— И это тоже… У нас бизнес разнообразный. А вы-то сами чего здесь делаете?

— Да вот, Ганин-сан хотел внедорожник купить, да мы не нашли того, чего он хочет.

— А что вы, Ганин-сан, искали? — с напускной вежливостью поинтересовался Коврига.

— «Челленджер»… — выдавил бледный Ганин.

— И что, у нас для Ганина-сана не нашлось «челленджера›>?

— Не нашлось, — констатировал я.

Крепыш тронулся с места, подошел к Ковриге и что-то стал говорить ему на ухо. Ко мне приблизился мрачный Ито все в тех же «Кевине Кляйне» и «Про — кедс»:

— Как жизнь молодая?

— Да ничего, не жалуюсь… — Я старался не смотреть в его узкие глаза.

— Это пока, — ухмыльнулся Ито.

— Так, давайте за работу! — по-японски прокричал Коврига, от которого наконец-то отлип крепыш.

Трое русских и пятеро японцев подошли к водителю «ярвика», тот запустил руку в поясную сумку извлек оттуда звякающую кучу ключей на брелках и стал по очереди раздавать их окружившим его антрацитовым атлетам. Получив свой ключ, каждый из них усаживался в один из джипов и запускал мотор. Когда все восемь наконец-то выполнили первый этап операции, Коврига дал отмашку и внедорожники с ревом и звоном стали по очереди срываться со стоянки и вытягиваться в стремительно уменьшающуюся в размерах кавалькаду.

Коврига посмотрел на часы, что-то сказал Накамуре и вернулся к нам.

— Ну что, пойдемте посмотрим, чем мы вам, Ганин-сан, можем помочь! — Он указал здоровенной рукой на ангар и погремел своим тяжелым браслетом, выглянувшим из под манжеты черной рубашки.

— Да мы, пожалуй, поедем уже… — кисло улыбнулся Ганин.

— Ну как же так сразу? — с приторным радушием улыбнулся Коврига. — Нет, мы так просто дорогих гостей не отпускаем.

— Да мы… — начал было Ганин.

— Тем более что вас тут неправильно информировали. — Коврига ласково посмотрел на крепыша. — У нас «челленджер» имеется! Пойдемте покажу!

Черная масса стала сдвигать нас с Ганиным в сторону ангара, из которого водитель начал выводить по очереди следующие джипы для заполнения освободившихся на магазинной площадке мест. Внутри ангар оказался гораздо более вместительным, чем казалось снаружи. Высокая, до самого потолка, стена из тонкого рифленого алюминия разделяла его внутренности на две половины. Передняя часть была уже почти пустой, поскольку как было понятно, именно здесь ночевали выгнанные теперь на улицу джипы. В заднюю часть, за стену вела небольшая дверь, к которой нас теснили Коврига, Накамура, Ито и два подручных тяжеловеса. За стеной оказался, как сказал бы Олежка, «полный фарш» — тянущая на секретную военную лабораторию автомастерская с аппаратурой и приборами, о существовании большинства которых я даже и не подозревал. Посреди мастерской, над двумя автомобильными ямами, стояло по джипу: слева бежевый «ниссан — патрол», а справа — серебристый «челленджер», за лобовым стеклом которого, на зеркале, болтался бело — голубой болванчик Дораэмон.

— Вот вам, Ганин-сан, «челленджер»! — указал на машину Коврига. — Прекрасная машина, и прошла всего ничего!

— Отарский «челленджер»? — спросил я.

— Какая разница какой? — улыбнулся Коврига.

— Кто Ищенко завалил?

— Кого? — поднял брови Коврига.

— Ищенко.

— Вы знаете, как вас там? Минамото, что ли? Вы знаете, Минамото-сан, вы должны понять, что мы не лохи позорные.

— Да я уж вижу… — Я обвел глазами под завязку экипированную мастерскую.

— И если какой-нибудь залетный фраер покушается на то, что принадлежит нам, то мы должны принимать адекватные меры…

— Этот «челленджер» принадлежит Катагири!

— Вы мне тут, Минамото-сан, можете любые фамилии называть, но этот «челленджер» уже третьи сутки принадлежит Зайченко Максиму Сергеевичу главному менеджеру владивостокской компании «Владрыбфлот», понятно вам? А не Катагири. Тем более что Максим Сергеевич и задаток уже внес — двадцать пять процентов.

— По заказам работаете, Коврига?

— Мы люди серьезные. Мы школьными линейками салоны не вскрываем, — спокойно сказал Коврига.

— А чем же тогда? — полюбопытствовал я.

— Вот, видите? — Коврига достал из стенного шкафа какой-то небольшой, похожий на переносной датчик черный электронный прибор. — Знаете, что это такое?

— Нет.

— Это, Минамото-сан, афазный сканер, который нам позволяет переплевывать все эти хваленые динамические синхронизаторы ваших гребаных противоугонок.

— Я, Коврига-сан, в этом разбираюсь слабо…

— Я вижу С апериодикой и афазией вы на службе у себя не сталкиваетесь, да?

— Теперь вот столкнулся…

— Теперь вот, да — да… — улыбнулся Коврига. — А что до Ищенко вашего, то выхода у нас другого не было. Он Ливера в лицо увидел…

— Ливера?..

— Да, Ливера. — Коврига кивнул на молчаливого Накамуру — Хорошо, у Ливера с собой перо было…

— Хорошо, Коврига-сан! — на дурном русском сказал Накамура.

— Мы рыбачкам, Минамото-сан, дорогу не переходим, — поднял вверх указательный палец Коврига, — но и поганить линейками и причинными ножами наш товар тоже не позволим.

— А Накадзима вам чем помешал? — спросил я.

— А Накадзима… — Коврига выразительно посмотрел на Ито, — Накадзима тоже полез не в свое дело!

— Как я понимаю, Коврига-сан, у вас с ним было одно дело. Или я ошибаюсь?

— Ошибаетесь, Минамото-сан! У нас с ним и его негритятами были разные дела. Он, как коммунист, хочет, чтобы мы своим товаром с ним делились, а мы — капиталисты, мы за разделение труда выступаем. Это наш принцип!

— То есть вам джипы, а им — лимузины?

— Именно так. Мы ведь давно уже на «марки» и «крауны» не претендуем. Зачем они нам во Владике? Пускай на них басмачи пакистанские ездят.

— А джипы?

— А вот внедорожники — это уже наше! Это родное! Смотрите, Ганин-сан, какой чудный «челленджер»! Покататься не хотите?

— В другой раз как-нибудь… — кисло ответил Ганин.

— А чего? Хорошая машина! Большая, мощная, проходимость высокая, клиренс замечательный — тоже высокий!..

— И как же вы такую коллекцию здесь собрали, Коврига? — Я посмотрел на него и сел за слесарный стол на металлическую табуретку.

— Это только часть нашей коллекции, да, Ливер?

— Часть? — Я недоверчиво посмотрел на Ковригу.

— Конечно, часть. Мы ведь здесь уже третий год. На наших внедорожниках знаете сколько знаменитостей в Приморье ездит! О — го — го! И политики, и паралитики, и депутаты с мандатами!

При слове «мандатами» Ливер — Накамура яростно заржал, а мрачный Ито несколько повеселел.

— И как она, эта коллекция ваша, формируется?

— Все-то вам расскажи, Минамото-сан!

— Секрет?

— Да нет, особого секрета нет. Тем более что нам теперь после этой вот с вами встречи придется систему, как вы говорите, формирования коллекции подкорректировать…

— Так поделитесь секретом!

— Такие секреты в могилу с собой уносят, Минамото-сан!

— Умирать собрался, Коврига?

— Я — нет, — усмехнулся Коврига. — А вот некоторые из присутствующих… — Он перевел взгляд с меня на Ганина.

— Что-то вы уж мрачно настроены, Коврига! У вас же праздник сегодня, как я понял! Автошоу!

— Шоу будет в субботу во Владике! А пока только подготовка…

— На «Сахалине—12» товар вывозить будете?

— И все-то вы знаете, Минамото-сан!

— Чего не знаю, Коврига, о том догадываюсь.

— Понятно — понятно!

— Значит, на «Сахалине»?

— А хоть бы на «Сахалине» — вам-то теперь чего?

— А таможни не боитесь?

При слове «таможня» Коврига сладко заулыбался и обратился к Накамуре по-японски:

— Эй, Ливер, ты таможни отарской боишься?

— Ой, боюся — боюся! — засюсюкал по-русски Накамура.

— Но ведь, Минамото-сан, таможни бояться — на паром не ходить, сами знаете…

— Значит, пэтээски на весь товар готовы?

— А то!

— Сколько Маэно за свои услуги имеет?

— Маэно?

— Начальник таможни.

— Ах, этот Маэно!.. — Коврига подошел к «челленджеру» и проверил на прочность тяжелый «кенгурятник». — Все-то вы знать хотите, Минамото-сан, все-то вы хотите знать…