Интересуясь жизнью духоборов в Канаде, я познакомился с историком духоборческого движения Кузьмой Тарасовым.

О себе он рассказывает, что родился в феврале 1932 года. Его отец Джон появился на свет в Канаде, куда его родители приехали в 1899 году вместе с группой эмигрантов, насчитывавшей 7500 духоборцев. Его дед, которого тоже звали Кузьмой, был одним из тех, кто 29 июня 1895 года участвовал в историческом сожжении оружия в царской России. Его мать Анастасия родом из деревни Славянка в Азербайджане приехала в Саскачеван в 1926 году и почти сразу вышла замуж. Семья обосновалась на одинокой ферме в нескольких милях от общины духоборцев Покровки на берегу Северного Саскачевана. «В этой русско-канадской общине, говорит Кузьма, — я вырос. Первым языком для меня, как и для моего брата Джона (который на четыре года старше Кузьмы), был русский».

Русское влияние на их жизнь имело весьма существенное значение. «Устроившись на коленях матери, — говорит Кузьма, — я читал русскую азбуку с рассказами Льва Толстого, Пушкина, Лермонтова и других писателей». Его бабушка читала русские молитвы перед сном. Вегетарианский борщ, вареники, пироги, лапша и сырники были привычной едой. Мать своими искусными руками шила ему одежду, постельное белье, домашнюю обувь, половики, вышивала разные украшения. Отец трудился на ферме и слыл мастером на все руки. Он был хорошим плотником и потому руководил строительством нескольких домов в 35 милях от фермы, в Саскатуне, куда семья переехала в 1943 году.

Субботними вечерами ходили в баню, построенную дедом. Затем вся большая семья усаживалась за чаепитие и игру в карты. Общину же сплачивали регулярные собрания, особенно те, что проходили ежегодно в конце июня в честь исторического дня мира. «Мир без войн — вот главная тема разговоров в общине и, конечно, в семье», — подчеркивал Кузьма. По воскресеньям русская молодежь играла в футбол, хоккей со своими немецкими, английскими и ирландскими сверстниками и прекрасно ладила с ними как на спортивных площадках, так и за их пределами.

В школе и университете Кузьма обнаружил, что люди разных национальностей относятся друг к другу с предубеждением. «Мое русское происхождение и духоборческое мировоззрение, — говорил Тарасов, — делали меня чужим среди соучеников и студентов. Духоборцев недолюбливали за пацифистские, антимилитаристские взгляды, за их неприятие организованной религии, диктуемое убеждением, что дар любви и добродетели заключен в каждом человеке». Кузьма игнорировал эту недоброжелательность. Он считал себя человеком, которого обогатили его русские и духоборческие корни, который имеет такое же право, как любой другой, жить полезной жизнью в общем доме — на планете Земля.

В студенческие годы он издавал журнал «Инкуайрер», посвященный проблемам духоборцев в Канаде. Он известен как автор обширной «Иллюстрированной истории духоборцев», выпущенной в 1969 году. Затем последовал фундаментальный эпический труд о духоборцах «Плакун-трава», которую Кузьма считает очень важной.

Веригин не раз приезжал ко мне в посольство со своими планами и предложениями. Мы обсуждали их, и о намерениях руководства духоборческой общины я информировал советское правительство.

В 1982 году духоборческая делегация во главе с И. А. Поповым посетила Советский Союз, где она была принята Председателем Совета национальностей Верховного Совета СССР Виталием Петровичем Рубеном. Советское руководство высоко оценило деятельность духоборческой общественности в борьбе за мир, расширение и укрепление дружественных связей Канады и СССР, В. П. Рубен подробно информировал делегацию о миролюбивой внешней политике советского правительства.

И. А. Попов выразил глубокую благодарность советскому руководству за предоставленную возможность обучения студенческой молодежи в СССР, за развитие культурных, туристических, профессиональных связей с СССР.

На этой встрече Попов информировал советскую сторону о давнишних намерениях духоборцев возвратиться на свою Родину. Было сказано, что духоборы ясно представляют себе все сложности, которые могут возникнуть с осуществлением этого вопроса. Мы не хотели бы, подчеркивал Попов, чтобы предполагаемое переселение духоборцев на свою Родину нанесло ущерб советско-канадским отношениям. Реакционные силы в Канаде при постоянном давлении со стороны США представляют собой большую опасность. И хотя нас это не заставит изменить избранный нами путь борьбы за мир и расширение дружбы с нашей Родиной — СССР, тем не менее, обострение отношений Восток — Запад заставляет задумываться над тем, как бы нам, духоборцам, горстке русских людей, изолированных в гуще реакционной капиталистической среды, не пришлось бы серьезно пострадать. Покойный Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич, друг и верный соратник великого вождя советского народа Ленина, говорил нам, что Владимир Ильич высказывался за то, чтобы духоборцы возвращались на свою Родину. И мы серьезно, с сознанием дела готовимся к этому.

По нашему мнению, можно было бы рассмотреть нашу просьбу о размещении переселяющихся на Родину духоборцев на юге Алтайского края.

Наши предложения сводились бы к тому, чтобы группе наших представителей была предоставлена возможность поехать туда, предварительно познакомиться с этим краем, а также рассмотреть вопросы об открытии некоторых других районов в Сибири для переселения туда духоборцев.

С советской стороны И. А. Попову и его делегации было сказано, что их предложения заслуживают большого внимания и будут тщательно рассмотрены.

И. И. Веригин в беседе со мной добавил о возможной угрозе благополучному осуществлению давнишней мечты духоборов — недавнем крушении южнокорейского самолета и раздувавшейся антисоветской пропаганде со стороны Соединенных Штатов Америки. В те дни реакционная пропаганда так сильно настроила рядовую канадскую публику против СССР, что нам, русским духоборам, почти нельзя было выходить на улицу… На нас нажимали, чтобы мы отказались от приема в Гранд-Форксе советских артистов, несмотря на то что они уже были в Канаде… Конечно, с осторожностью и своей устремленностью мы сохранили свое достоинство и провели свои намеченные программы. Но случай этот показал нам опасность нашей изолированности.

С 26 марта по 10 апреля 1989 года состоялся визит в Советский Союз Почетного председателя «Союза духовных общин Христа» Ивана Ивановича Веригина. В своем письме по возвращении он писал мне:

«Искренне желаю выразить Вам свою чистосердечную благодарность и признательность за Ваше такое благосклонное внимание к нам, духоборцам, членам «Союза духовных общин Христа». После свидания с Вами и последовательного приглашения нашей делегации в Москву, мы осуществили таковую двухнедельную поездку. Мы должны откровенно сказать Вам, что, начиная от нашей первой встречи с представителями общества «Родина» и с министром иностранных дел РСФСР В. М. Виноградовым, всюду нас встречали в самом дружеском духе. А самое главное для нас это было то, что на все наши жгучие и сугубо важные для нас вопросы находились положительные ответы. Во всем этом мы остаемся в высшей мере признательны Вам за Ваше содействие в этом, а также благодарны и признательны ответственным представителям, с которыми встречались, и всему советскому народу за столь теплое и положительное отношение ко всем нашим чаяниям.

Будем надеяться и на дальнейшее развитие наших переговоров по вопросам, тревожащим нас, в таком же дружественном и положительном духе».

Одновременно на мое имя пришло еще одно письмо из Гранд-Форкса следующего содержания:

«На нас напали представители прессы с вопросами в связи с поездкой нашей делегации в Советский Союз, касаясь возможности переселения. Мы составили объяснение на английском и русском языках, которое говорит само за себя. При сем прилагаем копии для Вашего сведения.