– Надеюсь, ваша вторая идея будет лучше первой. В этом деле он изо всех сил старается ставить мне палки в колеса.

– Послушайте, Пол, при всем желании я ничего не могу сделать отсюда. Но сейчас из моего кабинета вышла самая близкая из моих лучших подруг. Ее зовут Джинни Коркоран. В данный момент ее документы проходят проверку, поскольку она должна занять должность судьи в округе Колумбия. В зале суда она – настоящий питбуль. И может поработать с вами над этим делом.

– Вы хотите сказать, что я могу…

– Доверять ей? Абсолютно. Даю слово.

– А что вы скажете прокурору округа? – спросил Пол.

– По словам Рашида, Мирза сообщит присяжным, что он видел, как ваш подзащитный вытащил что-то большое и завернутое в пластиковый мешок с заднего сиденья своей машины в переулке неподалеку от бульвара Ланкершим в ту ночь, когда убили Спинову. Предполагается, что на сиденье его такси не обнаружили крови, потому что он убил ее где-то в другом месте, а там только выбросил тело.

– Так они считают, – сказал адвокат. – Давайте, уточним. Мирза совершенно уверен, что за рулем машины сидел Мустаффа и что он же выбросил тело в переулке?

– Рашид утверждает, что он абсолютно в этом уверен, – подтвердила Алекс.

– Точно? Я хочу знать, до какой степени он уверен и удастся ли мне сбить его с толку во время перекрестного допроса.

Пол знал, что Терри Мирза опознал Ибида Мустаффу, когда ему показали несколько фотографий, но надеялся, что ему удастся поколебать уверенность свидетеля на суде и, таким образом, получить хотя бы крохотную лазейку. В конце концов, предполагалось, что Терри не имеет ни малейшей заинтересованности в исходе дела. Но был ли он абсолютно, на тысячу процентов уверен, что видел именно Мустаффу? На самом деле никто и никогда не бывает в чем-то уверен на тысячу процентов.

«Это мог быть он, но полной уверенности у меня нет». Если бы свидетель сказал такую фразу, больше Мадриани ничего бы не требовалось. Он мог использовать данный факт, мог растянуть его, точно резиновую ленту, выступая перед присяжными, и надеяться, что она лопнет.

– По словам Рашида, Мирза уверенно и без малейших сомнений опознает вашего клиента как человека, которого он видел на месте преступления, – сообщила ему Александра.

Пол почувствовал, как у него похолодело все внутри.

– Только не говорите мне, что Мирза еще и сфотографировал, как Мустаффа избавлялся от тела. И откуда все это известно Рашиду?

– Фотографий нет, – ответила Алекс. – И Рашид говорит, что Мирза будет лжесвидетельствовать.

– Что?!

– Слушайте внимательно. У вас есть блокнот? Вот что мне рассказал Рашид. И нам обоим нужно действовать очень быстро, не теряя времени.

Здание уголовного суда на Темпл-стрит в центре Лос-Анджелеса представлялось Мадриани необычайно зловещим с тех самых пор, как началось слушание дела Мустаффы. Даже зал номер 123 на тринадцатом этаже выглядел мрачно. Будь Пол человеком суеверным, хуже для него было бы только «число зверя» – 666.

Плохая новость заключалась в том, что прокурор округа был недоволен вмешательством Алекс в одно из самых крупных дел на данный момент. Однако мисс Купер удивила Мадриани тем, что взяла неделю отпуска у себя на работе и прилетела в Лос-Анджелес, чтобы присутствовать на суде. Она устроилась в самом дальнем углу на заднем ряду – обычный зритель среди многих других – после того, как ее подруга Джинни Коркоран подтвердила, что ее присутствие поможет адвокату установить истину.

Утром первым вызвали свидетеля обвинения Терри Мирзу, причем обставили все так, будто это был спектакль по сценарию, написанному на Бродвее для аудитории, состоящей из двенадцати человек. Все прошло как по нотам: присяжные, девять женщин и трое мужчин, старательно делали записи в своих блокнотах и внимательно слушали свидетеля. Мирза без малейших колебаний опознал обвиняемого, Ибида Мустаффу, сказав, что именно его он видел в ту ночь в переулке и что тот вытащил завернутое в пластик окровавленное тело Карлы Спиновой с заднего сиденья своего такси. Терри даже назвал номер машины и номер такси. Иными словами, он сообщил все, кроме номера двигателя. Когда его спросили, совершенно ли он уверен, что он видел в ту ночь именно Мустаффу, свидетель ответил, что у него нет в этом ни малейших сомнений. Он сказал присяжным, что разглядел обвиняемого с разных точек, пока тот возился с телом под ярким светом фонаря, оттаскивал его в переулок и прятал под домом, где его потом и нашли. Затем, по словам Мирзы, Ибид уехал.

Свидетель также сообщил, что обвиняемый был в перчатках: это объясняло отсутствие отпечатков пальцев на пластике, в который он завернул тело.

Когда прокурор забил последний гвоздь в гроб Мустаффы и передал свидетеля адвокату, на лицах присяжных, смотревших на Мадриани, появилось выражение, говорившее: «Ну давай, попробуй с этим справиться!»

Пол представился свидетелю и начал допрос:

– Мистер Мирза, назовите, пожалуйста, имя, данное вам при рождении. Вас ведь зовут не Терри, верно?

– Нет. Меня зовут Тарик, – ответил мужчина.

– Каково происхождение вашего имени? Оно ведь не английское, ирландское или немецкое…

– Возражаю, ваша честь. Какое это имеет отношение к делу? – вмешался обвинитель.

– Я считаю, что присяжные имеют право знать немного больше о свидетеле и его происхождении, например откуда он родом, – объяснил защитник.

– Возражение отклонено, – сказал судья. – Но постарайтесь не затягивать ваши расспросы, мистер Мадриани.

– Мистер Мирза, откуда родом ваша семья? – Пол вновь повернулся к свидетелю.

– Мои родители были бедуинами. Из пустыни в Саудовской Аравии.

– В настоящий момент у вас остались родные в Саудовской Аравии?

– Там живет мой дядя.

– Вы родились здесь, в этой стране?

– Нет. Я приехал сюда с родителями и двумя братьями, когда мне было три года.

– У вас есть родственники, которые сейчас живут на Ближнем Востоке, но не в Саудовской Аравии?

– Возражаю, ваша честь, вопрос не имеет отношения к рассматриваемому нами делу! – Прокурор снова вскочил на ноги.

– Я могу подойти, ваша честь? – попросил Мадриани.

Судья махнул рукой. Отойдя в сторону, так, чтобы его не слышал свидетель, Пол сказал судье, что его вопросы направлены на установление доверия свидетелю, что всегда очень важно. В конце концов, его ведь вызвало обвинение.

– Я дам вам некоторую свободу, мистер Мадриани, но давайте попытаемся привязать ваши вопросы к нашему делу. – Судья откинулся на спинку кресла.

Адвокат начал с того места, где его прервали.

– Да, – ответил Мирза. – Мой брат и бабушка с дедушкой живут в Шубра-эль-Хейме[23].

– Где это? – спросил Пол.

– В Египте, это город неподалеку от Каира.

– Значит, ваша семья живет в той же стране, из которой родом мой клиент?

– Возможно, раз вы так говорите, – согласился Мирза.

– Когда вы в последний раз разговаривали со своими родными, живущими в Египте? – спросил Мадриани.

– Я не знаю, не помню…

– Месяц назад?

– Дольше.

– Два месяца?

– Не знаю. Я же сказал, что не помню!

– Мистер Мирза, показания, данные вами сегодня в присутствии присяжных, на самом деле фальшивка. Вы не видели того, о чем рассказали. А на самом деле информация, которую вы сообщили суду, предоставлена некими сторонними людьми, пообещавшими расправиться с вашими родными, живущими в Египте, если вы не будете действовать в соответствии с их указаниями.

– Нет, это не так, – ответил Тарик.

– Разве вы не получили напечатанное письмо, мистер Мирза, доставленное вам курьером, в котором содержались инструкции на предмет обвинения моего клиента? Там говорилось, что вы должны сказать, был назван номер его такси и машины, описано местоположение переулка и давались прочие детали – например, время, когда вы его видели. Далее в письме сообщалось, что если вы не выполните этот приказ, ваши родные в Египте будут убиты. Это так?