– Продолжайте, – попросил Мадриани.

– Одиннадцатого сентября двенадцатого года консульство Соединенных Штатов в Бенгази подверглось нападению и было сожжено. Посла США и всех американцев убили.

– Да, верно.

Пол прекрасно помнил эту трагическую историю, о которой писали во всех газетах. Шумиха вокруг нее не утихла до сих пор: время от времени по-прежнему выдвигались самые разные серьезные политические обвинения.

– Почти три недели после пожара здание консульства – точнее, его руины – оставалось без охраны, и туда мог войти кто угодно, – продолжал Рашид. – Кроме того, есть информация, что секретные и конфиденциальные документы все это время находились среди мусора и обломков. Из надежного источника мне стало известно, что Спинова полетела в Бенгази, чтобы сфотографировать сгоревшее здание снаружи и изнутри. Там она кое-что нашла – документ, из которого могла состряпать, как вы говорите, сочную историю. Она намеревалась продать ее вместе со сделанными снимками средствам массовой информации. Но не успела, потому что ее убили. И сделал это не ваш клиент.

– Откуда вам все это известно? – спросил Пол.

– Поверьте, у меня действительно очень мало времени, но, может быть, вы согласитесь встретиться со мною сегодня вечером в моем офисе в здании ООН?

– Сегодня суббота, здание ООН закрыто, – вмешалась Алекс.

Ее врожденный скептицизм сражался с деталями жуткой трагедии в Бенгази и с тем фактом, что убийство Карлы Спиновой, возможно, имеет международную подоплеку и не является самым обычным преступлением.

– Я договорюсь, чтобы вас впустили внутрь, – пообещал Самир. – Вы сможете встретиться со мною там в девять часов?

Мадриани улетал в Лос-Анджелес на следующий день утром и вечером после ужина был свободен, а сказать, что его заинтриговал рассказ Рашида, значило не сказать ничего.

– Я буду там, как только мы закончим ужинать, – заявил адвокат.

– А вы, мадам? – повернулся Самир к Александре.

– Я не имею никакого отношения к делу Мустаффы, – ответила та, – и не уверена, что мистер Мадриани захочет, чтобы я…

– Вы общественный прокурор. Час назад во время дискуссии о нашей судебной системе вы блестяще показали, что она имеет недостатки, Алекс. Думаю, это принцип, которому вы следуете, – заметил Пол. – Для вас правосудие превыше всего, верно?

Купер кивнула.

– Тогда прошу вас присутствовать, – продолжил адвокат. – Вы довольно резко высказались в адрес прокуроров, которые не рассматривают оправдывающие свидетельства до того момента, пока не приходит время вынесения приговора.

Алекс колебалась, и Мадриани повторил свое приглашение.

– Хорошо, – сдалась Купер, – я пойду с вами.

Рашид объяснил им, как попасть на подземную парковку здания ООН, достал пропуск туда и протянул его Алекс:

– У вас есть машина? Положите пропуск на приборную доску, и тогда охрана вас не остановит.

Затем он встал и попрощался:

– До встречи.

В девять часов вечера Алекс и Пол обошли здание ООН и направились к монолитной башне, где заседал Секретариат. Не успели они пройти и пятидесяти ярдов, как из теней выступил Самир Рашид и помахал им рукой. Он все еще был в мятом льняном костюме, в котором они видели его днем.

– Надеюсь, у вас не возникло проблем с парковкой? – спросил Рашид.

– Ни малейших, – ответила Александра. – А вы допоздна работаете…

– Ни сна, ни отдыха, – ответил мужчина и провел их к запасному входу в здание. Прежде чем они туда добрались, Самир подозвал сторожа, который открыл дверь и как раз входил внутрь. – Вы не придержите для нас дверь? Спасибо.

Самир убрал ключи в карман и повел их к служебному лифту в задней части здания. Затем он повернулся и улыбнулся своим гостям:

– Нарушаю правила. Я не должен пользоваться служебным лифтом, но этот вход намного ближе к моему кабинету, чем все остальные.

Через две минуты они вошли в его кабинет – просторное угловое помещение на седьмом этаже с большими окнами, выходящими на Ист-Ривер. На столе стояла дощечка с именем хозяина кабинета, а на стене висели его университетский диплом и фотография – Рашид со своей семьей: женой и детьми, которых Пол насчитал целых пять. Двое из них были уже взрослыми.

Самир уселся за стол.

– Прошу вас, присаживайтесь. – Он указал на два стула, стоявшие около стола. – Если только вы не хотите сесть на диван.

– Все в порядке, – ответил Мадриани, которому не терпелось приступить к делу.

Ему хотелось услышать, что знает Рашид и повлияет ли это каким-то образом на дело, которым адвокат занимался. А времени у него было совсем немного.

С точки зрения защиты дело Ибида Мустаффы было довольно сложным. У полиции имелись улики, которые указывали на то, что его такси находилось в районе совершения убийства в ту ночь, когда погибла Спинова. По данным навигатора, автомобиль Мустаффы стоял около места, где нашли тело. Но самым серьезным фактом являлись показания главного свидетеля, и Мадриани еще не решил, как выстроить дальнейшую защиту. Из документов, полученных в полиции, он сделал вывод, что следует ждать осложнений. Существовала вероятность, что в словах свидетеля удастся отыскать некоторые неточности, однако она была мизерной. Доказательство виновности таксиста зависело от показаний этого свидетеля.

– Не желаете ли чего-нибудь выпить? Может, кока-колы или воды? – предложил Самир.

Оба юриста покачали головами.

– В таком случае давайте не будем тратить попусту время, – кивнул их собеседник. – Как я уже говорил вам, Спинова отправилась в Ливию через две недели после нападения на посольство в Бенгази. Но вся история началась раньше. В конце января одиннадцатого года, во время так называемой Арабской весны. Весь Египет был охвачен беспорядками, люди умирали повсюду, в том числе и на центральной площади Каира. Вы наверняка видели фотографии. Одних затоптали верблюды, других застрелили…

Пол и Алекс молча кивнули.

– По большей части все это, включая и пожары, происходило совсем рядом с Каирским музеем. Вам не доводилось там бывать?

– Я была, – сказала Алекс.

– Значит, вы знакомы с экспозицией. В данном случае я имею в виду коллекцию Говарда Картера, сокровища из гробницы Тутанхамона.

– Да, – кивнула Купер.

– Но какое все это имеет отношение к убийству Спиновой? – спросил Пол.

– Потерпите немного, – продолжал Рашид. – Ночью двадцать девятого января одиннадцатого года воры, которые использовали в качестве прикрытия беспорядки и пожары в районе музея, ворвались туда и украли часть коллекции Тутанхамона. А то, что не смогли унести, уничтожили. Среди предметов, которые они забрали, оказалась бесценная золотая статуэтка мальчика-царя, стоящего на спине пантеры, вырезанной из черного дерева. Она стала одной из первых находок Картера, когда он обнаружил гробницу в двадцать втором году.

– Да, это поразительная вещь, – проговорила Алекс.

– Оценить ее в денежном эквиваленте невозможно, она бесценна, – согласился Самир. – Воры уничтожили основание статуэтки, пантеру из черного дерева. Фигурку мальчика просто оторвали и забрали. И у нас имеются все основания считать, что она по-прежнему не найдена.

– Да, но какое это имеет отношение к Спиновой? – снова спросил Пол.

– Я уже подхожу к ответу на ваш вопрос. Когда Карла Спинова отправилась в сожженное консульство в Бенгази, она собиралась сделать снимки и, возможно, написать статью о том, что увидела. Она рассчитывала, что окажется там одной из первых с камерой в руках, и надеялась получить за свой репортаж хорошие деньги. Однако, когда Карла забралась внутрь через одно из разбитых окон, она кое-что нашла, и все изменилось.

– И что же она нашла? – спросила Купер, которую захватил рассказ Рашида.

– Документ, – ответил тот. – Секретный меморандум ЦРУ, касающийся предметов, украденных из музея в Каире.

– Вы это знали, Пол? – повернулась Алекс к адвокату.

Мадриани покачал головой.