— Красота, — выдохнул он. — И ключ к моему будущему.

Треск слева заставил его поднять голову, с выражением настороженности на лице. Многие годы разбойники практически не встречались на внутренних дорогах Квалинести, но в последние месяцы появились сообщения о пропавших путешественниках. Однако несколько минут ничего не происходило, и Хан-Телио вернулся к любованию опалами и к списку прекрасных вещей, которые они позволят купить.

— Дом, это, во-первых, — задумался он. — И мебель, конечно. И делянка земли для моей Гиневры, чтобы выращивать на ней ароматные травы.

Затем, конечно, была сама Гиневра, эльфийка с терновыми глазами, которая обещала выйти за него, когда он сможет накопить на свою часть свадебных расходов. Ее практичный обет побудил его провести месяцы в дороге, торгуя прекрасными эльфийскими украшениями, шелковыми рубашками, кварцевыми скульптурками и, конечно, ее популярными травяными лекарствами. И теперь он, наконец, заработал достаточно, чтобы покрыть свою половину приготовлений.

Он не сразу увидел тварь. Сперва его нос уловил запах — сладковатый запах гниющих отбросов. Эта вонь, и внезапная дрожь лошади, привлекли его внимание.

Хан-Телио поднял взгляд и почувствовал, как его конечности наливаются свинцом. Не далее, чем в двадцати шагах, впереди на тропе в ожидании стояла огромная похожая на ящерицу тварь. Ее шкура была мышиного цвета, того же оттенка, что и грязная дорожка позади нее. Со лба ящера назад загибались рога длиной с руку эльфа. Она поигрывала пятью пальцами с пятнадцатисантиметровыми когтями на обеих передних лапах. Ее пасть была слегка приоткрыта; каждый выдох сопровождался зловонным облаком, кружившимся в сторону эльфийского торговца. Эта тварь, похожая на бескрылого дракона, имела рогатое тело длиной с четырех эльфов, с тонким похожим на хлыст хвостом, немногим меньшей длины, чем тело.

— Тайлор! — произнес торговец. Эти звери редко встречались даже в засушливых регионах, которые они предпочитали. И никто из них никогда не жил в лесах Квалинести. И хотя торговцу доводилось странствовать далеко от эльфийских земель в своих путешествиях, он никогда не видел тайлора.

Но он знал, что те были сильными, способными к великой магии, если грубая сила не приносила успеха… и смертельно опасными.

Лошадь под Ханом-Телио испуганно застыла с широко раскрытыми глазами, дрожащими ноздрями и парализованными передними ногами. Хан-Телио дернул поводья, но животное не обращало внимания на его команды и тычки. Все лесные звуки стихли, за исключением скрипа дубовых веток над головой.

— Твой конь не двинется с места, эльф.

Хан-Телио дико оглянулся, надеясь, что это спаситель — желательно кто-нибудь, вооруженный лучше, чем эльфийский торговец — стоял, готовый ринуться в бой вместе с ним. Голос был глубокий, но скрежещущий, будто воздух проходил сквозь чешуйки песчаника. Сквозь чешуйки… Хан-Телио почувствовал, как его окатила еще одна волна страха. Он посмотрел на ящера.

— Все правильно, эльф. Это я говорю.

Тайлор разговаривал на Общем.

Эти звуки побудили дрожащего Хана-Телио действовать; он ссыпал опалы в карман своей разделенной туники и трясущимися руками, так как тварь продвинулась на два шага, ее смертоносный заостренный хвост подергивался, эльфийский торговец попытался раскрыть шире свою переметную суму, чтобы вытащить наружу короткий меч, который он там держал.

Но узел на ремне, что связывал сумы, сопротивлялся его усилиям, безнадежно запутавшись. Тайлор сделал еще один шаг вперед; вонь усилилась. Хан-Телио узнал этот запах.

Это была вонь гниющего мяса.

Голос снова прогремел:

— Куда ты направляешься, эльф? Твоя лошадь явно не желает нести тебя.

Хан-Телио не был уверен, зачем ответил. Возможно, чтобы выиграть время.

— К Гиневре, — ответил он, одной рукой дергая за поводья, а другой — за суму. Он с трудом дышал. — Я должен вернуться домой к Гиневре.

Наконец, торговец, которому страх придал сил, расстегнул ремень и извлек свой короткий меч.

Когда Хан-Телио снова поднял взгляд, тайлор, покачивая головой, как бы гипнотизируя свою жертву, стоял от него в нескольких шагах. Пока торговец зачарованно смотрел, тварь прошла перед елью, затем перед глыбой кварца, и ее шкура сперва стала зеленой, затем розоватой, а затем снова мышиного цвета, когда серо-коричневая тропа снова оказалась у твари на заднем плане. Камуфляж, не к месту подумал эльф. В приступе храбрости он указал своим мечом на зверя.

— Тонкий свинорез, вроде этого меча, мало тебе поможет против таких, как я, эльф, — прогремел монстр, чья пластинчатая морда была на расстоянии двух вытянутых рук. Затем тайлор наполнил поляну визгом, до внутренностей потрясшим Хана-Телио.

Лошадь торговца, от ужаса, наконец, обретя возможность двигаться, попятилась и развернулась, чтобы убежать. Но тайлор прыгнул и схватил своей зубастой пастью лошадь за шею. Хан-Телио закричал и соскочил с животного. Торговец снова закричал, когда хвост тайлора хлестнул со скоростью кобры.

Тело эльфа, рухнувшее на каменистую землю тропы, было практически разрезано надвое.

Три опала выкатились в лужу крови.

Пока Флинт напрасно дергал поводья своего мула, бесплодно стараясь заставить зверя продолжить путешествие в Квалиност, вдали раздался рев. На мгновение Флинт застыл, как замороженный, его встревоженные голубые глаза находились в нескольких сантиметрах от тупых карих глаз Быстроногой. Затем лес прорезал тонкий крик, и рука Флинта легла на боевой топор, когда он развернулся на тропе, пытаясь обнаружить направление этого звука. Позади него Быстроногая нервно перебирала ногами.

Снова раздался крик, более громкий, но внезапно прервался. Источник находился прямо по ходу.

— Гром Реоркса! — воскликнул гном, вскочив на спину Быстроногой. — Двигайся, ты, проклятый мул, или я увижу, как ты попадешь на обед минотавру, и буду наслаждаться этим зрелищем!

Быстроногая сразу откликнулась и рванула по тропе настолько быстро, насколько могли нести ее большие ноги. Флинт на скаку вытащил свой короткий меч. Десять минут спустя — целая вечность для встревоженного гнома — Быстроногая остановилась, тяжело дыша, там, где безошибочно угадывалось поле боя.

Гном сперва тихо сидел, не спешиваясь, пытаясь определить, не притаилась ли в этом месте та тварь, что устроила такой хаос. На крепких дубах виднелись громадные глубокие шрамы. Дюжины тонких осин обломками лежали по обеим сторонам тропы. Утрамбованная земля под его ногами была явно забрызгана кровью, уже сменившей цвет с алого на бурый. На глыбе розового кварца впереди виднелся широкий мазок крови, ведущий в густой подлесок. Быстроногая шевельнулась, будто пытаясь убежать. Флинт успокоил мула и тихо спрыгнул с седла.

Окружающий лес был совсем тихим, за исключением характерных лесных звуков, будто на Кринне не случилось ничего плохого. Крошечные цветы кровавого корня росли на влажной земле справа от Флинта, но он не мог ничего разглядеть дальше трех метров за ними в подлеске, покрытом молодыми листьями. Он ждал, с боевым топором в правой руке и коротким мечом в левой. Легкий бриз, пахнувший лежалым снегом, сырой почвой и соленым ароматом крови, шевельнул несколько черных и седых волосков в бороде Флинта.

Ничего не происходило.

Только немного расслабившись, сжав поводья мула той же рукой, что держала короткий меч, коренастый гном осторожно двинулся вокруг поляны, останавливаясь, чтобы рассмотреть следы когтей и порезы, уничтожившие растительность.

— Явно у твари был длинный хвост, — задумался Флинт, не ослабляя хватку боевого топора и непрерывно обыскивая подлесок острым взглядом. — Строение ящера. Но в лесу?

Он почувствовал, как его взгляд теряет резкость, пока он медленно двигался по кругу. Дуб, валун, еще один дуб и дюжина осин, запятнанных кровью.

— Лесной ящер, звучит бессмыслицей, — размышлял он, давая отдохнуть взгляду на узловатом дубе, примерно в шести метрах. Пока он обдумывал, его зрению вернулась резкость.