— Это действительно прекрасное утро, — сказала она, когда они проходили мимо постоялого двора.

Сквозь приоткрытую дверь был слышен грохочущий голос хозяина, приказывающий слугам внести чей-то багаж и приготовить комнату. Если не принимать во внимание этих грубых окликов, кругом царила тишина. Спустя какое-то время трактир при постоялом дворе оживет, наполнится гулом голосов посетителей. Сейчас внутри завтракали, вероятно, один или два человека. Они могли выглянуть на улицу и увидеть Кейт и Неда, проходящих мимо рука об руку в дружелюбном молчании.

Ей стало интересно, что они о них подумают. Увидят ли счастливую семейную пару, мирно прогуливающуюся под ручку? Будут ли они не правы?

— Надеюсь, я тебя не обидела своими словами. Я вовсе не хотела тебя оскорбить. По правде… — Кейт посмотрела на мужа, — по правде говоря, я думаю, что ты мне даже нравишься таким. У тебя богатое воображение, и при этом ты вовсе не кажешься странным. Я могу быть… практичной. — Она перевела дыхание и уставилась прямо перед собой.

Внутри ее уже много лет жило одно глубокое, тайное желание, которое Кейт тщательно подавляла. Ей хотелось быть беззащитной, уязвимой, чувствительной. Она мечтала, чтобы неведомый поток подхватил ее и понес в неизвестном направлении. Она желала быть спасенной.

Кейт хотела закрыть глаза и отдаться неизведанным ощущениям. Хотела верить, что, если она когда-нибудь оступится, он непременно подхватит ее. Хотела рассказать ему про Луизу.

И она не знала, верит ли только в собственную надежду или действительно полагается на силу своего мужа.

— Я могу быть практичной, как это и подобает, относительно нашего брака, — закончила Кейт. — Но, Нед… я не хочу этого.

Он остановился и окинул ее взглядом.

— Я думал о том, что вряд ли найдется человек счастливее меня. Я прогуливаюсь замечательным осенним утром под руку с самой прекрасной женщиной во всей Англии. Я абсолютно уверен, что каждого, кто видит меня, просто переполняет зависть. — Нед дотронулся рукой до ее щеки. На одно мгновение прикосновение его раскрытой ладони показалось ей ледяным, а потом рука его согрелась от жара ее пылающей кожи.

— Нед, мы же стоим на виду у всего трактира. Нам не видно посетителей сквозь темные стекла, но они прекрасно нас видят и…

— К черту трактир, — нетерпеливо произнес он, — и не препятствуй моему богатому воображению.

А потом он наклонился и поцеловал ее. Это был публичный поцелуй — весьма осмотрительный и лишь чуть-чуть более чувственный, чем требовали приличия. Их губы встретились всего лишь на мгновение. Но все равно — на глазах у всех он заявил о своих правах на нее. Кейт вздрогнула от нахлынувших чувств, и даже ее ноги перестали болеть.

И когда Нед оторвался от жены, он взглянул на нее без улыбки.

— К черту практичность, — заметил он.

— Нед, посмеешь ли ты выбросить меня из своей спальни во вторую ночь подряд? — осторожно поинтересовалась Кейт, когда они вновь продолжили путь.

Они успели миновать постоялый двор, прежде чем Нед произнес низким, хриплым голосом.

— Нет. Не верю, что мне это удастся.

Столь долгожданный вечер приближался со скоростью кареты, запряженной четверкой лошадей. Но Кейт казалось, что он ползет не расторопнее улитки.

После возвращения с прогулки Нед вернулся в библиотеку просмотреть кое-какие письма, пришедшие из Лондона. Кейт воспользовалась этим временем, чтобы переговорить с домоправительницей и управляющим о нескольких арендаторах. После полудня Нед отправился провести время с Чемпионом.

Чего Нед не делал, так это не занимался поисками Луизы, как обещал Харкрофту. Все это время Кейт никак не могла выбросить из головы эту не дающую покоя головоломку.

Известно ли Неду более того, что он признает? Догадался ли он по молчанию и недомолвкам Кейт, что она желает провала поискам Харкрофта? Неужели он предпочтет ее своему другу? Она почти в это поверила, однако все равно не могла избавиться от остатков мерзкого страха, засевшего где-то у нее в животе. Возможно, после сегодняшней ночи она сможет доверять ему достаточно, чтобы обо всем рассказать. После того, конечно, как поговорит с Луизой завтра утром.

Время едва-едва продвигалось, и Кейт тщетно искала, как его заполнить. Казалось, вечер никогда не наступит. Она обнаружила, что уже какое-то время расхаживает по коридору, соединяющему гостиную и парадный вход. На пятом круге ее размышления были прерваны.

— А… леди Кэтлин. Так вот вы где, — внезапно раздался низкий мужской голос, однако он принадлежал не Неду. Кейт обернулась и едва удержала изумленный возглас.

Прямо перед ней стоял Харкрофт. Он загородил ей проход, его руки были надменно сложены на груди. Граф был похож на карающего ангела с прекрасными белокурыми волосами и пронзительными голубыми глазами. Он сжал губы и внимательно наблюдал за ней, словно кошка за ползущей по стене мухой.

— Вы знаете, где она. — Это было твердое утверждение, а не вопрос.

Кейт усилием воли поборола страх, сковавший все ее внутренности. Ему не могло быть известно то, что знает она. Будь это так, он бы здесь не стоял. Он бы уже был в пяти милях отсюда и угрожал своей жене. Однако что-то все-таки Харкрофт разузнал, иначе мчался бы в карете к Челси.

— Харкрофт, что вы здесь делаете? Вы что-то забыли? С вашим экипажем что-то произошло? Чем я могу вам помочь?

Он сильно сжал губы и взглянул Кейт прямо в глаза. Мурашки пробежали у нее по позвоночнику. Он не смотрел на нее с чувственным желанием. Как бы ни противно это было Кейт, она могла бы понять эти эмоции. Нет, она похолодела, потому что он окинул ее таким взглядом, будто бы Кейт и вовсе не существовало. Он не отводил от нее ясных, разящих глаз, в которых словно застыли гневные искры и злобные помыслы. Однако он не видел в ней ничего достойного. Она не была для него ни объектом желания, ни человеком, с которым можно вести спор. Харкрофт смотрел на нее скорее как на мебель, которой сподручно воспользоваться или сломать, если она его чем-то не устроит.

— У нее младенец на руках, — гневно заявил он. — Она во мне нуждается. Ей необходим ее муж, ее семья. Что ей совсем не требуется, так это скрываться непонятно где и пускаться в эти идиотские приключения. Ей нужны защита и наставления. — Он еще больше нахмурился.

— Харкрофт, — ответила Кейт, — вам, должно быть, известно, что я люблю вашу супругу, как родную сестру. И никогда не сделала бы ей ничего плохого. Если вы нужны ей, с какой стати мне ее от вас скрывать?

Это был опасный курс для ее утлой лодчонки. Эти двусмысленные вопросы. Он вздохнул, а потом — Кейт внимательно следила за выражением его глаз — его зрачки сузились медленно, но уверенно, и кипящий злобой взгляд оказался направлен на Кейт. Если отсутствие его внимания заставило вздрогнуть, то от этой неожиданной заинтересованности жуткий холод пробрал ее до костей.

— Да, — с нарочитым спокойствием произнес он, — с какой стати вам ее от меня скрывать?

Он сделал шаг вперед, и Кейт прижалась к стене.

— С какой стати скрывать ее от законного супруга? — грозно вопросил Харкрофт. — С какой стати вы вбили себе в голову, что ей следует находиться от меня подальше? Вы воображаете, будто у нее есть причины меня бояться?

Он подошел еще ближе. Кейт попыталась ускользнуть от него, но он крепко схватил ее за плечо и отбросил к стене. Сила удара буквально пригвоздила ее к одному из резных карнизов, украшавших дверной проем. Деревянная резьба больно впилась в спину. Кейт едва подавила крик боли.

— Потому что любая послушная жена должна знать, что ей не следует бояться меня. Вот что вы сейчас чувствуете? Страх? — Его рука впилась ей в плечо. — Луиза никогда и ни в чем не нуждалась бы, если бы только слушалась приказаний своего супруга. Любая богобоязненная женщина никогда не оступится с пути, указанного ей мужчиной, которому она поклялась хранить верность перед алтарем.