– Я не против помочь тебе с делами Беты, если ты, конечно, хочешь.

– Помочь?

– Я знаю, что твоя голова забита делами, которые требуется сделать, и понимаю, что это лежит большим грузом на твоих плечах. Большую часть утреннего времени я работаю в питомнике, но дневное время у меня свободно.

Горло Данте сжалось от эмоций.

– Ты бы потратила его на меня?

– Я не говорю, что считаю, будто ты не справляешься с работой, – быстро проговорила Джейми на случай, если он собирается обидеться. – Просто предлагаю помощь.

– Даже если это значит, что иногда и тебе придётся задерживаться допоздна?

– Если считаешь, что тебе это поможет, то да.

Данте ушам своим не верил. Вместо того, чтобы поставить ультиматум, Джейми предложила помощь в работе. Эта женщина поражала его настолько, что словами не описать. Он снова обрушился на её губы, скользнул языком в рот и сплёлся в танце с её языком, целуя жадно, почти яростно. Данте охватило неистовое желание оказаться внутри неё. Потребность ощутить как она сжимает его, ставит метку и кончает.

– Это значит, что тебе нравится моя идея с помощью? Можешь считать меня своим секретарём или кем-то вроде.

На лице Данте появилась шаловливая улыбка.

– Тебе не стоило этого говорить. У меня от твоих слов возникают грязные мыслишки о том, как я трахаю тебя на столе в своём кабинете. – Она подняла ногу, обвила ею Данте за талию, и он застонал и вжался бёдрами между её бёдер.

Джейми усмехнулась.

– Как будто я бы тебе это позволила!

Придыхание в голосе противоречило словам, но это была вина Данте, который продолжал раскачиваться в очень соблазнительном ритме. Джейми всё ещё чувствовала возбуждения от того, чем они занимались ранее, и это ухудшало ситуацию. Она любила заниматься сексом.

– О, позволила бы, – протянул Данте, жарко дыша ей на ухо. – И тебе бы понравилось. Понравилось бы, когда я нагнул бы тебя и стянул джинсы, чтобы увидеть твою великолепную задницу. – Задрав платье до талии, Данте сорвал с неё трусики и скользнул пальцами между влажными складками. – Я бы проверил, что ты возбуждённая и влажная для меня, прямо как сейчас. А затем сделал бы вот так. – Джейми вскрикнула, когда Данте вошёл в неё двумя пальцами. Господи, как же она в этом нуждалась. Когда Данте прикусил и всосал кожу на шее, медленно трахая её пальцами, Джейми застонала. Он продолжал медленные и неглубокие толчки, которые заставляли её стонать, но не позволяли кончить. Вот таким он был засранцем.

– Я бы входил пальцами и выходил, входил и выходил до тех пор, пока ты бы не могла уже это выдерживать. – Свободной рукой Данте расстегнул ширинку и потёрся головкой члена между складочками Джейми. – А затем… я бы трахнул тебя так, словно ты мне принадлежишь. Потому что так и есть. – Данте вынул пальцы и медленно скользнул в лоно членом, желая, чтобы Джейми ощутила каждый его дюйм, пока он погружается глубже и глубже. Никогда ощущение не было таким потрясающим – жарко, влажно и так узко. Он был уверен, что никто в мире не имел таких ощущений. – Моя. Вся моя, – проговорил Данте ей в губы.

– Данте.

– Ш-ш-ш. Детка, я о тебе позабочусь. – Он медленно вышел и резко вошёл.

Данте хотелось двигаться медленно, но…

– Чёрт, мне это нужно.

И он начал двигаться глубокими, резкими толчками. Зарычал. Эта потрясающая женщина принадлежала ему. Это тело, которое он постоянно жаждал, принадлежало ему. Данте остановился на мгновение, чтобы встать на колени и закинуть ноги Джейми себе на плечи, чтобы толчки были глубже с каждым жёстким движением. Он знал, что вскрики, рвущиеся из горла Джейми, были смесью наслаждения и боли. Данте знал между ними грань и давал ей то, что Джейми хотела.

Удивлённый всхлипом Джейми, Данте прикусил её сосок через платье. Он жёстко всасывал и кусал его снова и снова.

– Данте, я сейчас кончу.

Отлично, потому что и ему долго не продержаться. Не тогда, когда им ещё овладевала паника от того, что он едва её не потерял.

– Укуси меня, детка. Жёстко. – Откинув голову назад, она впилась зубами Данте в плечо, прямо через футболку. Он зарычал. – Да, вот так.

Джейми ощущала отчаянную потребность в его движениях, потому что то же самое испытывала к нему. Отчаянное желание воссоединиться, убедиться, что всё хорошо. Ощутив, как Данте впился когтями ей в бёдра, оставляя собственнические метки, она зарычала. Её не удивило, когда он зажал её волосы в кулак и жёстко потянул.

Возражение доминантному самцу, помечающему тебя, когда он считает, что ты принадлежишь ему, чревато неприятностями. Но Джейми нравились трудности.

– Моя, Джейми. Никто больше не трахнет эту киску. Она принадлежит мне… ты принадлежишь мне. Признай. – Когда Джейми промолчала, он сильнее потянул её за волосы. – Признай или я сейчас же прекращу и кончу на тебя.

– Ты такой чёртов придурок?

– Признай!

– Я твоя, – процедила Джейми.

– Вот это моя девочка. – Он прикусил её шею и Джейми кончила, сжавшись вокруг его члена, крича и подрагивая. С громким, грудным рыком Данте кончил в неё, наполняя всем, что имел… помечая её, наряду с когтями и зубами, ещё и семенем.

И в этот момент Данте понял, что близок к тому, чтобы влюбиться в эту женщину… если уже не влюбился.

В следующие несколько недель Данте сделал всё возможное, чтобы убедить Джейми, что работа для него не важнее неё. Он сделал всё, как обещал: передавал больше обязанностей стражам (которые были этому рады и полюбили Джейми за то, что она заставила его "увидеть свет"), выделил равноценное время на то, чтобы быть наедине с Джейми и каждую ночь возвращался к ней в одно и то же время.

Это изводящее ощущение постоянной занятости время от времени его поддразнивало, но всё, что ему приходилось делать, это напоминать каково себя чувствовать, когда Джейми пытается разорвать их отношения. Поэтому это изводящее ощущение стало шумом на заднем плане. Данте отказывался проходить снова через то, через что прошёл, отказывался по-настоящему её потерять.

Вероятно, адаптироваться оказалось бы куда сложнее, не сдержи Джейми обещание помогать ему после полудня. Поначалу эта помощь давалась сложно, потому что со вторым поваром на кухне – к тому же, создающим беспорядок – Данте было неудобно, но в итоге её помощь повергла его в настоящий шок. Джейми взяла на себя частные встречи с членами стаи, у которых были жалобы, и они действительно предпочитали с этими вопросами обращаться к ней. Данте считал, что всё это в основном из-за того, что она уделяла каждому полное внимание и, вероятно, у них складывалось впечатление, что их жалоба дойдёт до адресата.

В добавок ко всему, Джейми часто отвечала или совершала важные звонки. Её хриплый, сексуальный голос сделал Джейми популярным посредником в разговорах, и Данте знал, что её частенько спрашивают о наличии пары. Это его ужасно злило, но Джейми лишь смеялась от его ревностных ворчаний.

Единственное, с чем Данте не позволял ей помогать, это с бумажной работой. У него была отлично налажена организация, и он не хотел, чтобы она в неё вмешивалась. К счастью, Джейми не была фанатом бумажной работы, поэтому едва ли боролась с его отказами впустить её в эту сферу… как это делала всего лишь пять минут назад. Джейми знала, что наводит беспорядок, но не испытывала угрызений совести. Она удивительным образом притягивала к себе, даже когда бесила Данте.

Из-за новых обязанностей Джейми в стае, её всё увеличивающемся контроле волчицы, настойчивости в тренировках, что давал ей Данте, стая стала лучше к ней относиться. Да, были и те, кто по-прежнему относился к ней с осторожностью. Например, Грета, Кэм и Трей, да и всё из-за того, что Грета настроила остальных, но это больше не доставляло какого-то реального беспокойства. Грета мучила Джейми исключительно ради забавы.

У Данте сложилось впечатление, что на самом-то деле Грета восхищалась Джейми за ту силу, что она демонстрировала. Но, очевидно, старушка вслух этого никогда не признает.