Софи Кинг – бриллиант и фантазия любого парня, и она более чем воплощала её, если прижать её к стенке. Моим лучшим решением было поцеловать её на тех каникулах, так как мне всегда было интересно, каково это. Она никогда не оставляет тебя без раздумий или без желания. Она отдаётся на сто десять процентов во всём, и она подцепила меня на крючок. У меня никогда не было секса с кем–то, кто ничего не избегает, она позволяла мне делать всё, что я хочу, и в ответ приводила меня в места, которые я никогда не видел. Она выполняла каждую мою прихоть и доверяла мне, чего никто никогда не делал раньше. Софи больше чем скромная и симпатичная блондинка, которую люди едва замечали в школе. Она скромная и симпатичная блондинка, которая вдруг завладела всем моим вниманием, которая давала мне всё, что мне когда–либо было нужно. Это сумасшествие.
Я знал, что это не будет продолжительно, знал, что не следует начинать с ней что–то, потому что в итоге этому придёт конец, но время, которое мы проводили вместе, стоило этого. Я не романтик; я не сентиментальный и не страдаю ностальгией. Я реалист, и то, что я получал от Софи, было удовлетворением моих мужских животных нужд и хорошим бальзамом для моего мужского самолюбия. На бумаге она обычная девушка с ярким будущим, но в реальности она – гедонистическое животное, играющее с жизнью и заставляющее тебя хотеть её всё больше и больше, что похоже на наркотическую зависимость. Тот факт, что она отдавала это какому–то скучному менеджеру продаж, своему жениху, который вырвал её сердце, заставляет меня чувствовать желание кого–нибудь убить. Он не разрушил её, но попытался, и ему это практически удалось. Я знаю таких мужчин, как он. Они те, кто хочет сделать тусклыми своих блестящих женщин, чтобы те не знали, как великолепны, чтобы всегда оставались рядом. Проблема в том, что нельзя сделать тусклой Софи, и где–то на пути он понял это и покончил со всем, чтобы спасти своё лицо, отпустив её.
Она не может быть моей, никогда не могла, но только будучи рядом с ней мне хочется сорвать с неё одежду, а когда я провожу с ней время, меня переполняет удовольствие. Она всё ещё удивляет меня и всё ещё выглядит как голубая мечта любого парня. Лучшее в Софи – то, что она не представляет, как все хотят сблизиться с ней, и она не представляет, как тяжело нужно трудиться всем парням, чтобы быть с ней. Я говорил, что я не романтик; ну, определённо нет. Я не устраиваю романтику и не дарю цветы, но Софи Кинг, возможно, была бы единственной девушкой, которая подтолкнула бы меня на это. Единственная проблема в том, что мы никогда не сможем начать всё заново, так что мне придётся довольствоваться запахом её шампуня во время дружеских объятий и заставлять её смеяться как можно громче, не срывая с неё одежду. Спустя десять лет после моего дерьмового, но элитного детства, я всё ещё уверен, что единственное, что может меня спасти, – это Софи, чёрт побери, Кинг.
Прошло две недели с тех пор, как я видел её в худшем состоянии, и две недели с тех пор, как она лежала в своей кровати, как жертва. Сейчас смотреть на неё – как делать глоток свежего воздуха, она всегда была самым жизнерадостным и сильным человеком, которого я когда–либо знал. В детстве мы не были друзьями, для меня она и её королевские друзья были «идеальной» неприкасаемой компанией. Они были до тошноты хорошими и успешными, а я никогда не попадал в эти категории. Я никогда не просился быть кем–то в школе, никогда не старался попасть в какую–то категорию, но каким–то образом стал популярным с несколькими парнями, потому что плевал на всё, и это, кажется, восхищало идиотов. Мне перепадали девушки на вечеринках, и я забалтывал их, будто чувствуя необходимость этого, но по большей части они сами приходили ко мне. Я не хотел ничего, поскольку у меня были деньги, и девушкам это нравилось, а мне действительно не приходилось добиваться их, одних денег было достаточно.
Моя мама пыталась любить меня, благослови её Бог, но единственное хорошее, что она видела в старом добром Мике – его деньги, так что, когда этому пришёл конец, она стала искать Мика под номером два. Я рос в довольно свободных царских условиях, и оба моих родителя были слишком заняты своей общественной жизнью, чтобы уделять внимание мне. Я заработал некий почёт у своих школьных друзей за то, что мой дом был пустым по выходным, что и привело меня к потере девственности в тринадцать лет. Встретив Мэггс, Мик изменился, и он ожидал, что я встану в один ряд с его новой семьёй.
Однако я не доставлял ему этого удовольствия, я не был сыном, которого он мог просто взять и показать Мэггс как какой–то трофей. Мэггс пыталась наладить отношения со мной, но я не хотел быть частью их семьи и определённо не хотел быть чем–то похожим на робота, как Софи Кинг, воплощение идеального подростка. Она также хорошо вжилась в роль падчерицы, а я возмущался тем, что мне нигде нет места, в то время как все остальные нашли дом.
Когда мама переехала в Испанию, я предполагал, что тоже уеду, и мне было плевать. Школа не была для меня важна, а друзья были заменимы, но ничего не вышло. Она хотела вести себя как подросток, а не таскать с собой подростка. Единственным вариантом был отец и его новая идеальная семья, которая была далека от моего идеала, так что я собирался держать голову опущенной и сбежать оттуда как можно раньше. Возможно, когда я впервые приехал туда, я начал больше замечать её. Она без особых усилий выглядела хорошо, с макияжем или без, и даже ранним утром. Она была вежливой и благодарной с родителями, даже когда они отчитывали её. Она была осторожна и не попадалась мне на пути, не злила меня, что, должно быть, требовало некоторых усилий, особенно, когда я хотел драться. Она никогда не пересекалась со мной в нашей ванной и не боролась за место, как обычно делают девушки. Она была чертовски идеальна, и я не мог так жить. Я ненавидел её за это, но в то же время был очарован ею. Я наблюдал за ней дома, в школе, когда она проводила время со своими друзьями, если мы были в одних и тех же клубах. Я не знал, зачем наблюдаю, но думал, что хочу увидеть над её головой нимб. Затем мы поехали в Мексику и, Боже, стоило видеть её в бикини.
Когда я спросил, пойдёт ли она в клуб, в тот первый вечер, это была шутка. По крайней мере, я говорил себе именно это и думал, что она не придёт. Тогда и начались сюрпризы. Она пришла, у неё хватило смелости, и она выглядела удивительно. Так, что все парни хотели затащить её в постель. Поцелуй был неизбежен, и я на самом деле был удивлён, что ждал так долго. Что мне понравилось, так это то, что ей было всё равно. Ей было плевать на меня, и она не ожидала, что я наброшусь на неё. Она не цеплялась за каждое моё слово, и нам на самом деле было весело. А веселья в моей жизни сильно не хватало.
Всё в Софи Кинг по–прежнему удивляет меня, и в том числе тот факт, что она приехала сюда этим летом. И ещё тот факт, что ей, кажется, нужен я, чтобы восстановиться. Я не могу владеть этой девушкой, никогда не мог, но, если бы наши родители не поженились, я бы никогда не узнал, какого типа хочу девушку. Такую, как она. Проблема в том, что ни одна другая девушка не близка к этому, ни одна никогда не хотела меня для большего, чем я мог дать. Может быть, она могла бы остаться навсегда, и мы бы просто жили так, как есть. Или, может быть, однажды какой–нибудь парень поймёт, какая она, и что она может предложить, и мне не достанется ещё одно лето с ней.
Я не романтик, я реалист, и мне просто повезло быть чертовски влюблённым в единственную в мире девушку, которой я не могу завладеть.
Мне нужно работать в течение недели, и от этой работы я не могу избавиться, так что большинство дней Софи приходилось развлекать себя самой.
– Хочешь сегодня поехать со мной на работу? – спрашиваю я, в то время как она сидит в своей пижаме и ест завтрак. Софи удаётся всё делать соблазнительным, или это просто мой извращённый мозг? Её волосы связаны на макушке головы, и хоть её хлопковые пижамные штаны ничего не показывают, я по опыту знаю, что она никогда ничего не надевает под них. Всё это дополнено обтягивающей майкой с кружевными краями, и я могу сказать, что под ней нет лифчика. Мне приходится подавить стон.
