— Спасибо, достаточно и одного, — со смехом сказала она. — Иначе я напьюсь еще до начала матча. — Сдвинув темные очки, Керри принялась смотреть на поле, где уже разминались двое игроков из команды «Вакерос».

— Как хорошо, что мы выехали раньше, чтобы занять места, — сказала Мэнди. — Иначе бы ничего не увидели.

Травянистый участок для парковки, отведенный для членов клуба и их гостей, сейчас был заполнен «рейндж-роверами» и «роллс-ройсами». Их пассажиры разместились на складных стульях за раздвижными столиками и устроили себе щедрый пикник. В тени машин постелили яркие коврики. Вскоре все смешались. Гости с бокалами в руках бродили между машинами, с энтузиазмом приветствуя друг друга.

— Вы впервые на состязаниях в поло? — спросил Ноэль.

— Да, и я так взволнована, — ответила Керри, взяв полевой бинокль, чтобы рассмотреть игроков. Зана по-прежнему не было видно.

— Сегодня для этого прекрасная погода — в мае так бывает не всегда.

— Я так и думала. — Первая весна в Англии радовала Керри. Поездка по залитому солнцем Большому Виндзорскому парку, где уже цвели первые азалии и рододендроны, казалась ей прелюдией к самому прекрасному лету в ее жизни. Сегодня на Кузнечной поляне Керри начинала в полной мере ощущать ритм английской светской жизни. Теперь, когда зимнее небо посветлело, а охота подошла к концу, впереди лежали Аскот, Хенли, Уимблдон и Кауэз. Дневник Керри уже начал заполняться приглашениями на балы, загородные уик-энды и поездки в Девон и в Тоскану.

— Жаль, что Марк не смог приехать, — заметил Ноэль.

— Да, ужасно. Не могу передать, как он расстроен, — ответила Керри, стараясь скрыть раздражение. Их приглашали вдвоем, и она была полна решимости не допустить, чтобы у Марка выработалась привычка работать по выходным. Без мужа ее быстро исключат из списка приглашенных — хозяйки не любят, когда число гостей в последний момент уменьшается.

— А как себя чувствует Розмари Фитцгерберт? Я сегодня ее не видела, — спросила Керри, стараясь не выдать своего любопытства.

— Очевидно, после гриппа все еще чувствует слабость и решила остаться дома. Так что бедному Зану нужна дополнительная моральная поддержка, — пошутил Ноэль.

От неожиданного известия сердце Керри забилось сильнее. После совместного ужина она не видела Зана и с ним не разговаривала. Теперь она еще раз осмотрела поле, стараясь его найти.

— Зан подойдет к нам перед матчем?

— Думаю, он подойдет после. Я слышал, что команду пригласили до начала встречи пройти на коктейль вон в ту палатку.

— Ах вот оно что, — сказала разочарованная Керри. — А для чего эта палатка? Я еще не видела программу.

— Какая-то французская фирма рекламирует свои товары. «Ролекс» и «Ротманс» делают то же самое. Некоторые спонсируют призы.

Опустив бинокль, Керри посмотрела на Ноэля. Вспомнив о том, что он лучший друг Зана, она одарила его своей самой очаровательной улыбкой.

— Пожалуйста, расскажите мне об игре. Для того, кто, как считается, разбирается в лошадях, просто позор ничего не понимать в поло, — солгала Керри. На самом деле она уже прочитала об этом книгу. — Я всегда думала, что мужчина, играющий в поло, выглядит очень сексуально. А почему вы не играете?

Ноэль улыбнулся столь дерзкой ассоциации.

— Чтобы выдержать шесть чуккеров, нужно быть гораздо лучшим наездником, чем я. Они длятся по семь минут, и после каждого пони меняются. Я всегда говорил, что со мной пришлось бы менять и всадника, — сказал он, вызвав смех у Керри.

Мимо них к шатру «Галанта» проехал «бентли» с принцем и принцессой Кентскими. Там их прибытия дожидалась целая толпа фотографов. Первой из машины вышла светловолосая австриячка-принцесса, любезно улыбнувшись фотокамерам. Она была одета в кремовое шерстяное платье, на шее жемчужное ожерелье, льняные волосы зачесаны вверх в стиле эпохи короля Эдуарда VII. Ее застенчивый, бородатый муж шел рядом.

Внутри палатки стоял гул голосов. Почетные гости наконец-то прибыли. Шаннон встречала их у входа, стараясь собраться так, как когда-то перед выходом на подиум. Принц вышел вперед, и Шаннон пожала его протянутую руку, под щелканье фотоаппаратов грациозно присев сначала перед ним, затем перед принцессой. Потом повела их внутрь, где небольшая специально отобранная группа должна была приветствовать их высочеств.

— Как поэтично! — заметила принцесса, с восхищением рассматривая экзотическое убранство палатки. — Настоящее произведение искусства. А апельсиновые деревья и фонтан придают восхитительный колорит.

Заложив руки за спину, принц заметил:

— Какая жалость, что это простоит всего один день. Видимо, вы как бедуины — вскоре свернете свою палатку и незаметно ускользнете, — остроумно заметил он.

— Да, именно так, — улыбнулась Шаннон. Приветливая манера принца ее обрадовала и успокоила.

Когда были сделаны необходимые представления, официант подал традиционный перед матчем бокал шампанского. Шаннон почувствовала, что напряжение исчезло. Все было предпринято для того, чтобы этот волнующий момент наступил, и, когда это действительно произошло, и без всяких инцидентов, Шаннон почувствовала громадное облегчение. Незадолго до этого в палатку вместе с остальными членами своей команды вошел Амадео. Потянув себя за ухо, он на латиноамериканский манер сигнализировал ей, что все в порядке, и Шаннон не удержалась от улыбки.

Разговаривая с одним из гостей, Шаннон заметила появившиеся в шатре красно-желтые майки «Улан». Все до одного стройные и загорелые, члены команды Зана были немного выше смуглых «Вакерос». Их выгоревшие на солнце волосы были взъерошены после разминки. Когда Шаннон заметила Зана, она почувствовала, что напряжение вновь возросло, но попытка избежать встречи сразу бросилась бы в глаза. Ирония судьбы заключалась в том, что в последний раз Шаннон была на Кузнечной поляне именно для того, чтобы посмотреть, как играет Зан. Тогда она приезжала вместе с Джонкуил в качестве ее компаньонки. А сейчас она принимала здесь сливки международного общества, причем с неслыханной роскошью. Вполуха слушая Ага-хана, рассказывавшего о своем последнем триумфе на скачках, Шаннон увидела, как Амадео сквозь толпу пробирается к Зану. С ужасом поняв, что двое мужчин, определивших всю ее жизнь, вот-вот встретятся, Шаннон не удержалась от искушения подслушать их разговор. Амадео взял Зана за плечо, и тот с удивлением обернулся.

— Ну вот мы наконец и встретились, лорд Килгарин. Я Амадео Бенгела, — сказал он звучным голосом и церемонно подал руку.

— Здравствуйте! — с вежливым кивком торжественно сказал Зан, разглядывая аргентинского магната, который так неожиданно представил сам себя. Зан сразу вспомнил, что когда-то Бенгела был любовником Шаннон.

К своему смущению, Шаннон заметила, что Амадео ведет Зана к ней.

— Идемте — вы должны встретиться с нашей хозяйкой. Все приготовления — ее рук дело.

День сразу же померк в глазах Шаннон, когда она увидела их рядом с собой.

— Шанита! — позвал Амадео, криво улыбаясь. Его глаза грозно сверкали.

Услышав, что он употребляет ее уменьшительное имя, Шаннон невольно покраснела. На приеме у «Галанта» такое обращение было неуместно.

— Ты еще не встречалась с лордом Килгарином? Сегодня он один из моих соперников, — игнорируя ее холодность, с фальшивой веселостью сказал Амадео.

— Мы встречались с лордом Килгарином. — Шаннон, пожала руку Зану. Охваченная смущением, она не смела смотреть ему в глаза. Неужели Амадео забыл, кто он такой? А если нет, то почему так ведет себя?

— Прошу прощения, я не знал, что вы знакомы, — мягко сказал Амадео.

— Рад снова видеть вас, мисс Фалун, — сказал Зан. — Вы меня извините? Мне нужно кое с кем поговорить.

— Конечно, конечно, — пробормотала Шаннон.

Когда Зан повернулся, чтобы идти, Амадео пристально посмотрел на нее и тут же ушел.

Во время обеда к Шаннон больше не возвращалось радостное настроение, в котором она пребывала с утра. Хотя принц Кентский сидел от нее справа, а Ага-хан — слева, победа утратила свой блеск. Шаннон раздвоилась — на влиятельного директора «Галанта», купающегося в деньгах и комплиментах, и простую женщину, охваченную душевным конфликтом. Соперничество, возникшее между Заном и Амадео, ее ошеломило, но пока не было времени это обдумать.