Я стукнула затылком по двери пару раз, только чтобы прочистить паутину, что так явно опутала мой мозг.
– Пия? Ты в самом деле так смущена, что пытаешься убиться до бесчувствия? – Спросил он, глазея на меня в манере, что была определенно не романтического характера.
– Нет, просто пытаюсь привести в порядок свои мозги. Алек, я… я… о, черт. – Я бросила попытки рассуждать и кинулась на него. Как я упоминала, даже при сильном напряжении воображения меня нельзя было назвать хрупкой, и сила, с которой я врезалась в него, отправила нас обоих неуклюже двинуться назад, пока мы не наткнулись на кровать, на которую плюхнулись в путанице рук, ног и одного чрезвычайно обнаженного члена.
Он засмеялся, когда я забормотала извинения, его руки настойчиво обхватили меня сзади, удерживая на месте.
– Мне так жаль! Я поранила тебя? Раздавила? Ты можешь дышать? О, милый Боженька, я убила тебя!
– Ты не поранила меня, и я просто великолепно могу дышать. Знаешь ли, требуется намного больше, чтобы навредить мне, – ответил он, его голос опять потеплел и наполнился чувственным обещанием.
Я подняла себя с его груди, так, чтобы смочь взглянуть на него вниз, хорошо сознавая, что оседлала его в манере, которая вероятно являлась толкованием настоящего секса, если бы я не была полностью одета.
– Я сплю, не так ли? Я ударилась головой о дверь, когда вошла, и все это мне чудится.
– Уверяю тебя, я совершенно реален. – Снова засмеялся он, и вдруг я оказалась на спине, с его теплой грудью у моих рук, когда он нагнулся и поцеловал кончик моего носа. – Я займусь этим, ты же не против, в конце концов, несмотря на моего друга, охотнее принявшего бы меры, чтобы задержать тебя.
Он соскользнул с меня. Я не смогла не выдать смущенную гримасу.
– Я раньше говорила тебе, что я не Зоря…
– Ш-ш-ш. – Остановил он меня, приложив палец к моим устам. – Тебе не нужно заявлять о своей невиновности передо мной, любовь моя.
Мои брови поползли вверх от обеих вещей: его слов и нежности.
– Я верю, что ты та, кто сказала, ты есть, Пия. Это Кристофф все еще питает подозрения вопреки моим усилиям, но у тебя не должно быть никакого страха, что я позволю ему действовать против тебя. Ты слишком искренняя – твой вкус сладок, как мед – чтобы вводить нас в заблуждение, как ему кажется.
Я вздохнула с облегчением.
– Я так рада, что ты видишь правду, но я говорила, что встречала Зорю раньше…
Он снова остановил мои разглагольствования, на сей раз губами в очень долгом, очень жарком поцелуе.
– Мы решили не говорить о Кристоффе или Зоре. Эта ночь для нас.
В моем мозгу, как белка в колесе все крутились какие-то мысли, многие из которых были об оценке его способности целоваться.
– Это похоже хорошая идея, хотя должна сказать, что я вообще-то не бросаюсь на мужчину, которого только что встретила.
– А, – сказал он, поднимаясь. – Я думал, что это могло бы стать проблемой. Вот почему принес с собой немного выпить.
Он побрел в ванную. Я восхитилась видом его спины, когда он сделал это, потом выбралась из кровати и побежала к зеркалу рядом с дверью.
– Ты любишь шампанское? – Донесся его голос из ванной, вместе со звуками хлопнувшей пробки.
– Люблю! – Сказала я, хватая щетку и быстро расчесывая волосы. Я скривилась на свое отражение, потом быстро покопавшись в своей сумке, извлекла коричную жевательную резинку и жевала ее на извращенной скорости, пока мысленно пробегала по списку существенных проблем. Слава Богу, я купила абсолютно новое нижнее белье для этой поездки, не желая стирать заношенные и несколько потрепанные вещи, которые обычно носила. Но мысль о нижнем белье подняла весь ужас заново – я не могла позволить ему увидеть меня в нем, а тем более обнаженной.
– Хорошо. У меня к тому же есть клубника, но думаю, что мы оставим ее на потом. Ах, приятно охлажденное. – Звенящий звук сопроводил тихий металлический лязг, когда Алек ставил бутылку обратно в то, что я полагала, было ведерком для льда. Я выплюнула резинку в мусорную корзинку, моля, чтобы мое коричное дыхание не было слишком очевидным, потом задрала рубашку, чтобы воткнуться в нее носом и сделать несколько озабоченных вдохов. Я не смогла учуять ничего неприятного, но у меня была масса ходьбы, не упоминая бегства от разных людей. Возможно, я просто не заметила менее чем пряные запахи? Быстрое прикосновение к флакону с духами позаботилось там об этом.
– Кроме этого, может принести немного льда? – Спросил Алек, все еще из ванной.
– Льда? – Здесь было слишком светло, действительно слишком светло. Хотя я включила только один светильник, когда вошла в комнату, Алек включил все остальные, делая большую комнату освещенной так, что каждая выпуклость, каждый кусочек толщины был бы резко высвечен. Я промчалась по комнате и выключила все светильники, кроме единственного у кровати, того, о котором я позабочусь так скоро, как только получу от него пару бокалов с шампанским в них.
– Что ты имел в виду насчет льда?
– А. Не интересуешься этим? Некоторым женщинам не нравится. Ладно, впрочем, мы пойдем более традиционным путем, не так ли? – Послышалось звяканье кубиков льда ударившихся о раковину, когда он выкинул их.
– Что ж – дыхание, подмышки, нижнее белье, отвислые части… о, милый Боженька, противозачаточные! – Я рванула через комнату к своей сумочке и, вывалив все на кресло, начала отчаянно перебирать содержимое, пока не обнаружила небольшой пакетик собранный мной, включающий противозачаточные таблетки, презервативы, в большем количестве, чем я думала возможным истратить в трехнедельной поездке. Пакетики с презервативами были соединены в одну длинную ленту, которую я наметила разделить по одному, но еще не нашла времени для таких тонкостей. Зажав ленту, я заколебалась, волнуясь о своем нижнем белье.
– Не хочешь, чтобы я зажег пару свечей? Я вижу, тут есть несколько.
Должна ли я оставить на себе трусики? Хотя я не имела большого опыта в соблазнении, время от времени у меня были связи, и я отчетливо помнила один раз, когда у моего партнера случилась совершенно неловкая попытка стащить мое нижнее белье. Возможно, я должна снять его сейчас, спасая Алека от неприятностей. Но, конечно же, он обратит на это внимание, и тогда какое мнение у него будет обо мне?
Образ поднялся у меня в мозгу – пораженное выражение лица Кристоффа, когда я обратилась к нему в парке. Я знала, что Алек подумает: только бесстыжие девицы шатаются по округе иностранных городов без своего нижнего белья, набрасываясь на ничего не подозревающих мужчин.
– Мне хорошо и без свечей, спасибо.
Я метнулась обратно к кровати и забила презервативы под подушку, готовя себя к тому, что я надеялась, было той самой позой, которую я только что принимала.
Алек появился с запотевшей бутылкой в одной руке, двумя бокалами в другой и многообещающей улыбкой.
– Вот ты где, моя богиня. Как соблазнительно ты выглядишь, хотя не думаешь, что ты немного слишком одета для такого случая? В конце концов, я принял неформальный стиль одежды, не считаешь, что тебе было бы правильно сделать то же самое?
– Несомненно. Но… ээ… после того как мы выпьем немного шампанского, ладно? – Сказала я, сдвигаясь назад, так чтобы он мог сесть рядом со мной.
Он нахмурился, переведя взгляд с бутылки и бокалов на меня.
– Я думал, возможно, мы сохраним его на потом, – сказал он, опуская их прежде, чем вдруг потянуть меня на ноги. – Я голоден, прекрасная Пия, и только ты можешь утолить мой голод.
Я бы бросила вызов любой женщине, которая будучи в моей обуви не растаяла бы от этих слов. И я таяла, по всему его телу, обвиснув на нем, слишком пораженная своей удачей, чтобы сделать что-нибудь еще. Руки Алека были повсюду, пока я прижалась неуклюжим поцелуем к его ключице, его рот энергично покусывал мою шею, и почему-то, мои руки нашли путь вниз к его члену, который перешел от бездействия в активное состояние в последние несколько секунд.
