Я завернулась в одеяло, в замешательстве покачивая головой. Положение было весьма запутанным и опасным, а Джейми так невозмутимо ко всему относится… Тут меня осенило.

— Ты сказал, что если бы умер до женитьбы, земля вернулась бы к Фрэзерам, — медленно произнесла я. — Но теперь ты женат. Так кто же…

— Точно, — кивнул он мне с кривой усмешкой. Утреннее солнце окрасило его волосы в золото и медь. — Если меня убьют теперь, Сасснек, Лаллиброх твой.

Туман поднялся, и оказалось, что утро прекрасное и солнечное. В вереске щебетали птицы, дорога для разнообразия сделалась широкой, копыта пони мягко ступали по пыли.

Когда мы поднялись на невысокий холм, Джейми ехал рядом. Он кивнул направо.

— Видишь вон там небольшую полянку?

— Да.

Немного поодаль от дороги действительно виднелась зеленая полянка, окруженная соснами, березами и ольхами.

— Там, под деревьями, есть источник, и трава очень мягкая. Замечательное место.

Я с недоумением посмотрела на него.

— Для обеда еще рановато.

— Я имел в виду не совсем это. — Джейми, как я случайно выяснила несколько дней назад, не умел подмигивать одним глазом. Вместо этого он серьезно моргал, как большая рыжая сова.

— А что же ты имел в виду? — вопросила я. Мой подозрительный взгляд встретился с невинными детскими синими глазами.

— Да просто интересно стало, как ты будешь выглядеть… на травке… под деревьями… у воды… с юбками, задранными до ушей.

— Гм, — хмыкнула я.

— Я скажу Дугалу, что мы принесем воды.

Он пришпорил пони и через минуту вернулся с ведрами для воды. Когда мы начали спускаться вниз с холма, я услышала, как Руперт кричит что-то вслед по-гаэльски, но не разобрала слов.

Я добралась до полянки первой, соскользнула на траву, расслабилась и закрыла глаза, чтобы их не слепило яркое солнце. Джейми осадил пони рядом на мгновенье позже и спрыгнул с седла. Он похлопал пони по боку и отправил его с болтающимися поводьями пощипать травку рядом с моим, а потом опустился на колени. Я протянула руки и привлекла его к себе.

Теплый день благоухал запахом зеленой травы и ароматом цветов. От Джейми тоже пахло, как от свежесорванной травинки — резко и сладко.

— Придется поторопиться, — посетовала я. — Они станут удивляться, почему нам требуется столько времени, чтобы набрать воды.

— Не станут, — сказал Джейми, привычной рукой расшнуровывая мне лиф. — Они знают.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты что, не слышала, что крикнул напоследок Руперт?

— Слышала, но не поняла.

Я уже немного понимала по-гаэльски, самые распространенные слова, но не более того.

— Вот и хорошо. Это не для твоих ушек.

Он выпустил на свободу мои груди и зарылся в них лицом, посасывая и покусывая их до тех пор, пока я уже не могла этого выдержать и скользнула под него, поднимая юбки. По-дурацки смущаясь, я не позволяла ему заниматься со мной любовью рядом с лагерем, а заходить в слишком густой лес и удаляться от стоянки мы опасались. Так что оба испытывали умеренное и довольно приятное напряжение, вызванное воздержанием, и теперь, удалившись на безопасное расстояние от любопытных глаз и ушей, мы соединялись с такой пылкостью, что в моих губах и в кончиках пальцев стучала кровь.

Мы уже приближались к завершению, как вдруг Джейми замер. Я открыла глаза и увидела его темное против солнца лицо с неподдающимся описанию выражением. К его голове было прижато что-то черное. Понемногу мои глаза привыкли к блеску, и я поняла, что это дуло мушкета.

— Вставай, похотливый ублюдок. — Дуло дернулось, ткнувшись в висок Джейми.

Он очень медленно поднялся на ноги. На ссадине набухала капля крови, казавшаяся темной на побелевшем лице.

Их было двое: дезертиры-красномундирники, судя по лохмотьям, бывшим когда-то униформой. Оба вооружены мушкетами и пистолетами, оба в восторге от подвернувшейся им возможности. Джейми стоял, подняв вверх руки; дуло мушкета прижато к его груди, лицо вообще ничего не выражает.

— Мог бы дать ему кончить, Гарри, — сказал один из них и широко ухмыльнулся, продемонстрировав сгнившие зубы. — Остановить вот так — повредить здоровью.

Его дружок ткнул Джейми мушкетом в грудь.

— Его здоровье — не моя забота. Да теперь уже и не его. Я собираюсь попользоваться вот этим лакомым кусочком, — кивнул он в мою сторону, — и не желаю быть вторым хоть после кого, тем более после такого шотландского сукина сына, как этот.

Гнилозубый захохотал.

— Ну, я не такой чертовски щепетильный. Тогда убей его — и вперед.

Гарри, жирный косоглазый коротышка, подумал немного, с любопытством разглядывая меня. Я по-прежнему сидела на земле, подтянув колени и плотно обернув юбками лодыжки. Лиф я тоже попыталась запахнуть, но не очень-то получилось. Наконец коротышка расхохотался и поманил своего приятеля.

— Не, пусть полюбуется. Иди-ка сюда, Арнольд, да держи его на мушке.

Арнольд повиновался, все еще ухмыляясь. Гарри положил мушкет на землю и бросил рядом с ним портупею с пистолетом.

Опуская юбки, я наткнулась на что-то твердое в правом кармане. Кинжал, который дал мне Джейми. Смогу ли я пересилить себя и пустить его в ход? Да, решила я, взглянув на прыщавое, похотливое лицо Гарри, наверняка смогу.

Только придется тянуть до последнего, а я сомневалась, что Джейми сможет сдерживаться так долго. Страстное желание убить четко обозначилось в его глазах, и вскоре соображения о возможных последствиях не удержат его.

Я не хотела, чтобы мои чувства отразились у меня на лице, но все же прищурилась и посмотрела на Джейми как можно суровее, требуя, чтобы он не шевелился. Жилы у него на шее и на висках надулись и потемнели от прилившей крови, но он едва заметно кивнул, поняв мое послание.

Я сопротивлялась, когда Гарри опрокинул меня на землю и пытался задрать юбки, но больше для того, чтобы вытащить кинжал, чем на самом деле. Он сильно ударил меня по лицу, приказывая замереть. Щека у меня запылала, глаза наполнились слезами, но кинжал теперь был в руке, спрятанный в складках юбки.

Жирные пальцы впивались в мои бедра, раздвигая их. Я мысленно представила себе тупой палец Руперта, тычущий в спину Муртага, и услышала его голос:

— Вот сюда, девица, под самое нижнее ребро, ближе к хребту. Рази сильно, вверх, в почку, и он упадет, как камень.

Пора: вонючее дыхание Гарри омерзительно согревало мне лицо, он уже шарил между моими обнаженными ногами, стремясь к цели.

— Смотри хорошенько, корешок, учись, как это делается, — выдохнул он, — я заставлю твою шлюшку постонать как следует…

Я обвила его левой рукой за шею, чтобы притянуть к себе, высоко подняла нож и ударила изо всей силы. Удар отдался по всей руке, и я едва не выронила кинжал. Гарри заорал и дернулся, пытаясь вырваться. Не видя, я ударила слишком высоко, и нож отскочил от ребра.

Отпустить его я не могла. К счастью, в задранных юбках ноги не путались. Я крепко обхватила ими потные бедра Гарри, удерживая его в течение тех драгоценных секунд, которые были необходимы мне для второй попытки. Я ударила снова, с невероятной силой, и на этот раз попала в то самое место.

Руперт был прав. Гарри дернулся в омерзительной пародии на акт любви и беззвучно рухнул бесформенной грудой прямо на меня. Кровь из раны на спине хлынула струей.

Арнольд на мгновенье отвлекся, переключившись на происходивший на земле спектакль, и обезумевшему шотландцу хватило этого мгновенья. К тому времени, как я снова смогла соображать и попыталась выползти из-под покойного Гарри, Арнольд присоединился к своему дружку с перерезанной от уха до уха глоткой — тем небольшим ножичком, что Джейми носил в чулке.

Джейми упал рядом со мной на колени и выдернул меня из-под трупа.

Нас обоих трясло от пережитого, мы прижались друг к другу и долго сидели молча. Все еще не произнося ни слова, он поднял меня на руки и отнес подальше от трупов, на поросший травой пятачок, скрытый за ольховыми деревьями.