— Кого именно?

— Бена Грина. Вы его знаете?

— Его здесь нет. Он уплыл на другом корабле.

— А… вы живете здесь?… если вы не возражаете против моего вопроса. По-моему мне не случалось вас видеть.

— Нет. Я работаю здесь. На стройке.

— А… понятно. Я надеюсь, что вы, ребята, скоро закончите. — Франк почувствовал, как какая-то необъяснимая хватка, держащая его, ослабла. Но он еще не мог свободно двигаться. Незнакомец, держащийся в тени отступил назад и быстро поднялся по трапу на палубу.

Потом Франк как бы стряхнул с себя оцепенение. Он двинулся к трапу, но шаги его были тяжелы, будто ноги налились свинцом. Когда он наконец поднялся на палубу, человек.

Он постоял немного и вдруг четко услышал голос, сказавший ему: «Пожалуйста, уйдите с моего корабля!».

Это испугало его, потому что голос прозвучал у него в голове, но так ясно будто накричал на него. Он спрыгнул с корабля и отправился домой. Лишь тогда он заметил, что уже почти совсем стемнело, а то, что показалось несколькими мимолетными минутами на корабле на деле оказалось не меньше, часа. Он знал, что должен как можно поскорее поговорить с Беном Грином. Он был убежден, что Бен попал в какую-то неприятность.

Ходовые огни «Манты III» отражались в тихой воде канала, когда дизель медленно подходил к антарескому пирсу. Бен собрался с мысли и обратился к антаресцам. Ответил командующий Всякий Свет:

— «Мы приняли решение.» — «И мы тоже.» — «Вы отдохнули?» — «Достаточно, чтобы встретиться.»

— «Где мы соберемся?» — «Попросите Джека, чтобы он привел вас в свою комнату. Там мы вас разыщем.»

— «Хорошо.»

Все антаресцы, а также Арт, Джо и Берни слышали этот разговор. Джек воспринял большую часть его.

Бен осветил перспективу возможных событий. Короче говоря, они имели ввиду… «навсегда». Как оставляют свой дом, свою жизнь, свою планету навсегда? Прошло всего несколько лет с тех пор, как люди Земли смогли увидеть свою планету из космоса. К этому только начинали привыкать. А эти четверо немолодых уже людей всерьез говорили о том, чтобы покинуть Землю и больше никогда ее не увидеть.

Однако это присуще человеку — откликаться на чужую беду, когда случай или обстоятельства диктуют действие. Никто из мужчин не мог бы отрицать то возбуждение и любопытство, которое они испытывали. Они были зрелыми людьми и могли противостоять свои эмоции фактам, которые вставали перед ними. Но даже сама мысль была фантастичной: пропутешествовать сквозь космос к отдаленной звезде и жить там среди чужих чужой жизнью.

Однажды, начав это обсуждать, они перестали управлять своими мыслями. Волнение было слишком велико. Самые потаенные мыслей стали знакомыми всем, но именно этот феномен и позволил им прийти к согласованному решению. Первой раскрылась память Берни. Он ничего не мог поделать. Картины Аушвица и ужасы этой трагедии ворвались в мысли других. Когда они, сомневаясь, повернулись к нему, их мысли подтвердились: Джо Финли плакал. Арт Перлман обнял своего друга. Бен в ярости скрежетал зубами. Потом они увидели залитый кровью лифт и разодранное тело Ала Бергера. Они вобрали боль Берни Льюиса и с этого момента его бремя стало легче, так как часть его переживаний они взяли на себя.

У Джо Финли не было особых секретов. Он посмотрел прямо в лицо смерти, увидел, как она была удалена из его организма. Джо знал, чем он обязан антаресцам. Но было больше, чем просто долг. Он был поглощен идеей, что они будут исследователями — первыми людьми, устремившимися к другим планетам… встретившими другие существа. Учиться. Он сказал остальным, что он умер на планете Земля от лейкемии. Его будущее было в звездах.

Бен открыл еще одно направление мыслей всей группы. Его волновала всякая борьба. Он был везучим человеком и хотя остальные предполагали, что его гнев направлен против общества, которое принуждает своих стариков отходить от дел, они дали ему возможность поделиться своими чувствами. Он вновь был нужен правда иначе, чем Джо. Он был в центре переговоров… деловых переговоров. Он был очень нужен. Антаресцы зависели от их помощи. И самое волнующее: они вернутся, чтобы встретиться и обсудить условия их будущего. Бен чувствовал, что, отказавшись от этой возможности, он как бы признает, что преклонный возраст делал человека никому не нужным, бесполезным, а Бен ощущал себя далеко не бесполезным.

Последним открылся Арт Перлман. Он знал, что необходимо это сделать, что это должна быть правда, но он не имел понятия, как другие воспримут его прошлую жизнь и дела. Его никак не трогали антаресцы и их проблемы, не интересовали также ни путешествия в космосе, ни возможность быть полезным другим иди даже самому себе. Артур был эгоистом. Об этом он и сказал своим друзьям. Они молча повернулись к нему. Бен попросил его все объяснить. Медленно, постепенно, разрозненными мыслями обрывочными воспоминаниями в их мозг просачивалась невообразимо дикая уродливая история его жизни: как по улицам городов Америки десятилетиями сочилась кровь сотен жертв его контрактов. Когда друзья Арта узнали о его участии в этом все они пришли в ужас. Это оказалось непостижимым: мягкий, тихий отставной бухгалтер на поверку оказался бандитом.

Именно признания Арта Перлмана потребовали больше всего времени для обсуждения. В какой-то момент Арт и Берни чуть не подрались. Берни спросил Арта, насколько тот замешан в дела, связанные с торговлей одеждой, и не причастен ли Арт к манипуляциям, которые вызвали затруднения в финансовых делах «Бернал Вуленс». Арт отрицал какое бы то ни было отношение к этим делам. Берни прочитал все мысли Арта, вплоть до того, что некоторые друзья Арта практически контролировали большую часть этой сферы деятельности, особенно профсоюзной и транспортной.

Бен стал посредником между ними и успокоил Джо и Арта. Джо Финли высказался в том смысле, что бремя жизни Арта — это в общем-то его личное дело. И если Арт доволен своим сегодняшним положением, пусть все и остается. Если Арт не стремился помочь антаресцам, это касается только его одного. Конечно, было бы слишком подло требовать, чтобы кто-нибудь навсегда покинул Землю против своего желания.

Было также интересно, что Арт нашел ответ, который удовлетворил его самого.

— Джо, — сказал он, — ты прав, вы не можете потребовать, чтобы я, против желания покинул Землю. — Затем, он продолжил свою мысль. — Это точно так же, как, когда я был активен в делах… Я не мог идти против их желания. Попав туда однажды, я был обречен оставаться там пожизненно. Ты можешь не верить, но на протяжении многих лет я хотел оставить все… уйти прочь… это оказалось невозможным. В моем случае я знаю слишком много, Я уверен, что они и теперь следят за мной. Они появляются время от времени… записка… телефонный звонок… визит. Это никогда не прекращается.

— Сейчас все это может закончиться, — сказал Бен.

Перлман посмотрел на высокого рекламного агента.

Это был холодный проникающий взгляд, но расколоть Бена Грина он не смог. Они были оба, каждый по-своему, очень крепкими людьми.

— Да, можем, — согласился Арт.

Они пришли к единому мнению. Берни Льюис закрепил его общим крепким рукопожатием, положив положив руку на руку Арта, он затем соединил обе руки с руками Джо и Бена.

Четверо старых мужчин стояли кружком на палубе, руки соединены в середине и молча присягали союзу… навсегда. Потом они заговорили о своих женах и семьях.

— Вот эта девушка, — сказал Валли. — та, которую старики водили к пирсу. — Он показал на Джудди, ведущую Санди и Арни Фишер от автостоянки в сторону пирса. Шилдс и Валли прошли напрямик к засыпанной гравием будущей дорожке строения «Б», чтобы отрезать им путь.

— Можем ли мы вам помочь, люди? — спросил Шилдс. Он стоял на дорожке, мешая им пройти.

— Вряд ли, — ответила Джудди. — Мы встречаем друга на пирсе. Он швартует свой корабль здесь.