Глория вздрогнула, как от удара электрического тока, ее глаза удивленно расширились.
Феннер наклонился над ней.
— Где твоя сестра? — повторил он.
— Что ты знаешь о моей сестре? Где ты познакомился с ней?
Феннер вновь уселся на прежнее место.
— Вы похожи как две капли воды. Я никогда не видел большего сходства. — Он вытащил из бумажника письмо, которое нашел в сумочке Мэриан.
— Прочитай!
Она прочитала короткие строчки и недоумевающе глянула на Феннера.
— Ничего не понимаю! Кто такой Пио? Ноолен?..
Феннер поднялся, отыскал клочок бумаги и карандаш и протянул девушке.
— Перепиши это письмо. — Едва она собралась встать, как он остановил ее. — Подожди!.. — Феннер принес халат и бросил Глории, а сам вновь ушел в ванную.
Когда он вернулся, Глория уже была в халате с закатанными рукавами.
— Для чего мне нужно переписывать это?
— Пиши! — коротко сказал он.
Пожав плечами, она принялась переписывать. Поставив подпись, Глория протянула письмо Феннеру. Сравнив оба письма, он убедился, что почерк совершенно не схож. Бросив письма на стол, он принялся выхаживать по спальне. Она растерянно следила за ним.
— Так у тебя все же есть сестра, не так ли? — спросил он наконец.
Она поколебалась, но утвердительно кивнула.
— Да… Но мы давно не встречались.
— Как долго? И почему?
— Четыре или пять лет, я не помню точно. Мы с Мэриан не очень ладили друг с другом. Она придерживалась несколько иных взглядов, мы постоянно ссорились. После смерти отца наши дороги разошлись.
— Ты лжешь! — спокойно сказал Феннер. — Если вы не виделись так давно, то с какой стати она бы пришла ко мне, донельзя встревоженная твоим исчезновением?
Два красных пятна расцвели на щеках Глории.
— Я не знала, что она приходила к тебе. Кто ты такой, вообще, черт возьми? Я ничего о тебе не знаю!
— Пусть это тебя не тревожит. Скажи, когда вы виделись в последний раз?
Глория задумалась.
— Я была с Гарри в Нью-Йорке. Мы встретились случайно. Это было пару недель назад. Мэриан настояла на том, чтобы я зашла к ней в отель. Это было не очень удобно, так как Мэриан и видеть не желала Гарри. Вскоре мы уехали обратно во Флориду.
Феннер сел на край постели.
— Или ты мне рассказываешь сказки, или я чего-то не понимаю.
Глория резко замотала головой.
— Я не лгу. С чего бы это мне лгать?
— Слушай, ты говорила сестре о двенадцати китайцах?
— Двенадцати китайцах? Что за бред?
— Перестань задавать встречные вопросы! — возмутился Феннер. — Это меня путает.
Насколько он мог судить, он ничуть не продвинулся в своих поисках. Правда, он нашел сестру Мэриан. Он задумался, потом спросил:
— Почему Лидлер? Почему не Дейли?
— Лидлер — фамилия мужа. Я с ним развелась год назад.
— А где сейчас твой муж?
— Я не знаю. А почему это тебя интересует?
Феннер игнорировал ее вопрос. Вместо этого он сказал:
— Твою сестру убили на прошлой неделе в одном из домов в Бруклине.
Наступило продолжительное молчание, затем Глория зябко повела плечами.
— Я не могу поверить в это. — Ее глаза не отрываясь следили за Феннером.
Тот пожал плечами.
— Это твое право, но она все же убита. Мне очень понравилась твоя сестра, и я дал ей слово, что помогу. Теперь я не успокоюсь до тех пор, пока не отыщу убийцу.
Глория поймала его за рукав и начала трясти руку.
— Мэриан мертва! И ты так спокойно говоришь об этом?.. Мэриан!.. Мэриан!..
— Прекрати!.. Ты не слишком хорошая актриса. Тебе наплевать, что случилось с Мэриан.
Глория отпустила его рукав и поднесла руки ко рту. Казалось, она была в шоке.
— Я не понимаю, что со мной… Подумать только — Мэриан убита! — Глория упала на подушки, тело ее сотрясалось то ли в рыданиях, то ли от истерического смеха.
Феннеру внезапно в голову пришла интересная мысль. Наклонившись над Глорией, он прижал ее голову к подушкам и задрал халат. На атласной коже были видны следы побоев, но все же они были не такими ужасными, как у Мэриан. Он опустил халат и вновь сел на кровати. Глория повернулась. Ее глаза сверкали.
— Зачем… Зачем ты это сделал?
— Тебе известно, что у твоей сестры вся спина была в кровоподтеках?
— Ты все знаешь, да? — она вновь начала плакать.
Увидев слезы, бегущие из ее глаз, Феннер поднялся и подошел к окну. Он чувствовал страшную усталость.
— Мы встретимся завтра утром, — сказал он и вышел из номера. Звуки ее рыданий были слышны и на лестнице. «Я сойду с ума, если это скоро не кончится», — подумал он. Найдя ночного дежурного, он заказал себе другую комнату.
Пробиваясь сквозь жалюзи, солнечные лучи рисовали похожий на тюремную решетку узор на койке Феннера. Часы пробили десять. Феннер с трудом открыл глаза. Усталость не прошла, болела голова, во рту была неприятная сухость. Зажмурясь от яркого света и прогоняя остатки сна, он вдруг уловил едва слышный посторонний запах. Пахло духами, и запах почему-то был знаком Феннеру. Он поднял голову, и в ответ послышался смех Глории. Она сидела в ногах Феннера, прислонившись к стене. Ее длинные ноги были согнуты в коленях, и она обхватила их руками. Положив подбородок на колени, она глядела на него огромными глазищами. Глядя на нее сквозь полуопущенные веки, он не мог не признать, что она очаровательна.
— Когда ты спишь, у тебя доброе выражение лица и даже чем-то симпатичное. Замечательное зрелище!
Феннер сел. Он провел рукой по волосам, чувствуя себя совершенно разбитым.
— Не могла бы ты покинуть номер. Когда ты мне понадобишься, я найду тебя сам. Я из принципа не люблю женщин, сидящих на моей постели. По натуре я пуританин.
— Что ты еще скажешь? — Глория улыбнулась.
Голова Феннера болела все сильнее. Настроение портилось с каждой секундой.
Глория сделала движение, собираясь заключить его в объятия. Ее неправдоподобно синие глаза засверкали.
— Неужели я не нравлюсь тебе? Ты можешь сделать со мной все, что захочешь!..
— Уберешься ли ты, наконец, отсюда! — грубо рявкнул Феннер.
Глория соскользнула с постели. Она очень забавно выглядела в пижаме Феннера.
— Ты похожа на пугало, — сказал он. — Иди и переоденься, а за завтраком мы поговорим.
Глория рассмеялась и принялась танцевать. Феннер подумал, что давно не видел такого восхитительного зрелища.
— Я тебе нравлюсь? — она смеялась ему в лицо.
Феннер облокотился на подушку.
— Уходи! — коротко приказал он. — Мне уже надоело это представление.
— Ты не можешь говорить это серьезно. — Однако ее хорошенькое личико омрачилось. Бросив танцевать, она подошла и села рядом с ним. Потом спросила вызывающе: — Неужели я так ужасно выгляжу? Ты не хочешь меня?
— Не о том разговор. Просто такие вещи, очевидно, значат для меня гораздо больше, чем для тебя. Иди переодевайся. Увидимся позже.
Некоторое время она изучала его лицо, потом резко поднялась и выскочила из номера, оставив дверь открытой. Феннер сполз с постели и ударом ноги захлопнул дверь. Затем прошел в ванную и принял холодный душ.
«Еще то утро!» — подумал он. Две чашки крепкого кофе добавили ему сил. Он пошел к Глории. Она уже оделась. Ее черное вечернее платье казалось нелепым при ярком солнечном свете. Сидя у окна, Глория смотрела на улицу.
— Ну? — бодро осведомился Феннер. — С чего начнем?
Она повернулась и улыбнулась ему. Его поразило выражение ее лица. Большие глаза были чисты, бескорыстны и внимательны.
— А что я могу сделать?
Феннер прислонился к двери, задумчиво глядя на нее.
— Да, тебя действительно нелегко понять. Я приготовился к новой атаке и очень рад, что ошибся.
Она вновь отвернулась к окну.
— Меня действительно трудно понять, — сказала она. — И у меня такое впечатление, что со временем непонимание будет усиливаться.
Феннер отвел глаза от ее изящной фигуры и глянул в окно. Большая черная машина как раз остановилась у тротуара на противоположной стороне улицы. Где-то он уже видел эту машину? Дверца открылась, и из салона высунулась рука с револьвером. Это было сделано настолько быстро, что Феннер не успел отреагировать. Послышался легкий хлопок, и вслед за ним — крик Глории. Колени ее подогнулись, и она соскользнула со стула. Черная машина мгновенно умчалась. Все это было настолько оперативно проделано, что прохожие ничего не успели сообразить.
