— Кто ты? — спрашиваю я недоуменно, глядя на Колина в зеркале заднего вида. Он просто качает головой, как будто говоря «Даже не продолжай».

Это не милая Эмбер и не соблазнительная Сорайя.

— Если почувствуешь боль в животе или тяжесть в груди, немедленно сообщи мне, — говорит она по-деловому. — Кстати, пожалуйста.

— За что? — спрашиваю я недоуменно. Не может же она предполагать, что я буду благодарен за укол неизвестно чем?

— За то, что спасли твою жизнь, — говорит она, как туподоходящему.

— Ч-что?

— Да, если бы той ночью я не успела вовремя, сейчас ты был бы мертв. Я приехала за машиной. Должна сказать, никогда такого не видела. Девочка устроила настоящее представление.

— Блять, да кто ты к черту такая? — я пытаюсь казаться сердитым, но на самом деле просто изумлен. Не говоря уже о плече, боль в котором действительно начала проходить, становясь все менее ощутимой, как она и сказала.

Она вынимает из кармана джинсов значок, и я успеваю прочитать ФБР, прежде чем она прячет его обратно.

— Федерал, — говорю я по-идиотски. — Сколько тебе лет? — почему-то мне важно это узнать.

— Двадцать шесть.

— Но ты выглядишь едва ли как совершеннолетняя.

— Да, в этом и суть, — говорит она как Сорайя. Я чрезмерно озадачен таким преображением. Она хороша.

Какое-то время мы едем в тишине, боль почти утихла, но беспокойство все нарастает. Я дал Колину адрес склада. Как вдруг в моей голове что-то щелкает.

— Колин?

— Да. Некоторое время я работал под прикрытием.

По крайней мере, два года, если я правильно помню.

— Все в порядке? — спрашивает Сорайя тире Эмбер тире хрен-ее-знает-кто, накладывая на мое плечо новую повязку. Я даже не осознаю ее действий, пока не смотрю туда, настолько оно онемело.

— Да, — отвечаю, наконец переварив услышанное. Ради бога, что творится? Все это время среди нас были федералы, а мы ни черта не знали.

— Почему вы здесь?

— Ты нам позвонил, — говорит Колин.

Я недовольно рычу:

— Я имею в виду, почему вы под прикрытием?

Колин на мгновение оборачивается и смотрит на меня, затем вновь поворачивается к дороге.

— Тебе короткую версию? — спрашивает Эмбер. — Прошел слух, что намечается что-то грандиозное. Нам потребовалось время, чтобы во всем разобраться...

— И много раз отсосать, — вставляет Колин резко.

— Святое дерьмо, Колин, — говорит Эмбер. — Ты же знаешь, что у меня не было выбора. Вот почему, черт возьми, я не смешиваю работу с личной жизнью.

— Вы оба вроде Малдера и Скалли?

Они молчат, подтверждая мои подозрения. Я смеюсь, как будто свихнулся.

— Это дерьмо становится все лучше и лучше.

— Да, любовничек, — говорит Эмбер серьезно, но ее карие глаза смеются. — Итак, план состоял в том, чтобы осталась всего одна семья. И Стиви Романо вместе с Джорджем Макдугэлом начали претворять его в жизнь несколько лет назад, — она смотрит на меня печально.

Устранение боссов. Я понял. Все началось со смерти моей семьи. Но с тех пор больше ничего не происходило, если не считать взрывчатку в машине Потенза, а теперь еще историю с Джино Ферми.

— Теперь видишь, почему мы заинтересовались, — продолжает Колин. — Управлять несколькими группами легче, чем одной большой влиятельной семьей. Вы воюете между собой, это и так достаточно сильно прореживает ваши ряды, но объединить вас труднее, из-за вашего кодекса чести и преданности семьям.

— О, да, преданность, — говорю я горько.

— У них на примете есть новый босс. Мы думаем, это кто-то, кем можно управлять и внушать свою волю, но до сих пор не поняли, кто это, — Эмбер пожимает плечами. — Это идет вразрез со всем, что мы знаем о группировках, вот почему все это так опасно. В целом ваша структура нам подходит. Но это изменило бы все.

— Как тебя зовут?

— Знаешь, лучше этого не спрашивать, — отвечает она, прицокнув языком.

Я откидываю голову на кожаное сиденье и закрываю глаза.

— Ну, я вне игры. Поэтому нет необходимости меня контролировать. Я вышел.

— Девон Андрэ, — говорит Эмбер серьезно. — Я слишком долго наблюдала за тобой, чтобы в это поверить. — Что? Она вела за мной чертово наблюдение? Она ловит мой взгляд. — Это — твоя суть, — говорит она просто.

Самое ужасное, что она права. Нельзя все бросить, даже если мой отец думал, что это возможно. Дядя это понимает; и я тоже. Пока мы проезжаем горы, размышляю о том, что это может означать несколько вещей. Я увяз в этом на всю жизнь, нравится мне это или нет. Даже если я уеду, то всегда буду Девоном Андрэ, сыном Джо Андрэ и внуком Марио Андрэ, одного из самых влиятельных боссов группировок Бостона. Но больше всего меня беспокоит другое: это может означать, что у нас с Лейтон нет будущего. Если я останусь на своем месте, то по-прежнему буду Девоном Андрэ, а она — Лейтон Мур. Нефть и вода.

Ничего не попишешь.

— Мы на месте, — говорит Колин, замедляя автомобиль, когда достигаем Бостонского порта. Пока я надеваю обувь, которую мне дала Эмбер, он паркуется на обочине.

Из окна я узнаю знакомые места. Дотрагиваюсь до недавно обработанного плеча, все еще не чувствуя боли.

Передав мне оружие, Эмбер застегивает мою пижамную рубашку. Чертовски сюрреалистичная картина — получить пистолет из рук федерала. Она кладет руки мне на грудь.

— Прекрати, — говорю я.

Смеется, откинув голову назад.

— Действие лекарств пройдет где-то через час, — говорит Эмбер, глядя на часы.

— Мне хватит, — отвечаю я.

***

Пытаюсь сообразить: если бы я взял кого-то в заложники и решил спрятать на одном из наших складов, то где именно?

В полу офиса есть металлический люк, ведущий вниз к большому складу, поделенному на две части. Я решаю проверить там. Быстро объясняю, где это место и что я пойду туда. Если что они смогут меня прикрыть, независимо от того, копы они или федералы.

Колин качает головой:

— Нет. Дальше ты сам.

Через несколько секунд я наконец понимаю и киваю. Мы находимся по обе стороны закона.

— Вы вообще не вернетесь?

Эмбер фыркает:

— Через час это место будет окружено федералами. Считай это подарком.

— Что? Почему...

— Я задолжал тебе, — прерывает меня Колин. — Я мог погибнуть, но ты меня поддержал. Ты — неплохой парень, веришь в это или нет. Ты живешь по старым моральным законам. Если нам придется иметь дело с группировками, мы хотели бы, чтобы это был ты.

Вот уж не знаю, воспринимать это как комплимент или как оскорбление.

Выхожу из автомобиля, оставляя дверь открытой. Эмбер выходит следом за мной, как и Колин. Наклонившись, она вынимает еще один пистолет из-под своей штанины, бросая его мне.

— На всякий случай, — подмигивает с улыбкой. — Удачи, — говорит напоследок, салютуя рукой, потом закрывает дверь и уходит.

Колин вручает мне ключи от машины.

— Да, удачи, — произносит он коротко, разворачивается и идет за ней.

Я опускаю взгляд на ключи.

— А как же вы? — спрашиваю вдогонку.

Колин просто поднимает руку и машет. Я задумчиво смотрю на их удаляющиеся силуэты, пока они не исчезают за строениями. До сих пор не могу в это поверить. Они чертовы федералы.

Смотрю на еще звездное небо, хотя уже раннее утро. Потом расправляю плечи и возвращаю мысли к любимой девушке. Что бы ни случилось, я никому не позволю ее у меня отнять.

Я медленно иду по складу, пока не замечаю охранника возле офиса. Одного. Дерзкие ублюдки. Я спокойно к нему приближаюсь, сжимая оружие, которое дала Эмбер раненой рукой, вторая расслабленно лежит на поясе. Я не планирую открывать стрельбу, дабы не привлечь внимание. Поэтому подкрадываюсь к нему сзади и приставляю оружие к спине, зажимая его рот здоровой рукой. Он вырывается в моем захвате, но я, не медля, резко сворачиваю ему голову, пока не слышу хруст шейных позвонков, а после опускаю безжизненное тело на пол.