Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Глава 13. Отряд на грани распада

Очнулся я оттого, что меня довольно грубо трясли и, кажется, били по щекам.

— Что такое?

И я над собой увидел озабоченное лицо Кати.

Видимо, я пролежал в отключке довольно долго, пока Катя занималась профессором: у нее в сумке обнаружились ватные тампоны и офисный скотч (!), она задрала ему одежду, наложила тампоны на спине и груди, раны заклеила. Крови, впрочем, по их словам было немного (при этом известии мне чуть снова не стало дурно, но я героически удержался в рамках реальности).

Вдалеке — там, откуда прикатил лимузин — послышались сирены. Возможно, кто-то каким-то образом сумел вызвать пожарных или полицию.

Я поднялся и безнадежно спросил, как бы продолжая невзначай прерванный разговор:

— Ну как — будете теперь нырять за пассажиром?

Катя смерила меня презрительным взглядом и явно хотела отпустить что-то уничижительное, но проф вдруг встревожился:

— Думаю, нам надо уходить отсюда. В городе, похоже, комендантский час, нас могут задержать. Уходим!

— А пассажир? — спросил я с настойчивостью, удивившей меня самого.

— Да какой пассажир! — нервно сказал проф. — Он там уже четверть часа плавает. Поздно, раньше надо было! Вы не забыли? Нам надо к Гордееву, срочно!

И он поспешно натянул на себя куртку.

— Какие вы… — зло сказала Катя. — Идите к черту!

И она, не оглядываясь, зашагала куда-то влево с перекрестка.

Профессор бросился за ней.

— Катя! Катя! Куда же вы? Вы нам нужны!

Немного подумав, я пошел за ними. Сирены звучали все ближе. В голове у меня что-то звенело и перекатывалось. Дойдя вслед за этой парочкой до подъезда многоэтажного дома, я сел на скамейку, достал диктофон и вкратце описал в него очередную порцию своих сегодняшних приключений. Это оказалось вдвойне полезно — я успокоился, звон в голове почти утих. Все это время проф в чем-то убеждал Катю под покосившимся грибком детской песочницы.

Глава 14. Волна идет волнами

Я как раз заканчивал рассказывать последние события хитрой машинке, когда профессор тоже прекратил что-то втолковывать нашей, в сущности, случайной попутчице, приобнял ее напоследок за плечи, что-то спросил, она кивнула — и он повернулся ко мне, явно повеселевший:

— Все в порядке, Аркадий! Она согласна!

— На что? — спросил я, вставая.

— Провести нас к Гордееву, понятно, — сердито объяснил мой второй случайный попутчик. — Вы что, хорошо здесь ориентируетесь? Лично у меня не работает навигатор, а карты остались в номере!

— Идемте скорее, — сухо сказала Катя. На меня она старалась не смотреть. — И учтите — я вам помогаю только ради Гордеева. Если он и правда может чем-то помочь. А с ВАМИ (тут она особо выразительно посмотрела в мою сторону) я бы здесь уже ни минуты не осталась.

И она действительно быстро повела нас куда-то безлюдными дворами, мимо темных и зловещих в ночи многоэтажек. Я только понимал, что мы постепенно вроде бы возвращаемся к Волге, по какой-то широкой дуге. Катя шагала впереди, стараясь держаться поближе к профессору. Наш «раненый», только что едва не лишившийся чувств от потери крови, наяривал на удивление шустро. Честно говоря, меня это все задевало. Противно было смотреть, как они спелись — и это после того, как я дважды спас ее почти от верной смерти!

Пробираться за этой парочкой по заснеженным буеракам, кое-как освещаемым луной, во взятом ими хорошем темпе — было нелегко. Я с ненавистью глядел в широкую спину профессора, с небольшой дырочкой повыше лопатки, старался не упасть в своей скользкой обуви — и делал вид, что меня все устраивает.

— Кстати, а что это вы такое кричали, когда прыгали из машины — «Волна идет волнами»? — спросил я, стараясь сохранять ровное дыхание. — Это что, какая-то мантра?

— Просто теория Гордеева находит все больше подтверждений! — проорал в ответ проф, не оборачиваясь. — Разве вы не поняли? Мы увидели, что Волна Синхронизации бьет не в одночасье, разом, а как бы поэтапно: удар — и падают изношенные самолеты; удар — и взрываются изношенные газопроводы; удар — и взрываются котлы на тех ТЭЦ, до которых не дошли первые мини-волны. Понимаете?

— Вы хотите сказать, что именно поэтому на правом берегу еще был свет и работали светофоры, когда уже на правом творился полный… э-ээ… конец, да?!

— Примерно так! — кивнул проф, по-прежнему не оборачиваясь.

— И сколько еще будет ударов? Или этих… миниволн??

— Кто ж знает! Гордеев рассчитал только время, когда, как он считал, «волна наиболее вероятна» — 5-6 января. Но он, конечно, не мог знать, что в этот период будет не один мощный удар, а серия мелких миниволн, которые добьют все, чей срок уже подошел!

— Что же еще-то может быть? — в недоумении, рассуждая вслух, сказал я. — Электричество отказало, газ уже взрывался, дорожное полотно, вон, на наших глазах провалилось…

Мы шли в этот момент сквозь стройку. На пустыре над рекой, видимо, решили возводить затейливую многоэтажку — но кризис помешал. Решили да и бросили. Стройка производила впечатление заброшенной. Хотя, может, это только казалось? Во всяком случае, громадный кран, чья стрела едва виднелась где-то почти над нашими головами, убеждал в обратном.

Мне этот кран почему-то очень не понравился. Мысленно я сто раз проклял шуструю Катю, которая решила вести нас через стройку. И так-то не видно ни зги, скользко — так еще и пробираться по каким-то, как у нас водится, разбросанным там и сям бетонным блокам и прочим стройматериалам. Тут и ноги поломать недолго! Хорошо Кате — она видит, похоже, в темноте как кошка. Откуда свалилась на нашу голову эта, блин, «работница индустрии гостеприимства» (как вы понимаете, я все это наговариваю сейчас прямо в микрофончик, подключенный к заветному диктофону — собственности газеты «Час Икс»).

А тут еще эта стрела нависает — на нервы действует! С детства ведь помню лозунг «Не стой под стрелой!»

Каким-то чудом, ничего не поломав, мы благополучно пересекли этот пустырь — сладкая парочка впереди, я, как уж сложилось, в арьегарде.

— Ну долго еще?! — спросил я, задыхаясь. И простонал: Не бегите так!

— Ничего! Мы уже почти пришли! — Катя остановилась, и в ее голосе я услышал нотки сочувствия. — Сейчас перейдем вон там, налево — и будет улица Речников!

— Давайте прибавим!

Профессор тоже, наконец, обернулся. Даже в лунном свете я поразился, насколько бледным было его лицо.

И тут что-то дернуло меня обернуться. НА КРАН. Будь я проклят — он падал!!

Падал, как все в эту бесовскую ночь — почти беззвучно. Как во сне. Он просто начал вдруг стремительно увеличиваться в размерах. «О, проклятая Волна!!» — мелькнуло у меня в голове.

В следующую секунду я уже каким-то немыслимым образом сгреб в охапку разом и Катю, и профессора — и вместе с ними прыгнул в сторону. Скорее всего, нас бы это не спасло — но, по счастью, слева оказался склон, что-то вроде детской горки — и мы кубарем покатились по нему, что-то крича и, наверно, подвывая от ужаса.

Кран рухнул страшно, с диким грохотом и скрежетом. Я явственно ощутил, как земля содрогнулась, а мимо явно просвистели какие-то железяки. От стремительного падения я разбил нос, ушиб локоть и расцарапал ладони. Попутчики мои тоже, как я понял, приложились знатно — но вроде бы ничего себе не сломали.

— У вас опять кровь из носа, Аркадий! — сказала Катя. У нее у самой на лбу вскочила явственная шишка, а под глазом наливался лиловый, почти черный в ночи фингал — но она, похоже, этого не замечала.

Я набрал снега и приложил к больной физиономии. Со стоном поднялся профессор — он отделался, пожалуй, хуже всех: голова его была вся в крови.

В общем, Катерине пришлось опять доставать тампоны и скотч.

И вот как раз тогда, когда я безразлично и вяло наблюдал за ее заботливыми манипуляциями над головой профессора — я вдруг ВСПОМНИЛ.

16
{"b":"277060","o":1}