— Саманта Пайк?

— Нет, ее менеджер Трэйси Нэш.

— Эти два типа, которые приперлись прошлой ночью, они люди Виктора Бонетто, верно?

— Верно.

Она осторожно поставила стакан.

— Было очень приятно снова увидеть вас, Рик, в целости и сохранности. Думаю, мне пора идти.

— Вы боитесь?

— Вы чертовски правы, я на самом деле боюсь! — с жаром сказала она. — Не хочу и на десять ярдов приближаться к этому извращенцу с диким взглядом!

— Мне казалось, мы могли бы поехать куда-нибудь пообедать.

— А потом вернуться сюда и начать трахаться, а они будут вежливо стоять рядом и ждать, пока мы кончим. А потом они вас убьют, а о том, что сделают со мной, даже страшно подумать.

— Так это Эрл напугал вас?

— Да, он напугал меня, но второй, который тихий, напугал еще больше.

Она встала с дивана и пошла к двери. Я проводил ее в холл.

— Как хорошо было познакомиться с вами, Рик, в самом деле.

Может быть, прошел час, прежде чем снова послышался звонок. Открывал я на этот раз с еще большими предосторожностями.

— Ну хорошо, — сказала Трэйси Нэш, проходя мимо меня в прихожую. — Так что же случилось такого важного, черт побери?

— Вот вы мне и скажите.

На ней были те же расклешенные брюки и блейзер. Лицо выражало недовольство, но, как я понимал, это было ее естественным состоянием.

— Не кормите меня дерьмом, Холман! Судя по вашему тону, когда вы говорили по телефону, земля сдвинулась со своей оси или стряслось что-то похуже. Поэтому я все бросила и примчалась сюда, как вы просили.

— Как давно я звонил вам?

Она посмотрела на меня так, будто я вдруг лишился разума.

— Около двадцати минут назад. Только не говорите мне, что вы уже забыли об этом.

— Я вообще не звонил вам.

Осторожно прикрыв входную дверь, я подхватил ее под локоть, чтобы провести в гостиную. Она отшатнулась от меня, будто мое прикосновение оскверняет ее.

— Это какая-то глупая шутка, мистер Холман?

— Я никогда не звонил вам, — повторил я. — Значит, звонил кто-то другой, работая под мой голос. А как он звучал по телефону?

— Очень возбужденно. И немного приглушенно. Даже трудно было разобрать, что вы говорили. — Она посмотрела на меня чуть расширенными глазами. — Это правда, что вы не звонили? Тогда зачем же это понадобилось, черт возьми?

— Чтобы мы оказались вдвоем в одном месте, причем в наиболее уязвимом.

— Зачем?

— Наверняка не знаю, но думаю, не для нашей пользы.

— С трудом понимаю вас, Холман. — Она уселась в кресло. — Но может быть, все эти ваши выдумки только для того, чтобы произвести на меня впечатление, учитывая, что ваше расследование ничего не дало.

— Час назад я сказал Бонетто, что вы пожелали, чтобы я продолжал работу. Ему это очень не понравилось. Может быть, идея со звонком исходит от него?

— Бонетто? — с презрением повторила она. — Кто такой этот Бонетто, что вы делаете в штаны всякий раз, когда произносите его имя?

— Пока не знаю. Но мне не нравится его компания.

— Те двое, которые застали вас в этом доме прошлой ночью? — Она ухмыльнулась. — Вы выбрали неправильную профессию, Холман! Вам бы быть сутенером при одной из этих девочек по вызову у Ленгэна!

Снова раздался звонок. Мы стояли и внимательно смотрели друг на друга.

— Еще один дешевый трюк? — спросила она. — Чего вы хотите, Холман? Чтобы я авансом удвоила ваш гонорар?

— Оставайтесь лучше здесь.

Спускаясь в прихожую, я вытащил пистолет из кобуры на поясе. Звонок затрещал снова, но я уже взял себя в руки и резко распахнул дверь. Передо мной на крыльце стоял Марти, вытянув перед собой руки, в которых не было пистолета.

— А вы не выглядите нервозным, — сказал он. — Я этому на самом деле рад, Холман. Не выношу, когда нервные парни наставляют на меня пистолет.

— Что вам нужно?

— Всего-навсего немного поболтать. Мистер Бонет-то считает, что надо сделать еще одну попытку. Есть пара мелочей, о которых он забыл упомянуть в телефонном разговоре.

— Каких же?

— Подождите минутку, услышите, — сказал он небрежно, — вы все сейчас узнаете.

Буквально через пару секунд раздался отчаянный крик, также внезапно затихший.

— Это ваш клиент, — объяснил он. — Эрл вошел в дом с другой стороны. — Он говорил словно извиняясь. — Я понимаю, что это старый прием, но он хорошо работает.

— О’кей, — сказал я. — Выходит, Эрл взял моего клиента, а я прихватил вас.

— Если вы меня убьете, для Эрла это все равно. Может быть, он даже обрадуется этому! А потом прикончит вашего клиента.

— Почему бы нам в таком случае во всем не разобраться? — спросил я.

— Вы же видели Эрла. Что, по-вашему, я валяю дурака?

Он был прав. Эрл психопат. И для него не будет никакой разницы, если я убью его партнера. Он все сделает в точности так, как сказал Марти.

— Почему бы нам не войти? — сказал Марти. — Но сначала отдайте мне ваш пистолет, Холман. Если он будет при вас, когда мы войдем в комнату, он тут же убьет ее.

— А может быть, мне надо убить вас тут же, а уж потом начать свои игры с Эрлом?

— Убейте меня, и вы убьете своего клиента.

Опять раздался душераздирающий крик из гостиной, и Марти коротко улыбнулся:

— Вам надо поскорее соображать, а то будет слишком поздно. Этот Эрл, он в самом деле нетерпелив.

Я с неохотой вытащил пистолет, и он забрал его.

— Тридцать восьмой, — сказал он, взвесив его в руке. — Вам бы надо пользоваться «магнумом», Холман. Если уж вы попали в кого-то из «магнума» — это конец. Пойдемте же.

Я зашагал в гостиную, он следовал сзади. Там нас ожидал Эрл, его светлые волосы были аккуратно причесаны, глаза горели от удовольствия. В правой руке он держал пистолет, направленный на меня, а в левой — нож. Трэйси Нэш была прижата спиной к стойке бара, нож он приставил к ее горлу. Ее глаза были расширены от страха, тело окаменело.

Рассчитанным по силе ударом рукоятки пистолета по затылку меня бросили на колени. Я подождал, пока комната перестала качаться, и начал подниматься на ноги. Это было большой ошибкой. Марти ударил меня носком ботинка в копчик, и я растянулся на полу во весь рост.

— Вставай! — прорычал он.

Я с трудом поднялся на ноги.

— А теперь садись! — И он кивнул в сторону кресла.

Я осторожно опустился в кресло; казалось, что копчик теперь существует отдельно от позвоночника. Марти взял полную бутылку виски, подошел к креслу и бросил ее мне. Я неловко поймал ее обеими руками.

— Молодец, Холман, — сказал он, обходя кресло и становясь у меня за спиной. — Теперь держи ее крепко обеими руками. Не дай тебе Бог опустить хоть одну руку, а то будет вот что. — Он больно стукнул меня рукояткой пистолета по голове. — Только посильнее. Понял?

Если бы я послал его куда подальше, то получил бы еще один удар по голове, возможно куда более сильный. Сейчас не время казаться смелым и поздно быть хитрым.

— Понял, — ответил я сквозь сжатые зубы.

— О’кей, Эрл, — сказал он добродушно, — все в твоем распоряжении.

— Я хотел бы, чтобы здесь была та, которую мы видели прошлой ночью. Эта чертовски тощая и маленькая!

— Ты все вспоминаешь ту, вчерашнюю. Но за ту тебе бы пришлось платить.

— А эта как бы не треснула пополам, — сказал Эрл мрачным голосом. — Но я все-таки попробую, а?

— Давай начинай, приятель, — подзадоривал Марти.

Эрл сунул пистолет в карман, потом отошел на пару шагов от Трэйси. Когда он убрал нож, у нее по шее побежала небольшая струйка крови.

— Раздевайся, — сказал он.

Трэйси все еще стояла, словно окаменевшая. Эрл, с отвращением фыркнув, залепил ей пощечину. Ее голова дернулась, и она отчаянно зарыдала.

— Раздевайся, или я сорву все с тебя! — заорал Эрл.

Мы трое смотрели, как она раздевалась. Я от злости все сильнее сжимал руками проклятую бутылку, так что слышал биение собственного пульса. Раздетая Трэйси выглядела необыкновенно беззащитной. Ее маленькие груди торчали в разные стороны, маленькие соски сморщились. Плоский живот напрягся, пышная черная хризантема на лобке представлялась совершенно не связанной с остальным телом. Эрл лениво потрогал большим пальцем ее левый сосок.