.

— Как бы мне хотелось никогда не покидать Нармолома! Я не гожусь для такой жизни.

Джуна похлопала Анито по коленке.

— Неправда, ты для нее вполне подготовлена. Только не надо изводить себя сомнениями. Ешь побольше, побольше спи. Позволь нам помогать тебе во всем, в чем мы можем быть полезны. Мы ведь находимся тут именно для этого. — Джуна протянула ей обе руки.

Анито высветила символ благодарности, и они слились. Анито делилась с Джуной своей тревогой, Джуна успокаивала ее. Затем они вышли из контакта. Укатонен тут же отправил их спать.

Анито проснулась перед самым восходом. Сегодня начинаются ее испытания. Она поглядела вверх на густой темный ночной туман и попыталась припомнить то, о чем ее сегодня будут спрашивать. Ужасная минута — память была совершенно пуста. Затем ей вдруг припомнился цикл опыления у цветка шеи и тут же неисчерпаемым потоком хлынуло и все остальное. Она полностью готова. Даже если она и провалится на этот раз, как это бывает с большинством кандидатов в энкары, то на следующий год попытку можно будет повторить. Большинство кандидатов сдавали экзамены именно со второй попытки. А кое-кто — даже с третьей. Об остальных никто никогда не говорил ни слова.

Она перевернулась на другой бок и разбудила Укатонена. Они пошли, чтобы набрать фруктов и кореньев для завтрака. Анито поймала спящую уррангу, которую они разделали и съели на месте.

Выкупавшись в речке, они наперегонки помчались к стоянке. Победила Анито, влетевшая прямо в середину строгой процессии энкаров, двигавшейся к месту проведения испытаний. Анито чуть не сбила с ног одного из них. Когда она извинялась, на ту же ветку спрыгнул Укатонен и столкнулся с другим энкаром. Вся группа покрылась рябью веселых улыбок и проводила Анито к центру круга, образованного деревьями на.

Страх обрушился на Анито, как сломленная ветром ветвь, когда она оказалась среди экзаменаторов. Укатонен, успокаивая, коснулся ее плеча. Анито чуть-чуть развела уши — знак благодарности. В толпе она увидела и Моуки с Иирин. Иирин приветственно подняла руку и окрасилась в темно-синий цвет — цвет спокойствия и уверенности.

Моуки протиснулся между энкарами и вручил ей завернутый в большой лист завтрак.

— На случай, если проголодаешься, — сказал он и скользнул на прежнее место.

Анито поглядела на аккуратно свернутый пакет, который держала в руке. Потом перевела глаза на Укатонена, Иирин, Моуки и почувствовала, как нервное напряжение уходит куда-то.

— Все у тебя будет хорошо, — сказал Укатонен. — Я тобой горжусь.

Фигатонен — старейший энкар на стоянке — поднял руку с распрямленными пальцами, и тут же все беззвучные разговоры прекратились.

— Кто представляет этого кандидата? — спросил он.

На ораторский холм вышел Укатонен.

— Это я, эн.

— Расскажи нам об ее обучении.

Пока Укатонен называл энкаров, которые обучали Анито, и рассказывал, чему они ее учили, Анито тоже вспоминала время учебы. Они путешествовали по всему этому краю, какое-то время плавали с лайли-тенду, а в это время Иирин и Моуки работали в Лайнане.

Им с Нинто пришлось запомнить все названия деревень между берегом океана и горами, то есть на всей территории тенду между ее северными и южными границами, а также местонахождение и названия анклавов проживания тенду по всему миру. Укатонен повествовал им о разных советах и стоянках энкаров, о том, чем они заняты и как общаются между собой. Они учились разбирать следы и охотиться у худого и жилистого горного отшельника, который казался им таким же древним, как горы, и таким же безмятежным, как безоблачное небо. Наратонен обучил их полному циклу традиционных кворбирри и еще многим другим, которые в этот цикл не входили. Он же посвящал их в искусство публичных выступлений и обучал официальным манерам поведения.

Макитонен обучала Анито тонкостям слияния. Она была тем энкаром, которая обучала еще самого Укатонена. Слияние с Макитонен показалось Анито слиянием с самой планетой. Она была одной из самых старейших ныне живущих энкаров и видела, как приходят и уходят поколения, мелькая, как выплоды поденок-кипа.

Это были долгие и утомительные три года. Большинству кандидатов в энкары требовалось пять лет на то, чтобы приобрести те знания, которые они с Нинто уложили в три. Некоторые энкары сомневались в необходимости такой тяжелой нагрузки, но Укатонен хотел, чтобы Анито стала энкаром, когда новые существа — люди — вернутся за Иирин.

Перечень наук, изученных Анито, подошел к концу, и Анито очнулась от своих воспоминаний. Сейчас начнутся испытания.

Вперед выступил Фигатонен.

— Приветствуем тебя, кандидат, — сказал он. — Расскажи мне о деревнях, что находятся к югу от реки Вайну.

Анито постаралась не показать чувства облегчения. Экзамен начался с легкого вопроса.

— К югу от Вайну есть только четыре деревни. Это Балланари, Анакра, Френами и Уаллана. — И она перешла к описанию границ деревень и перечислению имен их главных старейшин.

Наступило долгое молчание, как будто Фигатонен ждал еще чего-то.

— Есть еще одно место к югу от Вайну, эн, — продолжала Анито. — Это деревня Маналим. Она заброшена со времени последнего Великого Холода, когда его обитателям было разрешено уйти на дикие земли. Когда придет следующее холодное время, жители вернутся обратно.

— Очень хорошо, кандидат, — сказал Фигатонен. — Опиши, пожалуйста, брачный танец кинирри.

— Ты хочешь, чтобы я описала танец горных кинирри или кинирри, живущих на низменностях?

— Опиши оба танца.

Опрос затянулся на часы. В каждом вопросе содержались ловушки или детали, требовавшие большого внимания и знания тонкостей предмета, которые далеко не сразу можно было уловить. Фигатонен ушел с холма, его сменил Наратонен, которого, в свою очередь, сменил другой энкар, а потом еще один. Начался послеполуденный дождь; он кончился, когда запас вопросов иссяк. Кожа у Анито устала и болела, когда вперед выступил Укатонен.