«Кей-Пол» был, как обычно, набит битком, однако Фитч успел найти свободный столик. Когда судья вошел, он помахал ему. Буше улыбнулся. Фитч оделся так, будто собирался играть в гольф.

— Ну, и где вас носило? — осведомился Фитч.

Инспектору Буше выдал неприукрашенную версию, и Фитч разве что не свалился со стула. Впрочем, хотя рассказ и произвел на него сильнейшее впечатление, при появлении меню он все-таки сменил тему разговора.

— Я буду зубатку, — сказал он официанту. — Ну, и зачем я здесь? — продолжил он, когда официант отошел.

— Мне нужно добраться до Перри. Раньше, чем он доберется до меня. Он уже совершил как минимум два убийства. И не остановится.

— Кстати, — сказал Фитч. — Врач, который лечил судью Эпсона, просто бьется в истерике. Утверждает, что лекарство, которое он выписал, ни под каким видом не могло вызвать смерть. Он как раз собирался потребовать эксгумации тела, но тут выяснилось, что его честь кремировали. Врач не заявил в открытую, что Эпсона убили, но был близок к тому. И если это убийство, то исполнитель — профи.

Принесли еду.

— Так вы полагаете, что на Перри работает наемный убийца? — спросил Буше.

Фитч кивнул и поинтересовался:

— Вы нынче собираетесь домой?

— Да, я ведь там живу.

Фитч покачал головой:

— Это небезопасно.

— Знаю. Но у меня есть план. Я собираюсь наведаться к Перри.

— Что?! — Фитч тоже понизил голос. — Что-что?

— Послушайте. Перри знает, что меня попросили освободить должность. Возможно, это и вовсе его рук дело. Я пойду к нему и скажу, что я — обиженный судья. Хотел бы подзаработать. Скажу ему, что Пальметто погиб на том глубоководном аппарате, а у меня есть доступ к его архивам. Я продам ему эту информацию и в результате смогу проникнуть в его систему.

— И чего вы собираетесь этим добиться?

— Собрать сведения, на основании которых его можно будет повесить.

Вернулся официант, предложил им десерт, но оба отказались. Буше попросил счет, но, когда его принесли, Фитч перехватил его.

— Моя очередь платить. — Инспектор расплатился, встал и произнес: — Сегодня я отвезу вас домой. И установлю за домом наблюдение. Но больше ничего обещать не могу.

— Я и за это благодарен, — сказал Буше. — Я буду на связи.

— Надеюсь.

Офис «Рекскона» находился неподалеку от здания федерального суда; в то утро Буше подивился этому странному совпадению. Решительно, почти нахально он проследовал прямо на этаж, где находились кабинеты руководства. На нем были темно-синий костюм, белая рубашка и красный галстук: сочетание, говорящее об уверенности в себе; и все же сердце его трепетало.

Он подошел к первой линии обороны в лице секретаря и сказал, что хочет видеть Джона Перри. Секретарша спросила его имя — он назвал его, присовокупив звание. Это помогло пробиться ко второй линии. Из-за закрытой двери красного дерева, метров пять высотой, вышла женщина и спросила, по какому он вопросу и назначена ли у него встреча.

— Мистер Перри сам поймет, по какому вопросу. Нет, не назначена.

— Я прошу прощения, мистер Перри сейчас занят.

— Я подожду.

Вестибюль был огромный, но с диванчиком для посетителей. Буше уселся, пытаясь всем своим видом выражать презрение. «Только попробуй вытурить меня отсюда», — говорило выражение его лица. Через несколько минут вышли две женщины, одетые в строгие деловые костюмы.

— Судья Буше, — сказала одна из них, — простите, что заставила вас ждать, но я просмотрела деловой график мистера Перри и не обнаружила, чтобы вам на сегодня была назначена встреча.

— Я же уже сказал, что мне ничего не назначено, — объявил он, не меняя позы. — Федеральный суд встреч не назначает.

— Разумеется, — подтвердила она. — А могу я спросить, по какому вопросу вы пришли?

— По личному, — ответил он.

Женщины пошептались, одна вышла.

— Пожалуйста, подождите еще, сэр, — сказала вторая.

— Да я хоть весь день буду ждать, — ответил он.

Прошло еще несколько минут. Женщина стояла с ним рядом, неподвижная и безгласная как статуя. Наконец появилась вторая.

— Сюда, пожалуйста, ваша честь.

Он встал и пошел по мраморному полу. Женщина остановилась у двери. Открыла ее и знаком пригласила его войти.

Генеральный директор сидел у огромного стола в дальнем конце от входа. Он встал и спустился со своего трона.

Они встретились посреди комнаты и обменялись крепкими рукопожатиями.

— Чем могу служить, судья?

Буше оглядел комнату. У стены справа стоял восточного вида шкаф с дорогим фарфором, слева — встроенный в стену бар, за спиной у него — диван с кофейным столиком, а перед столом Перри — два кожаных кресла. На них Буше и кивнул.

— Давайте поговорим, — сказал он, подошел к креслу и сел. Перри последовал его примеру.

— Я знавал вашего коллегу, судью Эпсона, — сказал Перри.

— Я не о нем пришел говорить.

— Да, мне любопытно, что привело вас сюда.

— Я в последнее время кое-что узнал о гидрате метана, — сказал Буше. — Похоже, это очень многообещающий источник энергии. Все причастные к нему люди вскоре сильно разбогатеют.

— Но процесс будет дорогим и, возможно, опасным. До коммерческой разработки еще очень далеко.

— Насколько мне известно, русские недавно извлекли образцы со дна озера, использовав для этого подводную лодку.

— Откуда вам это известно?

— Мне известно не только это. Япония, Китай, Индия — все они обнаружили у себя богатые месторождения гидрата метана и начинают их разрабатывать. Только представьте себе, что все эти три экономических гиганта обзаведутся собственными источниками энергии. Весь баланс сил в мире изменится, верно? Впрочем, вы, разумеется, правы. Добывать его опасно.

— Чего вы хотите, судья?

— Давайте я сначала скажу, чего я не хочу. Я не хочу зарабатывать по сто семьдесят четыре тысячи в год до конца своих дней.

— Вы хотите получить работу?

— Я бы назвал это пенсией. А как это называл судья Эпсон?

— Я не понимаю, о чем вы говорите. — Перри откинулся на спинку кресла. Разговор неожиданно для него приобретал крайне благоприятное направление.

Буше улыбнулся. Вытащил из кармана рубашки карточку — десять на пятнадцать сантиметров — и протянул Перри. На карточке были написаны последние произнесенные генеральным директором слова: «Я не понимаю, о чем вы говорите».

— Мистер Перри, вы чрезвычайно предсказуемы. Я и не ждал от вас никаких других слов, потому как они бы прозвучали не слишком красиво в записи. Где тут у вас камера? В шкафу? В баре? Уверен, что…

Он встал, подошел к столу Перри и взял бронзовую статуэтку — древний нефтяной насос на лошадиной тяге. Осмотрел ее со всех сторон, улыбнулся, поднял повыше.

— С первого раза угадал, а? — Он поставил статуэтку на место и вернулся в свое кресло. — Потому-то я и пришел, что вы крайне предсказуемы. Вы убили уже стольких, что нетрудно предсказать: следующим буду я. Я пришел позаботиться о том, чтобы этого не произошло.

Теперь Буше открыл все свои карты. Где-то в кабинете тикали часы, отсчитывая секунды. Перри постучал ногтем большого пальца правой руки по передним зубам. То был знак, что он почти готов капитулировать.

— Где Пальметто? — спросил он.

Буше понял, что все состоялось. Вытащил из кармана вторую карточку и передал собеседнику со словами:

— Предсказуемо. Где Пальметто? Ответ у вас в руке. Очень я люблю эту фразу в разных фильмах.

Перри рассмотрел карточку. На ней было написано: «Пошел на корм рыбам».

— И что это означает?

— Полагаю, вы в курсе. У берегов Южной Каролины несколько дней назад произошло некое «сейсмическое событие». Как на го́ре, именно тогда глубоководный аппарат, принадлежавший Институту океанографии в Марблхеде, проводил там исследования. Один из подводников погиб. Имя его не разглашается до того, как будут уведомлены ближайшие родственники. Но это был Боб Пальметто.