Тогда это заняло долю секунды.

И теперь Келли размышляла о том, существует ли такая же возможность сейчас. Есть ли какое-то преимущество, которое поможет ей выиграть время, чтобы папа и полицейский сумели помочь.

Именно в этот момент ее взгляд остановился на стакане с горячим кофе, который находился в специальном держателе на приборном щитке…

– Потрясающий план! – возмущался Гарбер. – Протаранить грузовик! Именно этому учат в ФБР?!

Рейли и сам понимал, что действует так от безысходности. У него не было ни прикрытия, ни оружия. Правда, Фауст тоже не был вооружен – Шон успел обыскать его перед тем, как тот его атаковал. Однако этого было мало – сейчас агенту не помешали бы вертолет и лазеры! Но, увы, это был не фильм о Джеймсе Бонде…

Это была реальная жизнь.

Шону требовалась передышка. Вот если б у грузовика лопнула покрышка или лось попытался перебежать автостраду! Рейли был бы просто счастлив. Или если б в «Форде» закончился бензин… Однако, по словам Гарбера, на это рассчитывать не приходилось.

Во всяком случае, у полицейского автомобиля был полный бак. Нужно убедить Глена сделать несколько звонков, чтобы впереди заблокировали автостраду, или…

Что за дьявольщина?

Пикап свернул с дороги.

– Лови! – сказала Келли.

Она забралась на свое сиденье и наклонилась вниз, а потом схватила правой рукой цилиндр и внезапно швырнула его влево, целясь в лицо Кристоффа.

– Господи! – закричал тот.

Ему пришлось убрать левую руку с руля, чтобы поймать цилиндр, прежде чем тот вылетел бы в открытое окно. Но водитель не смог удержать его, и цилиндр упал ему на колени, а потом покатился вниз. Кристофф попытался его поймать – оказавшись на полу, тот помешал бы ему управлять педалями газа и тормоза.

В этот момент Келли сорвала пластиковую крышку со стаканчика с кофе и схватила его правой рукой.

Ее папа был прав. И как люди пьют такой горячий кофе?

Девочка вытащила стакан из стойки. Часть жидкости выплеснулась и обожгла ей пальцы. Было дьявольски больно, как сказал бы папа, но Келли не собиралась на это отвлекаться, потому что у нее оставалась десятая доля секунды, чтобы выплеснуть горячий кофе в лицо плохого человека.

Именно так она и поступила.

Черная жидкость описала в воздухе дугу, ударила в правую щеку Кристоффа, стекла по его шее, и, если судить по тому, как его правая рука дернулась вверх, попала ему еще и в правый глаз.

Мужчина закричал. Он больше не упоминал Господа. Это был пронзительный истошный вопль боли и ярости. Первобытный крик.

Кристофф попытался удержать руль левой рукой и смотреть на дорогу левым глазом, но грузовик уже потерял управление, а контейнер упал на пол и начал кататься по нему, мешая вести машину.

Водитель оторвал правую руку от лица и попытался ударить Келли, но она прижалась к дверце, и похититель не сумел до нее достать. Девочка раздумывала, не перелезть ли ей за сиденья, чтобы спрятаться в узком пространстве между ними и задней стенкой кабины на полу, но отказалась от этой мысли, сообразив, что, если грузовик остановится или хотя бы притормозит, ей нужно будет находиться рядом с дверью, чтобы выскочить наружу.

И грузовик начал тормозить. Кристофф убрал ногу с педали газа, а поскольку дорога все еще понималась вверх, скорость машины стала быстро уменьшаться. Он так и не нажал на тормоз, но при этом не мог и продолжать двигаться с прежней скоростью, ничего не видя перед собой.

После еще двух неудачных попыток ударить Келли мужчина прижал руку к лицу и тут только почувствовал адскую боль. Его правый глаз оставался закрытым.

– Ты меня ослепила! – закричал он. – Ты сожгла мой глаз, маленькая сучка!!!

Его заложнице стало страшно, как никогда в жизни – даже страшнее, чем в те мгновения несколько лет назад, когда другой жуткий мужчина тоже угрожал ей, – но одновременно она почувствовала себя победительницей. Лишь на секунду девочка задумалась, не накажут ли ее за то, что она лишила человека глаза, но потом решила, что папа не станет ее ругать.

Иногда он вел себя просто классно.

Келли посмотрела в заднее окно и увидела, что полицейская машина все еще рядом. Она снова помахала отцу, когда грузовик стало бросать то влево, то вправо.

А потом она услышала, как под колесами захрустел гравий, обернулась и увидела, что автомобиль съехал на обочину. Кристофф нажал на тормоз. Он опустил голову и тихонько мотал ею из стороны в сторону, пытаясь заглушить боль.

Когда грузовик почти остановился, девочка широко распахнула дверцу и выскочила из машины.

– Келли!

Глен Гарбер увидел, как его дочь выпрыгнула из почти остановившегося грузовичка, и вылетел из патрульной машины еще до того, как она окончательно застыла на обочине.

Девочка приземлилась в густой траве за обочиной. У нее подогнулись колени, и она покатилась по земле, скрывшись из вида.

Строитель побежал за ней.

– Келли! – кричал он в полной панике. – Келли!

Но еще до того, как он успел до нее добраться, голова малышки поднялась над травой, и она помахала ему рукой:

– Я здесь!

– Бегите! – раздался внезапно крик Рейли из-за спины Гарбера.

И дело было не в том, что Шона не интересовала судьба Глена и девочки. Просто сейчас перед ним стояли другие проблемы.

А именно – он должен был поймать человека, называвшего себя Фаустом, который открыл дверцу пикапа и с трудом выбрался наружу. Перед этим он наклонился, подобрал что-то с пола и остановился в нескольких шагах от грузовичка, сжимая в руке цилиндр. А в следующее мгновение мужчина поднял его над головой.

Ничего себе!

Рейли не знал, что случилось в грузовике, но половина лица Фауста покраснела, кожа на ней покрылась пузырями, а правый глаз был закрыт.

Тогда Шон и крикнул Гарберу, чтобы они с дочерью убегали.

– Я это сделаю! – закричал Фауст. – Я разобью контейнер прямо здесь, на дороге! Сейчас! Ты этого хочешь?

Рейли поднял открытую ладонь:

– Перестань. Ты тоже погибнешь. И не сможешь насладиться результатами своих трудов.

– Теперь это уже не имеет значения, – ответил Фауст.

За их спинами на шоссе начали останавливаться другие машины, и некоторые из них принялись сигналить.

Агент ФБР не обращал на них внимания, полностью сосредоточившись на своем противнике. Он не смог удержаться от вопроса:

– Что с твоим лицом?

– Горячий кофе, – отозвался Фауст. – Я могу подать в суд!

Тут Рейли увидел, что грузовик начал двигаться. Они остановились на склоне, и «Форд» покатил назад. Фауст выскочил из машины слишком быстро и, вероятно, забыл поставить ее на ручной тормоз.

К тому моменту, когда он заметил, что происходит, было уже поздно пытаться что-то исправить.

Распахнутая дверца ударила его в спину, и он упал на шоссе, словно ему сделали подножку. Нижняя часть двери задела его голову, и мужчина рухнул лицом на асфальт, раскинув руки в стороны.

Он не двигался, и лишь его пальцы, выпустившие контейнер, продолжали подергиваться. Цилиндр медленно покатился вниз, к Шону, подпрыгивая на мелких камнях и неровностях почвы.

Пожалуйста, не открывайся, пожалуйста, не открывайся!

Рейли метнулся вперед и накрыл цилиндр своим телом, словно это была граната. И хотя агент ФБР знал, что контейнер не взорвется, он таил в себе в тысячи раз большую опасность. Грузовик покатился мимо Рейли направо, его передние колеса начали поворачиваться, он стал съезжать в канаву.

Шон видел, что Гарбер с дочерью находятся ярдах в пятидесяти от него и направляются в сторону леса, который начинался чуть дальше. Внезапно Глен оглянулся и схватил Келли за локоть, заставив ее остановиться.

Рейли услышал его голос:

– Оставайся здесь.

А потом отец девочки побежал к нему.

– Ты ранен? – закричал он, приближаясь.