...Все может быть.
Не веришь?
Борща хочется. Как мама делала, со сметанкой...
Магом стану... Жратвы наколдую. Превращу себя в прекрасного принца.
Или местной Василисе Прекрасной попадусь под ноги на болоте - она меня поцелует - Какой хорошенький!, а я - раз! и в принца обернусь. Попалась! И замуж.
Хорош шутить.
Не, замуж не хочу, рано мне.
Хватит, говорю.
Нет, ну что-то надо делать! Жрать, спать, не заболеть, размножаться. Срок - два года. И ради этого жилы рвать?
А ничего не делать - тогда только жрать, спать, не заболеть. Не размножаться. И через два года закономерный финал. И никто не узнает, где могилка моя, а норку заселят абсолютно посторонние.
Собаку что ли завести, хоть одна родная душа... Чем кормить?
Овсом! Буду на ней верхом ездить, если допрыгну.
Вот она, проблема с размерами - мозг маленький. И тупой.
Рук нет. В носу и то не поковыряться! Че делать, чем делать?
Во! Политикой займусь, раз больше ни к чему не способный.
Эй, кто-нибудь, помогите хомяку! Я симпатичный!
Хочу домой, в человеческое тело.
В остальном можно не помогать...
Цвик - пси, цвик, цвик!!! Цвик - пси, цвик, цвик!!! Цвик...
Ладно, может, местные хомяки до ста лет живут или вообще бессмертные. Весь лес успею объесть.
Не ной.
Не ною. Обидно, у меня даже девушки не было. Не женщины, а девушки, чтобы любовь...
Что последнее помню? Помню, как заснул. Cон помню.
И все. Здесь.
Здесь не сон. Головой так трахнулся, до сих пор шишка. И синяк, наверно. Бо-ольно!
Мои текущие размышления прервал недобитый мною гад. Явился на мою полянку, перед моим домом и - гляди как по кругу пошел кандибобером! Брачные танцы! Где-то капуэру изучал?
Вообще-то я его давно заметил, издалека. Бамбук вокруг не то чтобы редкий, но не спрячешься, я хоть и дурак-дураком, но движения отсматриваю. Да и слышно было -стучит, сопит. Он и не прятался, шел себе. Не в одиночку, втроем, как положено. Прихлебатели поменьше, но, тоже - вполне, с меня примерно. Хрена! Я и четверых в одиночку бил, не ссы. Злой, ферштейн?
Думал, втроем начнут, но девушки остались понаблюдать.
Девушки, а что? Не знаю, мой нос мне четко сказал, без вариантов. Семья у них, что ли? Может, и нора не моя?..
Пусть посмотрят пока, а полезут втроем - забуду, что дамское сословие, вспомню, кто здесь человек. А они обе хомяки, и никакого им мужского сочувствия. Че - мы их отличаем? Хомяк и хомяк.
Ну, смотри, туша, предупреждал что убью, если еще раз попадешься. Мясо!
Не в настроении я, зря ты так...
На маты мои, похоже, откликнулся.
Или все-таки это его нора?.. Воняем с ним одинаково (нюансы), а дамами, когда нору нашел, не пахло. От них вообще... Специфицки... Фиолетовые, та что посветлей - в запаховом спектре как марганцовка.
С потомством без вариантов, а ты боялся, переживал. Да-да, переживал, ну признайся...
Осталось патетически воскликнуть:
- Да мог ли я еще вчера представить, что буду драться с хомяком на пороге...
- Что я, барон фон..., в своем доме, буду принимать!..
- Доколе!!!
Еще один звоночек моей деградации.
Помнишь, как на пороге с ментом дрался? Как он меня за шкирятник поднял, а я его под колено, в кость, лягнул? А он мне плюху - чуть голову не сорвал, оглох, и стряхнул на лестницу - я кубарем! И внизу сапогом, по ребрам... Ботинком ментовским. Хорошо подрался, да... Но проиграл. Сцука. Ладно, я тогда совсем маленьким был...
Как сказал Грозный Иван Васильевич, тот что управдом -Танцуют все!
Сейчас станцуем!
Девки заняли свои места. Почему-то не на попе, а на живот улеглись? Пушистенькие.
Все-таки весна, боец. И все, как всегда, из-за баб.
Первый бросок громилы я пропустил. А второго не было. Он вцепился резцами мне в плечо, а я, за неимением иных вариантов, в подставленное горло. Не совсем в горло, ближе к холке, но нижними зубами зацепил. Еще и лапами сцепились, он сверху. Больно, само собой, но эта сволочь не отпускала плечо, мне оставалось только напрягать челюсти и терпеть. Поскольку чтобы поплакать и покричать пришлось бы выпустить кусок захваченной шкуры. А так, потихоньку, подрабатывая нижней челюстью и спускаясь к глотке, я смог нащупать что-то жизненно важное у противника, потому как - он перестал меня крепко, по-родственному, обнимать, а начал ожесточенно выдираться, вытащив наконец свои резцы из моей плечевой мышцы и громко вопя. Страшно было, что вдруг задней лапой с когтями - да в брюхо, очень уж дергался, я прямо прилип, старался ногами захватить, чтобы за спину. Резкий, оглушающий визг! Перетерпел и опять зубами подработал, подбираясь еще пониже...
Бум!! Бум - бум! Дальше грохот шагов приближающихся гигантов слился почти в дробь. Отпустив примолкшего противника, на подгибающихся рванул к норе. Очень больно. Упал. И тут же, вскочив, не опираясь на левую (перед глазами мелькнула развороченная рана в ладонь) допрыгал до входа. Успел, нырнул и сразу в спину толкнуло. Кто-то еще, не давая нормально опереться, проталкивал меня вниз. Больно, черт! Но ускорился. В голове пусто - кто? Что? Продвинувшись на несколько корпусов, попытался приостановиться, сзади куснули. Самки собаки! По запаху - кто-то из них или обе сразу. Продолжил ползти, но вдруг сверху хлынула вода, да так, что еще и протащила.
Выполз я последним, почти утонувший, минут через десять. Меня уже не ждали, паковали манатки. Пять минут - и никого бы рядом не было. Но я не хитрил, я полз, как проклятый - на инстинкте, кашляя, хрипя, теряя последнюю кровь и цепляясь когтями за оплывающую грязь стен. Полз из могилы. Плечо онемело, немота распространилась на шею и двигалась дальше, к затылку, сознание мерцало. Полз. Полз.
Это были мальчишки. Обычные огромные человеческие мальчишки, от которых разило потом, мочой и прочим человеческим букетом. Два пустых ведра и палка - вот и весь инструмент. Босые. Это я разглядел, когда меня, профессионально ухватив за шею, чтобы не мог укусить, подняли к глазам, рассмотреть. Удостоился. Внизу был мой бескрайний лес - луг, поле. В десятке шагов - тележная колея грунтовой дороги. Пара луж в колее - мои озера. Невдалеке тот лес, в котором я добыл свою первую пищу в этом мире. Шагов двадцать, пятнадцать. Дубы...
Все, что успел.
Меня сунули в мешок, бросив на трупы аборигенов. Добивать не стали - палку надо было поднимать с земли. Или... Ну, не знаю. Что-то гулко гремело, понял только смех. Языка их не знаю, да и в голове шумит, хреново мне. Деревенские, наверно, на шкурки наших бьют - десять шкурок копейка. Далее потерял сознание, не помню.
Ну почему, почему все не так! Мог же прожить свой век на этом поле, как все. Как поколения до меня и никакая сволочь... А так - в первый же день. Ну что я сделал? Что не так? Что за невезуха! Хотел в королевские хомяки - вот и попал.
В темноту завязанного королевского мешка.
Что там короли говорят? Гудят, грохочут, ни слова не понимаю.
Мысль материальна.
Стоп! Я еще в космос хотел! Попрошу не забывать.
- Батяня, дозволь нам с Ишкой на ярмарку. Сегодня городские приедут. Работы все поделаны, маманя ввечеру обещала. Дозволь, мы недолгова...
Тощий усталый мужик с изрезанными морщинами лицом задумчиво и недовольно пошевелил бровями, дернул краем рта.
- Катуня на огороде, сбегай, может еще что ей надо. Сходи, сходи, не ленись. Всех делов не переделаешь, запомни. Почто на ярмарку, разбогатели штоль? Потом ко мне возвращайся, я дел-то найду. Ярмарка, ага...
